Логово гадюк (ЛП) - Найт К. А.

— Как он умер? — спрашиваю я, любопытствуя. По крайней мере, мне не нужно его убивать. Но я все еще завидую любви, сквозящей в ее голосе. Она не может любить никого, кроме нас.

— Рак, — шепчет Рокси, слезы катятся по ее щекам, прежде чем она смахивает их, не позволяя даже этой слабости ускользнуть от нее. Моя храбрая Маленькая Птичка. — Это было ужасно, так чертовски быстро. К тому времени, когда мы узнали об этом, было уже слишком поздно. Этот ублюдок ушел и оставил мне бар, не сказав мне, сказал, что теперь это мой дом. Надеялся, что это подарит мне лучшее будущее, чем было у него.

— Прости меня, Маленькая Птичка. За то, что я такой же.

Она так много пережила, так много пережила, шрамы остались на ее теле и душе. Рокси не понимает, что похожа на нас больше, чем кто-либо другой. Может быть, мне стоит попытаться объяснить.

Поэтому, хотя я никогда никому не рассказывал, я вскрываю эти старые раны, те, что отравили меня, просто чтобы она могла понять.

— Моя мать тоже была наркоманкой.

Рокси поворачивает голову и смотрит на меня, ее темные глаза блестят от слез. Протянув руку, я вытираю одну и пробую ее на вкус, слизывая с подушечки большого пальца.

— Она заботилась обо мне, пока могла использовать меня. В качестве наркокурьера, мальчика на побегушках, а однажды даже попыталась продать меня. Но все равно я любил ее. Меня часто у нее забирали, отправляли в приюты. Но я был тем, кого они называли трудным подростком. Я так сильно ее любил, она была моей матерью. Я всегда убегал и возвращался. Но это означало возвращение к той жизни, жизни, из-за которой я на некоторое время оказался в колонии для несовершеннолетних.

Глаза Рокси пристально наблюдают за мной, когда я поворачиваюсь и кладу голову на руку, а другой рукой тянусь к ней. На этот раз она не останавливает меня, когда я провожу ей вверх и вниз по ее бедру.

— К тому времени, как я вышел оттуда, отсидев по обвинению в причинении тяжких телесных, она была уже мертва.

Рокси ахает:

— Как же она умерла?

Мои губы сжимаются, когда я пытаюсь подавить ярость, чтобы заговорить.

— Убита. Я понял, что она задолжала продавцу слишком много денег и не могла их вернуть, поэтому он позвонил ей. Избил ее до полусмерти и, пока она была еще жива, сжег дом вместе с ней. Я приехал туда сразу после этого. Я попытался войти, добраться до нее, дым душил меня. Пламя сжигало меня. — Я поднимаю руки, щелкая ими, чтобы показать ей ожоги на моих ладонях. — Я не мог, но я слышал, как она кричала. Несмотря на все те времена, когда мама подводила меня, она все еще была моей матерью. Несмотря на все ее недостатки, я любил ее всеми фибрами души, она была моей навязчивой идеей. Моим единственным членом семьи.

— Дизель, — шепчет Рокси.

— Я преследовал его, понимаешь? Я был так зол в ту ночь, наблюдая, как пламя поглощает ее, что наконец отпустил. Я так долго сдерживался, подавляя свой гнев, вся тьма извивалась внутри меня. В ту ночь я перестал бороться с этим, я позволил ему поглотить меня. Я охотился за ним по всему городу.

— Сколько тебе было лет? — спрашивает она.

— Семнадцать. Я нашел его, вырубил и оттащил на старый заброшенный склад. Когда он очнулся, я заставил его заплатить. Повторно. Я выплеснул на него все и впервые понял, каково это — быть свободным. Быть самим собой. Чувствовать, как хрустят кости под моими руками и брызжет кровь, но этого было недостаточно, мне нужно было, чтобы он почувствовал ту же боль, что и она. Поэтому я облил его, поджег и наблюдал… и знаешь что? Этого все равно было недостаточно. Я хотел большего, подобно тому огню, мне нужно было больше. Я облажался, я сумасшедший, я знаю это. Никогда не думал, что найду подходящее место, а потом я нашел этих парней, и они такие же придурки, как и я, хотя и скрывают это лучше. Мы все знаем, что значит быть потерянными, быть одинокими, Птичка, но вместе? Вместе мы сильнее. Мы теряем эту жизнь, как змея сбрасывает кожу…

— Поэтому и стали Гадюками, — заканчивает она, вздыхая. — Черт, зачем ты мне это рассказал? Это усложняет процесс ненависти к тебе.

— Потому что ты на самом деле не ненавидишь нас, ты просто ищешь причины ненавидеть. Вот тебе одна. Да, я чудовище, Маленькая Птичка. Я люблю боль людей, я люблю свою работу, мне нравится убивать людей и заставлять их страдать. Мне нравится защищать свою семью, и я делаю все это ради них… а теперь и ради тебя.

— Меня? Ты едва меня знаешь, — бормочет она.

— Я знаю достаточно. Теперь ты одна из нас. Я буду защищать тебя, как и их, ты вошла в логово гадюк, Маленькая Птичка. Останешься ли ты нашей добычей или же станешь хищницей — выбор за тобой. Выбирай с умом. Не всех приглашают внутрь, на самом деле, никого не приглашают. Живи или умри.

— Но почему я? — спрашивает Рокси. — И не говори мне про долг, ты мог бы убить меня и покончить с этим.

— Потому что, Птичка, в ту ночь… в ту ночь, когда твой отец отдал тебя без боя, мы разглядели в тебе то же самое, что и во всех нас. Думаю, Гарретт даже не знает, почему он спас тебя. Райдер лжет себе, говорит, что это бизнес. Кензо играет в это, как в игру, держа все в себе. Но я это вижу. В тот момент, когда твой отец бросил тебя… ты стала такой же, как мы. Еще одна потерянная душа. Еще одна Гадюка в поисках дома. Мы все начинали ни с чем, у нас не было никого рядом, а теперь посмотри, где мы сейчас. Семья. Сломленная, испорченная семья, но, тем не менее, семья, которая убьет, прежде чем позволит кому-нибудь забрать тебя. Подумай об этом. — Наклонившись, я нежно целую Рокси, и она вздыхает. — Спокойной ночи, Птичка. Ты можешь оставить нож себе, думай обо мне каждый раз, когда используешь его, но знай, что, если ты применишь его против нас, против моих братьев, мне придется убить тебя. Возможно, мне это даже понравится.

С этими словами я соскальзываю с кровати и ухожу.

— Дизель? — зовет она, и я останавливаюсь. — Ты прав, я хочу ненавидеть тебя, но, честно говоря, мне больно. Обидно, что мой отец мог так легко от меня отказаться. Я не должна удивляться, но, наверное, я всегда хотела видеть в нем хорошее. Потом пришли вы, дав мне людей, на которых можно было направить эту ненависть, но я тоже это вижу. Призраки в твоих глазах, они совпадают с моими… и я ненавижу это еще больше. Потому что это значит… — ее слова затихают, голос тихий.

— Это значит, что ты такая же, как мы, — киваю я, глядя на нее через плечо. — Змея.

Я закрыл дверь. Рокси не придет за мной, и она не сбежит сегодня ночью, я знаю это сейчас, даже если она этого не сделает. Она дома, и она, наконец, начинает это понимать.

Может быть, Птичка все еще будет бороться, но, если бы она этого не сделала, это было бы не так весело.

Я не могу дождаться, когда увижу, как она разорвет остальных на куски, чтобы проникнуть в их холодные сердца, как она проникла в мое. Мы все будем гореть вместе.

Из-за одной женщины.

Нашей женщины.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

РАЙДЕР

Я слышал о Роксане и Кензо. Это крутилось у меня в голове всю ночь, пока я смотрел на слова на экране. Я не спал, как я мог? У меня в голове все кружится.

Она уничтожит нас? Неужели Роксана станет нашим концом? Должен ли я был убить ее? Должен ли я сделать это сейчас?

Все это усугубляется ответами, которых у нас нет. Даже Дональд не знал, кто на нас напал. Он подозревает, что тот был нелегалом, а значит, подделал документы, чтобы попасть сюда. Но для того, чтобы кто-то нанял его, это должен быть кто-то больший, чем недовольный владелец казино, вроде Деклана. Кто-то, кто мог позволить себе прибегнуть к его услугам.

Вздыхаю, мои мысли бегают по кругу, когда я опускаю голову на руки. У меня слишком много вопросов и недостаточно ответов. Значение слов моего отца доходят до меня, хотя я ненавижу это.

Найди ответы. Делай все, что нужно, играй грязно.