Воспоминания минувших дней - Гарольд Роббинс

Он шел по старым, знакомым с детства тропинкам, и у него было чувство, словно он никуда не уезжал. Он вспомнил, как отец научил его стрелять, как после первой охоты он принес домой двух кроликов.

Воспоминания так захватили Дэниэла, что два часа пути показались ему несколькими минутами. Вид того, что когда-то было его домом, поразил его. Над пепелищем возвышались обуглившиеся стойки и печь, все остальное погибло в огне. Позади пепелища стоял хлев, не тронутый огнем, но пустой и лишенный жизни. Глубоко вздохнув, Дэниэл с трудом заставил себя войти во двор.

Неожиданно его внимание привлек странный звук за спиной. Обернувшись, он увидел вышедшего на дорогу мула, неподвижно смотревшего на него большими круглыми глазами. Постояв, мул подошел к Дэниэлу и уткнулся мордой ему в плечо. Потом мул медленно двинулся к хлеву.

Дэниэл потрогал сено. Оно оказалось сухим. Он принес из колодца ведро воды и вылил воду в кормушку. Все еще пережевывая оставшиеся во рту травинки, мул сделал шаг вперед.

— Да, дурачок, вот так здесь добывают воду, — сказал Дэниэл, ласково кивая. — Пей.

Мул посмотрел на него и, словно улыбнувшись, погрузил морду в кормушку. Стараясь не смотреть на пепелище, Дэниэл медленно пошел в сторону кладбища. Он поднялся на холм, снял шляпу и долго стоял у свежих могил. Ему никогда не приходилось бывать на похоронах, поэтому он не имел ни малейшего представления, какую молитву нужно сейчас прочитать. Единственной молитве его выучила в детстве мать. Губы медленно, почти бессознательно, задвигались:

— Сейчас, когда я ложусь спать, я прошу Господа беречь мою душу. А если я умру прежде, чем проснусь, пусть Господь примет мою душу к Себе. Да благословит Господь моих родителей, моих братьев и сестер…

Дэниэл умолк. Слезы, стекая по его щекам, падали на землю, силуэты крестов словно врезались ему в сердце, душа опустела. Закрыв глаза, Дэниэл простоял еще несколько минут. Слезы высохли. Теперь он знал, что делать.

Склад, где отец хранил настойку, виски и аппарат для их производства, остался нетронутым.

Осторожно приоткрыв дверь, Дэниэл вошел. Внутри было темно, и лишь свет, проникающий через открытую дверь, давал возможность видеть. Подойдя к стене, Дэниэл провел рукой по верхней полке. Он знал, за чем пришел сюда. Его пальцы наткнулись на небольшой ящичек. Пошарив еще немного, он обнаружил брезентовый сверток и вместе с ящичком снял его с полки. Выйдя наружу, он развернул сверток. Винтовка была в безукоризненном состоянии. Джеб очень бережно относился к оружию, регулярно смазывал и чистил его. В ящичке лежали патроны.

Сложив все на деревянную скамейку, Дэниэл зашел на склад, откуда появился со стальной пилой и напильником. Укрепив винтовку на верстаке и зажав ее в тиски, он укоротил ствол на три четверти, обточил края напильником и обтер их масляной тряпкой. Теперь длина винтовки, включая приклад, составляла менее шестидесяти сантиметров.

Поставив в ряд десять кувшинов, Дэниэл зарядил винтовку, встал в двух метрах от импровизированной мишени и нажал на оба курка сразу. Отдача отбросила его назад, от звука выстрела заложило уши, но все кувшины остались на месте.

Дэниэл перегнулся через изгородь и посмотрел на стоявшие за ней деревья. Судя по следам на коре, пули прошли выше и левее цели. Дерево, в которое попали пули, стояло в нескольких футах от изгороди, следовательно, чтобы попасть в цель, ему нужно подойти ближе. Он, не торопясь, пошел назад. Времени впереди было много. Целый день.

После тренировки у Дэниэла осталось только четыре пули. Двумя, очистив их от смазки, он зарядил ружье, а остальные положил в карман. Когда солнце стало садиться, он запер дверь сарая и вернулся прямо к хлеву, где ждал его мул.

— Давай, дружок, — Дэниэл снял со стены уздечку и подошел к мулу. — Ты должен кое-что сделать для меня.

В семь часов утра Джексон, как обычно, начал подметать деревянную дорожку, ведущую к магазину Фитча. Занятый работой, он не обратил внимания на фермера, дремавшего на скамейке, закрывшего лицо шляпой. Вид у фермера был довольно заурядный, да и в его муле, привязанном к дереву, не было ничего особенного.

Через несколько минут появился Харри. Управляющий, как всегда, очень спешил и, едва войдя в магазин, начал выкладывать товары на прилавок. Вскоре на пороге появился Фитч. Харри взглянул на большие стенные часы. Восемь.

Судя по всему, Фитч был в хорошем расположении духа.

— Все в порядке, Харри? — весело спросил он.

— Да, мистер Фитч, — с поклоном ответил управляющий. — Все нормально.

Фитч в сопровождении Харри прошел в свой кабинет.

— Привезли бобовые консервы, мистер Фитч. Выкладывать на прилавок?

Тот на мгновение задумался, затем кивнул.

— По какой цене продавать?

— Три штуки за дайм. Думаю, это и дешево, и выгодно. Нам они обошлись по два цента за штуку.

— Сейчас же займусь этим, мистер Фитч, — Харри вышел, и сразу донесся его голос, приказывавший Джексону принести бобы со склада.

Фермер поднялся со скамейки. Оглянувшись и не увидев никого на пустынной улице, он засунул руки в карманы, еще ниже опустил шляпу на глаза, двинулся к магазину.

Ему навстречу вышел Харри.

— Чем могу служить, сэр? — услужливо сказал он.

— Мистер Фитч здесь?

— Он у себя в кабинете.

— Спасибо, — вежливо ответил незнакомец и, прежде, чем Харри успел что-либо сказать или сделать, вошел в комнату.

Фитч сидел за конторкой. Услышав, как открылась дверь, он поднял голову и увидел перед собой молодого фермера, лицо которого было закрыто шляпой.

— Доброе утро, приятель, — любезно сказал он. — Могу я что-нибудь для тебя сделать?

Незнакомец остановился перед конторкой и резким движением сдвинул шляпу на затылок.

— Думаю, да, — бесстрастно ответил он.

— Дэниэл! — Фитч побледнел. — Смотри, как ты вырос, — сказал Фитч. — Я тебя и не узнал.

Дэниэл бросил на него тяжелый взгляд.

— Зачем вы это сделали, мистер Фитч?

— Что я сделал? — Фитч попытался изобразить непонимание. — О чем ты?

— Вы знаете, мистер Фитч. — Глаза Дэниэла казались ледяными. — Зачем вы убили моих родителей?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Роско Крэйг сидел тогда в сарае и все видел.

Взглянув на юношу, Фитч понял, что надо изменить тактику.

— Это произошло случайно. Поверь мне, мы не собирались открывать огонь.

— Вы и отца не собирались убивать. Но почему-то, когда он вышел, вы дали своим людям приказ стрелять.

— Нет, наоборот, я хотел остановить их. — Увидев, что Дэниэл расстегнул куртку и достал обрез, он незаметно открыл ящик стола и потянулся к лежащему пистолету. — Но они меня не послушали. Они вели себя, как безумцы.

— Вы лжете, мистер Фитч, — сказал Дэниэл словно вынося приговор.

Рука Фитча схватила пистолет. Понимая, что теперь все решает быстрота, он резко встал и с неожиданным проворством кинулся к двери. Но его резвости все-таки оказалось недостаточно, грохнули два выстрела, и Фитч грузно осел на пол. По деревянным половицам заструилась кровь.

Подойдя к трупу, Дэниэл стоял над ним, пока в кабинет не ворвался шериф, сопровождаемый двумя полицейскими. Окинув беглым взглядом комнату, Джейсон посмотрел на Дэниэла.

— Дай мне обрез, — тихо сказал он.

Дэниэл с трудом оторвал глаза от лежавшего на полу Фитча.

— Шериф, он убил всю мою семью.

— Дай мне обрез, — повторил шериф.

— Прошу вас, сэр.

— Пойдем. — Передав оружие одному из полицейских, шериф направился к выходу. У двери Дэниэл остановился и еще раз посмотрел на труп.

— Шериф, неужели во всем городе не было никого, кто мог бы остановить его?

Судья окинул взглядом полупустой зал и начал зачитывать приговор.

— Дэниэл Бун Хаггинс, — торжественно произнес он. — Принимая во внимание смягчающие обстоятельства, коими является гибель вашей семьи и ваша молодость, а также надеясь, что волна убийств и насилия, захлестнувшая наш край в последнее время, спадет, суд приговаривает вас к лишению свободы сроком на два года или до достижения восемнадцати лет, в зависимости от того, что наступит раньше, с содержанием в Исправительной колонии штата для подростков и несовершеннолетних. Суд также надеется, что в колонии вы будете прилежно учиться и работать и используете предоставляемые ею возможности, чтобы стать достойным членом общества. Заседание суда считаю закрытым.

К Дэниэлу подошел шериф с наручниками.

— Извини, — сказал он, — закон так требует.

Дэниэл молча протянул руки. Замки щелкнули на его запястьях.

— Ты не сердишься, Дэниэл?

— Почему я должен сердиться на вас, шериф? Все кончено. Может, со временем я смогу все забыть.