Трансфер на тот свет - Лев Юрьевич Альтмарк

Меня интересует заказчик убийства Мигеля Брайтнера. Для чего вам после него понадобились профессор Гольдберг и я? Теперь слушаю ответ.

Один из парней тут же охотно начинает говорить:

– Если мы расскажем, у нас появится возможность… ну, как-нибудь незаметно исчезнуть отсюда?

– Избежать наказания? И как вы это представляете?

– Мы уедем из Израиля. Мы должны уехать. У нас даже билеты на самолёт заказаны.

– На самолёт – куда?

– В Брюссель. Мы не граждане Израиля, просто прилетели сюда выполнить задание и улететь. В Брюсселе у нас пересадка на Париж…

Если сразу ответить отказом, разговор не получится, прикидываю я, а если передать их полиции, дело затянется, мужички придут в себя после начального шока, пораскинут мозгами и перестанут говорить. Кому охота самому себе накрутить пожизненное?

– Посмотрим, – отвечаю уклончиво, – насколько будете разговорчивыми.

– Мы из России, – приступает к рассказу первый из бандитов, – и нормальной работы там для нас не было, поэтому решили поступить в Иностранный легион. Слышали про такой? Нашли их сайт в интернете и подали заявку. Почти полгода никакого ответа не было, а потом нам прислали приглашение на встречу с представителем легиона в Москве. Ну, мы и поехали. Сами-то мы не столичные жители, а с Поволжья. Человек, который с нами разговаривал в Москве, сообщил, что перед тем, как примут решение о зачислении в легион, нам нужно пройти тест на пригодность. Мы, конечно, согласились. А потом ещё полгода прождали, пока нам снова позвонили и велели срочно приехать в Прагу, где мы получим инструкции. Мы сперва подумали, что это развод какой-то, но нам по-честному купили билеты на самолёт, после чего мы прикинули: если это даже развод, то почему не прокатиться в Чехию за чужой счёт? Денег-то с нас никто не просил…

– Переговоры велись на русском? – интересуюсь на всякий случай.

– На русском. Мы даже удивлялись поначалу. Легион-то французский, а разговаривают с нами по-русски… Так вот, в Праге нас встретили, отвезли на какую-то закрытую базу в лесу, где научили, как пользоваться миниатюрными взрывными устройствами и прикреплять их к корпусу машины. Кроме того, нас учили маскироваться на местности и даже дали несколько уроков рукопашного боя. Короче, курс французского молодого бойца.

– Что же вы не применили на практике эти знания, когда повстречались со мной? – усмехаюсь невольно.

– Не успели. Да и не сообразили вовремя… А потом нас отправили, как туристов, в Израиль. Тут нас встретил один человек, который очень плохо говорит по-русски. Он выдал нам пистолеты и взрывчатку и сказал, что делать…

– Что за человек? Как его найти?

– Не хотелось бы говорить. Нам тогда путь в Иностранный легион будет закрыт навсегда.

После этих его слов неожиданно для самого себя завожусь не на шутку:

– Какими дураками надо быть, чтобы не понять: ни в какой легион вас никто и не приглашал! На каком сайте в интернете вы нашли информацию о легионе? На каком языке он был?

– На русском.

– Да не бывает официальных сайтов на чужих языках! Он мог быть только на французском! А тот, на котором вы подали заявку, не более чем обычная подстава. Так разыскивают в сети одноразовых дурачков-исполнителей для всяких сомнительных акций, а потом, если они засыпаются и попадают так же, как вы, моментально про них забывают!

– Этот человек пообещал, что после того, как мы доставим к нему вас и профессора, он выдаст билеты на самолёт в Париж, и – до свидания. Он даже при нас заказывал эти билеты, звонил куда-то по телефону…

– И вы ему поверили?

– А что, у нас были варианты? Возвращаться назад и собирать пустые бутылки у пивных ларьков? Потихоньку спиваться от безделья? – мужичок с недоумением разглядывает меня и ждёт, что я ему посочувствую.

– И всё-таки мне нужно достать человека, который встречал вас в Израиле. Как его хоть зовут?

Мой туповатый собеседник минуту размышляет, потом неуверенно говорит:

– Кажется, Джон… или Джек…

– Нет! – мотает головой его напарник. – Как-то иначе, более мудрёно… Дж… Джи… О, вспомнил: Джереми!

– Он разговаривал с вами на ломаном русском. А какой язык его родной, как вы думаете?

– Он что-то ещё по-английски бормотал.

Я даже усмехаюсь:

– Во Французском легионе кто-то разговаривает по-английски? Вам-то самим не смешно?

Неудавшиеся «легионеры» виновато смотрят в пол, а я вдруг начинаю понимать, что сам же и подтолкнул их к размышлениям о превратностях судьбы, то есть мне сейчас нужно торопиться и даже идти ва-банк, иначе они догадаются, что неопровержимых улик против них нет, просчитают варианты, и ничего тогда из них не вытащить. Даже от взрыва машины с Брайтнером они вполне смогут отказаться.

– Значит, так. Если я возьму этого Джереми, будут вам ваши билеты… но не в Париж через Брюссель, а назад, прямиком в Москву. Лучше бутылки собирать, честное слово, чем париться даже в самой лучшей из израильских тюрем или потихоньку разлагаться в безымянной могилке с пулей во лбу. Можете мне поверить.

«Легионеры» некоторое время размышляют. Потом первый из них бормочет:

– Нам нужно посовещаться. Могли бы вы оставить нас на минуту?

Вероятно, им и в самом деле требуется обсудить свою печальную ситуацию и выбрать из двух зол меньшее. Хотя… были бы умней, сразу сообразили бы, что после признания в убийстве едва ли им спокойно выдадут билет на самолёт в Москву и отпустят с миром. Но лучше всё-таки не лезть в бочку и не пытаться перехитрить злого мента, у которого они сейчас находятся в плену.

Выхожу из комнаты и запираю дверь на ключ.

– Лёха, что с пистолетами? Пробил?

– Я снял их на телефон и отправил на экспертизу, но там говорят, что номера спилены, и определить по фотографиям ничего нельзя. Им нужны сами пушки вживую, тогда они всё восстановят.

– Ничего страшного, это пока не срочно. Главное – мне их предводителя разыскать надо.

– Ты что, кого-то ещё брать самостоятельно собрался? Ой, погорим, Даник!

– Ничего, не первый раз… – возвращаюсь в комнату с пленниками и вопросительно гляжу на них. – Ну?

– Кроме имени, мы действительно ничего о том человеке не знаем. Но после того как взорвали этого – как вы его назвали? – Мигеля, он позвонил нам и похвалил за работу. Дал адрес квартиры, куда нужно доставить вас и профессора, а он уже явится туда сам.

– Чего же вы Гольдберга сразу в эту квартиру не отвезли, ведь он же был у вас в руках?

– А он и так никуда не делся бы: у него дом, работа, а с вами, мы прикинули, придётся повозиться. Нам Джереми об этом сказал. Мол,