Избранная для Волка (СИ) - Добрая Вера

– Не думал, что волчицы бывают настолько стеснительными? Хотя я сразу почувствовал, что с тобой что-то не так. – пожимая плечами отвечает мужчина и нехотя отворачивается.

– Что значит «что-то не так»? – спрашиваю, быстро выхожу на берег и натягиваю на мокрое тело рубашку Зена, которая неприятно липнет к коже и в миг становится влажной практически став прозрачной от этого.

– Ты определено не обычная полукровка, в тебе я не чувствую ни капли человеческой крови, да и волчья ипостась слабовата, скорее что-то магическое. Поэтому ты чувствуешь такое удовлетворение находясь здесь, купаясь в озере, дыша этим воздухом.

– Я не понимаю, о чем Вы говорите. Что с моей сестрой? – решаю не продолжать тему якобы моей странности, потому что слова колдуна похожи на полную ерунду и скорее всего у мужчины за долгие годы одиночества слегка помутился рассудок.

– Ещё парочка дней и думаю я смогу получить свою плату за сделанную работу. Кстати, брать с собой этого мальчишку совсем не обязательно, когда в следующий раз соберёшься ко мне в гости. – говорит Заир и резко поворачивается. Он жадно смотрит на обтянутые мокрой тканью груди с затвердевшими от прохлады сосками и нагло облизывает губы.

Я отчётливо ощущаю от него запах похоти и возбуждения, что пугает меня, и я со всех ног бросаюсь прочь в сторону дома Зена, слыша за спиной громкий устрашающий смех.

Мия

Вижу перед собой Ию, её образ слегка размыт, но я точно уверена, что это она. Пытаюсь окликнуть её, но голоса нет, тяну к ней руки, но сестра ускользает, начинает медленно таять перед глазами. Последнее, что я вижу, это рука девушки, в которой она сжимает тот самый амулет, который мне подарила Лори перед моим исчезновением.

Резко открываю глаза и не сразу понимаю, что происходит. Я все также лежу на полу, обняв порванную рубашку Одена и даже не в состоянии подняться. Будто мои силы выжали из меня до последней капли. Что означал этот сон или видение не понимаю, и при чем тут амулет тоже. Я даже не осознаю сколько времени пробыла в таком состоянии и когда смогу оправиться.

Приподнимаюсь на дрожащих руках, когда дверь распахивается и в комнату входит Наяда с двумя огромными стражниками. Сил хватает лишь на то, чтобы поднять на неё свой взгляд, и мне плевать, что она сейчас думает, видя меня в таком состоянии. Я сильнее неё! Я уже победила её однажды, смогу сделать это снова, если понадобится !

– Что с Вами, Госпожа? – еле сдерживая смех, спрашивает она и на всякий случай отступает за спины оборотней. Боится сучка…

– Пошла вон… – отвечаю сиплым голосом, собрав оставшиеся силы в кулак.

– Да-да, конечно. Только для начала хочу сказать, что теперь вот эти парни будут стеречь твою дверь, чтобы ты не шаталась по замку словно хозяйка! – скалится Наяда и присаживается передо мной на корточки, вероятно поняв, что сейчас я ей ничего не смогу сделать.

– Убирайся! – рычу, не в силах снова сдержать горькие дурацкие слезы обиды , потому что чую на ней запах МОЕГО мужчины.

– Уже ухожу. Кстати, Оден очень вкусный правда? – облизываясь, смеётся эта сучка и выходит уводя за собой стражников.

– Ненавижу… – шепчу, зажмурив глаза. – Как же я вас всех ненавижу!!!

Злость и гнев придают мне сил, и я поднимаюсь на ноги, с рывком отшвыриваю в миг ставшую противной рубашку мужа и бросаюсь к двери. Начинаю со всей силы колотить по ней руками и ногами, представляя вместо неё своих обидчиков. Продолжаю это довольно долго, кулаки уже разбиты в кровь, но я не чувствую этой боли, все заглушает другая, внутренняя боль, от которой я уже изрядно устала.

Последний раз пинаю ногой дверь и выдыхая отхожу к кровати. Покрывало пыльное и грязное, но я не обращаю на это внимания, присаживаюсь и просто молча смотрю вперед, словно отключаюсь от всего окружающего мира, который мне стал так ненавистен.

– Святые небеса, что ж ты делаешь с собой, девочка?! – слышу рядом голос Зары, а ведь я даже не замечаю, как она вошла.

– Что? – отстранённо переспрашиваю.

– Здесь итак почти все желают тебе сгинуть, а ты ко всему прочему и сама себя калечишь! Шива, принеси скорее воды и лечебного отвара.

Оказывается в комнате находится ещё и Шива, присутствие которой я также не замечаю. Я разбита, разрушена изнутри.

– Оставьте мне в покое, уходите все! – спокойно говорю и хочу прилечь, но женщина рывком усаживает меня обратно.

– Что значит в покое? Надо бороться! Нельзя сдаваться и опускать руки, тем более калечить их.

– Зара, уходи. Я не хочу бороться, я даже жить не хочу, устала.

– Я принесла тебе поесть. Горячая мясная похлебка быстро приведёт тебя в форму. Давай, дочка, очнись. Поешь! – женщина трясёт меня за плечи, но мне все равно.

Я не хочу есть, не хочу даже ругаться с ней и с кем-либо другим.

– Не надо, само заживёт. – отнимаю свои руки у Шивы, когда та пытается их промыть отваром из целебных трав.

– Но так заживёт быстрее! – настойчиво утверждает Зара.

– Оставьте меня одну, прошу вас обеих.

– Мия… – пытается снова проявить заботу кухарка и проводит рукой по моим волосам, которые давно растрепались из красивой косы, которую так старательно заплела мне Шива перед обедом.

– Я приказываю вам немедленно убраться отсюда и оставить меня одну! – громко кричу, отталкиваю женщин от себя и опрокидываю на пол поднос с едой и чашу с отваром.

– Я зайду позже, чтобы прибрать здесь. – тихо отвечает Шива и быстро удаляется.

– Я пойду на кухню и, Мия.. Ты не одна, есть те, которые тебя любят и всегда готовы поддержать даже здесь, в этом ужасном и жестоком мире. – обиженно говорит Зара и тоже уходит.

Я встряхиваю головой и несколько раз глубоко вдыхаю. Нужно приходить в норму и пора уже стать взрослой. Моё упрямство мне уже вряд ли поможет, а вот хитрость в самый раз. Правда методы, которыми я собираюсь сбежать грязные и неприятные, но чести меня давно лишили без моего согласия, а вот самоуважение я твёрдо решаю вернуть. Это грязный мир, с бессердечными и жестокими тварями, с которыми нужно бороться их же методами, потому что здесь не знают, что такое любовь и сострадание, значит и для меня эти чувства лишние.

Остаётся только дождаться возвращения Шивы и начать действовать, теперь уже чётко и обдуманно, не поддаваясь эмоциям.

Служанка приходит через пару часов, и я прошу её принести все то, что нужно. Стараюсь не думать, что моя спальня в то же время и купальня, и уборная, потому что это все мелочи. Многие живут хуже, мечтая лишь о крошке горячей яичной лепешки, поэтому не расстраиваюсь на счёт своего к тому же временного не удобного положения.

– Слушай, я знаю тебе не приятно об этом говорит, но не могла бы ты рассказать мне, как именно любят заниматься этим хозяева , точнее ты понимаешь, какой именно мужчина меня интересует. – натирая кожу ароматным маслом спрашиваю бывшую наложницу.

– Мия… – девушка опускает голову и краснеет. – Всем без исключения нравится когда… когда…

– Шива, когда что? – от нетерпения начинаю измерять комнату шагами, понимая, насколько сейчас стесняется и не хочет все это вспоминать девушка, но мне нужно это узнать, потому что интимные ласки, это единственное, где меня может обставить в два счета сучка Наяда.

– Когда их ласкают там… – служанка касается рукой своего тела ниже пупка и тут уже краснеют мои щеки, хотя подобное я конечно предполагала. – А ещё они очень любят доставлять боль и совершенно не важно как, главное, чтобы женщина была послушной и покорно выполняла каждое их грязное желание.

– Успокойся и прости, что затеяла этот разговор. – стараюсь улыбнуться, но получается не очень искренне, потому что ревность снова начинает бурлить в жилах. Знаю, что бедная девочка ни в чем не виновата и её брали против воли, но еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на неё за то, что она трогала его, ласкала, дарила наслаждение моему мужчине.

– Мне жаль, но я не могу помочь вам в этом вопросе. Я никогда не была с Оденом и честно за все свое нахождение с наложницами ни разу его там не видела. – отвечает девушка, и у меня будто камень с души падает. – Я думаю что вам во время этого просто нужно слушать свое сердце.