Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Я подарю тебе звезду» - Альманах Российский колокол

сумочки пачку писем, перевязанную ленточкой, и протянула их Сергею Тимофеевичу.

– Она разрешила мне прочитать их, но я не вскрывала и не читала эти письма, ведь это касается только ваших с мамой отношений.

– А ваш отец?.. – спросил зачем-то Сергей Тимофеевич Лену.

– Его тоже уже нет, – ответила она.

Взяв пачку писем, Сергей Тимофеевич отошел в сторону и, пропуская гостью в дом, сказал:

– Входите. Садитесь за стол. Хотите чай, кофе?

– Чай, – ответила Лена.

Чайник только что вскипел, и на столе вскоре появились две чашки чая, а также печенье и варенье, которые Сергей Тимофеевич всегда держал дома для нежданных гостей.

– Как же вы похожи на мать… – тихо проговорил старик.

Они сели за стол. Сергей Тимофеевич развязал ленточку и заметил, что все письма датированы, взял одно из них: судя по дате, оно было первое, да и лежало первым снизу. Конверт был старый, пожелтевший. Сергей Тимофеевич вскрыл письмо и прочитал те несколько строк, которые были в нем. Он надолго задумался, не отрывая взгляда от гостьи. Наконец та не выдержала его взгляда, смутилась, встала и пошла на кухню, чтобы налить себе еще чашку чая. Вскоре Елена вернулась в комнату, села за стол и спросила:

– Расскажите, Сергей Тимофеевич, как вы познакомились с мамой?

Сергей Тимофеевич задумался и через некоторое время спросил:

– А мама не рассказывала?

– Нет. Она почему-то отказалась рассказать, когда я ее об этом просила.

– Но как вы нашли меня?

– Мама сказала мне ваш адрес. Какое счастье, что вы никуда не переехали за прошедшие годы.

– Не было нужды переезжать: меня, закоренелого холостяка, здесь все устраивает, – сказал он и, еще некоторое время подумав, добавил: – Да и надежда, что Анна снова появится здесь, тоже не угасала все эти годы, ведь я любил и люблю ее до сих пор: для меня та встреча была роковой встречей, и твоя мама стала для меня роковой женщиной, навсегда занявшей место любимой в моем сердце.

И он надолго замолчал.

Лена терпеливо ждала, не мешая старику вспоминать.

– У вас есть фотография мамы? – спросил он.

– И не одна! – ответила она ему и вынула из сумочки пачку фотографий. – Пожалуйста, смотрите!

Сергей Тимофеевич стал медленно и внимательно рассматривать фотографии. По его щекам потекли редкие слезинки. Фотографии были сделаны в разные годы, и на них он видел Анну в разном возрасте. По фотографиям он представлял себе, как проходила ее жизнь, и вспоминал, что в это время происходило в его собственной жизни. Он вдруг почувствовал, что у них была общая жизнь и что они всегда были рядом друг с другом, пусть даже только мысленно.

– Хорошо, я расскажу, – наконец сказал он.

Елена молча и уверенно качнула головой.

И он начал рассказывать:

– Мы познакомились случайно. Была пятница, и я, по обыкновению, в этот день недели шел в театр. У меня было два билета: один лишний, поскольку у моего друга именно в этот день случились какие-то срочные дела и он оказался занят. Уже подходя к театру, издали я увидел у входа очень много людей. Спектакль был аншлаговый, и понятно, что желающие попасть на спектакль спрашивали у подходивших к театру лишний билетик. Проходя через небольшой сквер около входа в театр, я обратил внимание на женщину, одиноко сидевшую на краешке скамейки. Она грустно смотрела на толпу, явно не надеясь попасть внутрь. Чем она привлекла мое внимание – не знаю, но пройти мимо, заметив ее, я уже не смог. Подойдя ближе, я встретился с нею взглядом, и что-то родное и теплое забилось у меня в душе. Я тоже сел на скамейку, закурил и, немного выждав, спросил незнакомку:

– Вы в театр?

– Да, но подруга почему-то не пришла, а билеты у нее, и дозвониться до нее я так и не смогла.

– Считайте, что вам повезло: у меня как раз есть лишний билет, – сказал я и спросил: – Пойдете?

– Конечно! Сколько я вам должна? – И она быстро открыла свою сумочку и достала кошелек.

– Ничего! Будем считать, что сегодня я вас пригласил в театр.

– Согласна, только предупреждаю сразу, что я замужем.

– И дети есть? – шутя и улыбаясь, спросил я.

– Нет. Пока нет, – серьезно ответила женщина.

Помню, что я тогда рассмеялся, сказав: «Мы всего-то идем в театр, и только. А теперь давайте наконец-то познакомимся».

– Сергей, – назвал я себя.

– Анна, – сказала она.

– Вот, собственно, и вся история нашего знакомства!

– Нет, рассказывайте все! – уверенно сказала Лена.

Сергей Тимофеевич задумался: «А имеет ли она право знать, что было дальше? Но ведь Анна разрешила ей прочитать письма – значит, хотела, чтобы дочь все знала!»

– Но, Леночка, еще раз подумайте, хотите ли вы это услышать?

Она ничего не ответила. Взглянув на нее и увидев упрямый и просящий взгляд с набежавшими на глаза слезами, старик проговорил:

– Хорошо, слушайте.

Собравшись с мыслями, он продолжил рассказывать:

– Мы сразу же перешли на «ты», и уже вскоре после начала спектакля моя рука легла на ее руку. Она обернулась ко мне, мгновение посмотрела мне в лицо, и ее голова легла на мое плечо. Что я испытал в тот момент – а испытал я это в первый раз в жизни, – я описать не могу. Именно в тот вечер и в ту ночь, в первый и последний раз, Анна была у меня дома. Нас закружил безумный вихрь так не хватавших нам обоим слов нежности, несбыточных мечтаний и не испытанных ранее чувств. Казалось, мы были в центре вселенной с мириадами звезд и галактик, которые кружились только вокруг нас и только для нас… Она ушла уже утром. Я сразу же понял, что, несмотря на замужество, твоя мама в душе была одинока; я понимал, что так бывает у женщин: приходит срок, и извечное предназначение женщины – материнство – вынуждает ее выходить замуж не по любви, а за того, кто рядом. Иногда отношения перерастают в любовь, но чаще в дружбу, привязанность, долг перед детьми и благодарность спутнику жизни за уважение к ней. Дети связывают их надолго, если не навсегда, и понятие измены супругу существует так же, как и у семейных пар по любви. Часто женщине достаточно того, что они с супругом оба любят их совместных детей и с уважением относятся друг к другу. Но мечты… мечты о настоящей любви, пусть тщетные, навсегда поселяются в женском сердце.

Старик надолго замолчал, как будто сам осмысливая сказанное. Елена молча сидела с блестящими от слез глазами и с удивлением и восхищением смотрела на Сергея Тимофеевича,