Чайки возвращаются к берегу. Книга 2 - Николай Асанов

— Да, такому великану это болото по колено! — засмеялся третий.

В углу заработал телетайп. Оператор оторвал ленту депеши и передал генералу. Генерал поднялся, отрывисто сказал:

— Господа офицеры, десант выбрасывается через двадцать восемь минут!

Офицеры разбирали фуражки, оружие и покидали веранду. Росс дружески предложил Лидумсу:

— Мы с вами поднимемся на смотровую вышку. Это будет интересное зрелище!

Он взял фляжку, предусмотрительно наполненную дежурным солдатом, оглядел Лидумса:

— Вышка открытая, вам не будет холодно?

— Ну, в этом костюме можно спать зимой на снегу! — И пока они поднимались по узкой лестнице, рассказал, как его соученик потребовал от Эала обязательно снабдить его таким костюмом: — Как видите, доверие к качеству вашей тренировочной формы самое высокое!

На вышке собрались все свободные от приема десанта офицеры. Она была закрыта подъемными окнами со всех сторон и давала великолепный обзор. Тут тоже стояло несколько телетайпов и телефонов, возле которых дежурили солдаты.

Тяжелый гул самолетов наполнил окрестность. Они заходили с юга и пристраивались в хвост один к другому.

Откуда-то из болот в небо поднялась красная ракета. И тотчас же из первого самолета посыпались мелкие фигурки или свертки, а может, и то и другое, и над ними начали вспыхивать белые цветки парашютов. Это зрелище массового десанта — Лидумс не мог не признать — выглядело внушительно. Самолеты освобождались и уходили, а в небе все увеличивалось число парашютов.

Но вот и люди, и грузы стали приземляться (скорее — приводняться), парашюты гасли, и через пятнадцать минут после высадки десанта ничто не напоминало о том, что тут скрывается не меньше роты парашютистов, вооруженных — Лидумс это знал — не только автоматами и ножами, но и стомиллиметровыми безоткатными орудиями, и минометами, и автомобилями, способными двигаться и по шоссе, и по болотам. И мысль о том, что нечто подобное может однажды случиться у него дома, на родине, была весьма неприятна.

Солдаты, дежурившие у раций, то и дело подавали полковнику Россу радиограммы, и тот, одобрительно кивая, приказывал:

— Передайте им мою благодарность!

Но вот поступило последнее донесение, полковник обвел офицеров торжествующим взглядом, сказал:

— Операция окончена. Прошу, господа, к столу!

Все, кроме дежурных, спустились с вышки.

Если для рейнджеров и младших командиров учения были приближены к условиям военных действий, то старшие офицеры и посредники чувствовали себя здесь как на даче. Был подан отличный обед, много свежей дичи — постарались егеря, обслуживавшие охотничий домик, — много вина и виски.

Полковник усадил Лидумса напротив себя и то и дело заговаривал с ним. Но Лидумс был настороже: пил мало, вопросов не задавал, лишь слушал да кратко отвечал, когда обращались к нему. Он все время ждал каких-либо вопросов со стороны полковника или генерала, или младших офицеров, поглядывавших на чужака с любопытством, но в то же время и свысока.

С болота не было слышно ни звука. Изредка раздавались птичьи крики: перекликались дозорные. Полковник прислушался к этим птичьим голосам, с удовольствием сказал:

— А мы уже окружены! Пусть «синие» выставят дозоры!

Два или три офицера вышли за-за стола, где-то зазуммерил полевой телефон, и тотчас из-за зданий показались два взвода рейнджеров в прорезиненных костюмах, в высоких сапогах, с автоматами на шее и с гранатами у пояса. Одни из них тут же исчезли в заранее отрытых окопах, другие спустились с дамбы в болото и скрылись в камышах.

Полковник обратился к Лидумсу:

— Мистер Казимир, как вам понравился десант?

— Это было великолепно!

— А вы знаете, им придется провести в этом болоте десять дней, отбивая атаки и атакуя, передвигаясь с места на место и не имея никаких запасов пищи, кроме НЗ — так называемого неприкосновенного запаса. Но рейнджер, сохранивший свой неприкосновенный запас в этих условиях, после окончания учений получает дополнительный двухнедельный отпуск, о чем они читали в приказе. Можете представить себе, как они будут беречь этот НЗ?

— Еще бы! — улыбнулся Лидумс.

— Господин полковник, разрешите задать вопрос нашему гостю? — обратился кто-то из более молодых офицеров.

— Пожалуйста! — милостиво кивнул полковник, но тут же добавил: — Но имейте в виду, господин Казимир имеет право не отвечать на вопросы, если они затрагивают интересы той службы, которую он представляет…

— Нет, нет, это, скорее, относится к области англо-американских споров! — поторопился другой офицер.

Лидумс внимательно оглядел его: майор, рослый, с широким лицом и утиным носом, с гладко прилизанными волосами, лет сорока, вероятно захвативший еще конец войны, по-видимому, типичный служака. Вряд ли его вопрос может быть опасен. Лидумс с интересом ждал. А майор, с усмешкой глядя на Лидумса, заговорил:

— Мистер Казимир не скрывает, что представляет разведку дружественной страны. Мне хотелось бы знать, есть ли у мистера Казимира люди, которые могли бы принять участие в подобных маневрах без особого риска утонуть в болоте или умереть с голода?

— Что вы скажете, мистер Казимир? — лукаво усмехнулся полковник.

Лидумс видел со всех сторон насмешливые глаза, а на некоторых лицах и прямо издевательскую улыбку. Да, эта сценка была, видно, срепетирована заранее. Он широко улыбнулся, отставил бокал и сказал:

— Жалею, что у меня под рукой нет моих людей. Но… — он вынул из кармана пачку денег, врученных ему Малым Джоном, и положил ее на стол, — я готов держать пари на все мои карманные деньги, что вы, майор, не рискнете повторить мой опыт. А я сейчас, с вашего, полковник, разрешения, надену такой же костюм, как у ваших парашютистов, получу необходимое оружие и НЗ, попрошу вас присоединить меня к любому взводу и вернусь в день окончания маневров, не истратив своего неприкосновенного запаса, после чего получу в поощрение двухнедельный отпуск…

Он, улыбаясь, смотрел на вытянувшиеся лица офицеров. Полковник предостерегающе кашлянул. Майор, стараясь не замечать недоброго взгляда полковника, небрежно спросил:

— И много у вас этих карманных денег?

— Право не знаю, вероятно, марок пятьсот!

— Ого! — воскликнул кто-то из младших офицеров.

— Я запрещаю это пари! — торопливо воскликнул полковник.

— Почему же? — настойчиво продолжал Лидумс. — Вы пригласили меня на учения, и мне крайне интересно, соответствуют ли эти условия тем, в которых я прожил последние несколько лет.

— Вы слышите, Айрон? — сухо сказал полковник. — Несколько лет!.. А вы всю жизнь, даже и на войне, ходили по асфальту! Должен сказать, мистер Казимир, что майор Айрон занимается всего лишь снабжением. Извините его запальчивость!

— Но пари! Пари! — раздалось сразу несколько голосов.

— Будем считать, что майор Айрон проиграл это пари. В день окончания маневров майор устраивает обед в честь нашего гостя, — жестко сказал полковник.

— Согласен! — сухо ответил майор.

Теперь Айрон поглядывал на Лидумса несколько испуганно. Зато молодые офицеры сразу после окончания обеда окружили гостя. Им хотелось знать, как можно прожить в лесах и болотах несколько лет.

— В болотах есть съедобные растения и птицы, в реках есть рыба, в лесах — и птица, и зверь. Надо только уметь взять их, — шутя, отвечал Лидумс.

— Но если нельзя стрелять, как вы возьмете зверя и птицу?

— Вероятно, так же, как берут их ваши люди — при помощи силков и сетей. И рыбу можно поймать…

— У нас этому обучают специальные инструкторы, кто же обучал вас?

— Голод! — усмехнулся Лидумс.

— И долго вы были в лесах?

— Достаточно долго, чтобы научиться устраивать сухой ночлег в таком вот болоте и разводить огонь так, чтобы не ощущалось даже запаха. Наши «синие» умеют нюхать дым и за два, и за три километра.

— Ну, сегодня у рейнджеров легкий день! — сурово заметил полковник. — Посмотрите, что будет тут завтра, когда начнется облава.

Ему, должно быть, не понравилось, что офицеры так заинтересовались Лидумсом. Лидумс заметил, как он сделал знак Эалу. Молодой разведчик тотчас предложил:

— Позвольте показать вам вашу комнату…

— Но еще рано, Эал! — запротестовали офицеры.

— Мне пора на дежурство. А мистер Казимир может спуститься к вам, если вы не торопитесь на отдых. Но завтра тяжелый день.

Лидумс пошел за ним.

Как видно, полковник решил, что Лидумсу больше не следует спускаться вниз. На столике у кровати стояли бутылка виски в ведерке со льдом и кофе в термосе. Рядом — чашка и бокал, тут же лежали газеты.

10

Утром Лидумса разбудил гул.

Небольшие вертолеты опустились во двор усадьбы. Как только вертолет выключал моторы, его откатывали в угол двора, и на его место садился следующий. Всего приземлилось пять машин.