Эхо войны. - Ольга Шумилова

— Да, — Рутта слабо улыбнулась, — ты заноза.

— Верно, дочь моя, это входит в мои должностные обязанности… — я распихала по карманам заверенные документы и кивнула: — Ну все, бывай. Дадут боги, еще увидимся.

— Лучше бы ты осталась. Я буду скучать.

— Не сентиментальничай, Рутта, — я вздохнула, расправила плечи и направилась на выход. — Незаменимых у нас нет. Найдется кто–нибудь и мне на замену.

Страшно подумать, что будет, когда она увидит Мертвяка и его щеку. Как минимум ему припишут пылкую страсть к своему главному предмету раздражения — это ведь так романтично! Пусть, пусть… Моя маленькая месть за то, чего мне делать не хотелось — уходить, оставляя за собой всякое отсутствие надежды. Пусть это и жестоко.

Кстати, о надежде.

Я завернула за угол, открыла уже мелькавшую сегодня перед глазами дверь. Уронила Тиссе на стол свой ящик, в гостевое кресло — рюкзак и «байку», и, не останавливаясь, шагнула в проем следующей двери, провожаемая недоуменным:

— Эй, куда?…

Хозяин кабинета был на месте — он стоял возле открытого окна и смотрел вниз, заложив руки за спину. Я аккуратно закрыла за собой дверь и подошла к столу. Бэйсеррон обернулся, приподнял одну бровь в деланном удивлении и бесстрастно поинтересовался:

— Ну как, уговорили?

— Нет, — хладнокровно отрезала я.

— Как — нет? — в его голосе мелькнула растерянность.

— А почему вы были так уверены, что да? Я похожа на Смерть, вбивающую в неразумные головы истинные знания, или Жизнь, озаряющую души уверенностью в свои силы?

— Вы похожи на достаточно квалифицированного специалиста.

— Из–за вас меня уволили, так что вам стоит придумать что–нибудь получше «квалифицированного специалиста».

— Так значит… вы догадались?

— Между нами, от переживаний вы потеряли тонкость интриги, — я сердито посмотрела на него. — Я не настолько тупа, чтобы не понять, кто мог намекнуть Коэни на положение дел, даже если он об этом не сказал. И не сообразить, что меня позвали в овраг затем, чтобы я услышала именно то, что услышала, не смог бы только полный идиот. Вы ведь для этого попались Атке на глаза?

— Возможно, вы и правы, — медленно проговорил Бес и поднял на меня серьезный взгляд: — Но вы ведь все равно пошли?…

— Пошла. И вы прекрасно знаете, почему.

— Знаю. Безрассудство — не воспользоваться таким шансом, не правда ли?… — он неопределенно взмахнул ушами и закрыл окно. — Наверное, я должен извиниться. На всю эту историю с увольнением я не рассчитывал. Боюсь, Этан… слишком вас недолюбливает.

— Мягко сказано. И вы еще рассчитывали, что я смогу что–нибудь сделать? — саркастически усмехнулась я.

Бэйсеррон слегка поморщился и бросил на меня недовольный взгляд:

— Вы были, образно выражаясь, моей последней надеждой. Или, точнее, предпоследней.

— Предпоследней?

— У меня всегда остаюсь я сам, — угрюмо пояснил он. — И, боюсь, это единственное, что мне осталось.

— Это правда, что вы братья?

— А, вы все–таки это расслышали, — Бес пожал плечами. — В некотором роде. Впрочем, к делу это не относиться.

— Между прочим, я заслужила компенсацию за моральный ущерб.

— И эта женщина наставляет нас в добродетели… Было так плохо?

— По крайней мере, стекла звенели. И мне чуть было не вывихнули плечо.

— Даже так? — брови Бэйсеррона поползли вверх. — Поймите меня правильно, я верю, что вы способны довести его до белого каления, но что вы сделали, если он поднял на вас руку?

— То есть, вы считаете, что во вменяемом состоянии он на это не способен? — уточнила я. — Хочу вас огорчить, весь период нашего знакомства «поднять на меня руку» он пытается постоянно.

— Фарра, вы когда–нибудь слышали, чтобы аристократическое воспитание позволяло бить женщину?

— Очевидно, я недостаточно на нее похожа, — отрезала я. — К слову, говорят, будто вы таскали Тиссу за косы — не далее, как на прошлой неделе. Как это согласуется с аристократическим воспитанием?

— Это от безысходности — кому знать, как не вам, что такое Тисса. К тому же я говорил не про свое воспитание, если помните.

— Значит, вы все–таки не братья?

Пауза. Счетовод сверкнул глазами:

— Фарра, вы — заноза. Вам говорили?

— Буквально пятнадцать минут назад. Не отвлекайтесь, фарр.

— Вы ведь не уйдете просто так? — Бэйсеррон внимательно посмотрел на меня.

— Нет. Я жажду крови.

— Как хотите. Тем более, что это действительно ничем не примечательная история. Брат я ему не родной, а двоюродный по матери. Удовлетворены?

— Нет. Если все так просто, почему об этом никто не знает?

— Фарра, ну какое вам до этого дело? — возмутился счетовод.

— Считайте это местью. А вообще, как последовательница Смерти, я стремлюсь к знаниям. Хотите, натравлю ее и на вас?

— Знаете, теперь я понимаю брата, — Бес вздохнул и раздраженно дернул ухом. — Не знает об этом никто главным образом потому, что моя матушка умудрилась прижить меня неизвестно от кого и подкинула сестре, а сама на данный момент обитает в психиатрической клинике. Надеюсь только, что вашей совести хватит не трепать об этом примечательном факте моей биографии на каждом углу.

— Обо мне всякое говорят, но, насколько я знаю, о том, что я нарушаю тайну исповеди — нет. Хотя, строго говоря, вы это заслужили. Все мои неприятности последних дней происходят исключительно с вашим участием — от увольнения до возникновения вот этой премилой вещицы, — я ткнула пальцем в изрядно облинявший под действием мази, но все еще хорошо видный синяк. Не заметив следов раскаяния, я сухо поинтересовалась: — Так что вы собираетесь делать? Развалины ведь пойдут с молотка? Или отойдут короне?

— Милая моя, может, мне выдать вам заодно с ответами на ваши весьма неуместные вопросы личные дела всех сотрудников и номера всех счетов форта?

— А они у вас есть?

— Не смешно, — Бэйсеррон раздраженно хлопнул приоткрывшейся от ветра рамой. — Все эти неприятные дела касаются исключительно руководства форта, и мой вам совет — не лезьте в них, если не хотите утопить нас еще глубже. И утонуть сами. Знаю, знаю, — махнул он рукой на мои попытки вставить слово. — Вы работаете в Корпусе и уже не работаете здесь. Но, поверьте мне, это мало кого заинтересует. Тот факт, что ни я, ни комендант уже не можем сделать вам ни одной существенной пакости в ответ на ваши выходки, не значит, что этого не сможет сделать кто–нибудь другой, — он опустился на стул, сложил пальцы домиком и поднял на меня глаза. — Это не угроза, просто примите к сведению.

— Чудесно. Теперь я понимаю, что кое–кого следует забрать с собой.

— Сказать Рутте готовить документы на увольнение и вашего кавалера с братом?… Огромное спасибо, фарра, в такое время вы оставляете форт без врача и старшего мастера.