Теневой Дозор - Аркадий Шушпанов

У Игоря на лице ходили желваки.

– Да, – кивнул Джакомо. – Он собрал своей флейтой всех детей Гамельна. Более ста человек. Его ранга вполне хватило, чтобы завлечь их в Сумрак. А потом… он воспользовался их Силой, чтобы проникнуть глубже. Не сразу. Выцеживал одного за другим.

– А дальше? – сказала Алиса. – Что было дальше?

Дмитрий увидел у нее на глазах слезы. Очень странно для ведьмы.

Лепорелло пожал плечами.

– Человеческая легенда заканчивается на том, что дети больше не вернулись в Гамельн. А Иная не заканчивается ничем. В любом случае он не смог пройти дальше того места, где находимся мы с вами. Нельзя обмануть Сумрак и свой ранг.

– Однажды я обманул, – сказал Дмитрий. – Я поднялся от седьмого до четвертого за одну ночь.

– Любопытно! – Впервые с момента своего повествования маг седьмого уровня блеснул глазами. – Раскройте мне способ, сеньор!

– Потом, – отрезал Дреер. – Важно, что этот… Крысоед тоже нашел способ подняться. И по рангам, и по слоям. Все с ним теперь ясно. Вниз не получилось, полез обратно наверх. А батареек опять не хватает.

– М-да… – хрустнул пальцами Игорь. – Видел я Темных гадов, но таких…

– Как найти его, Джакомо? – спросил Дмитрий, впервые опустив «почтенный» или «сеньор». Не до того уже было. – Как вообще найти кого-то на этом чертовом слое?

– «Как» – это всего лишь вопрос метода, – ответил Джакомо. – У него много слоев, так же как и у Сумрака. К примеру, как помешать тому, кто уже развоплощен?

– Ты же придумал, как помешать Дмитрию, – сказала Алиса. – Убить нельзя, но можно заморозить.

Дреер вспомнил фантастические романы, где отпетых преступников погружали в анабиоз. Неплохая, в сущности, идея. Но в его планы это никак не входило.

– Я знаю, как упокоить мертвого, – сообщил Дмитрий. – Раз и навсегда.

Все трое новых знакомых недоверчиво уставились на него.

– Нужно только, чтобы он был… в пределах видимости. Не в шаре, а лицом к лицу. Устрой это, Джакомо.

– Упокоить, говоришь… – произнес Игорь. – Я бы предпочел, чтобы он горел в аду. Ради этого стоит и в ад поверить.

– Ты сам сказал, что месть – плохой смысл жизни и смерти, – отозвался Дмитрий. – Главное, ликвидировать этого Флейтиста. Чтобы духу его здесь не было. В прямом смысле.

– Если так распорядился Сумрак – я помогу, – торжественно изрек Лепорелло.

– Забудь про Сумрак, – ответил итальянцу Теплов. – Ты служил только себе. Так послужи себе как следует! Сделай так, чтобы хоть какая-то польза была кому-нибудь живому от твоих идей. Иначе какой из тебя гений? Тем более польза Темным, этот Крысоед – он же только своих и гробит. Есть у тебя какие-нибудь идеи?

– Одна есть, – улыбнулся Джакомо и щелкнул по горлышку бутылки. – Хочешь кого-то найти, первым делом ступай в кабак!

Глава 3

Город был другим. Настоящий сумеречный мегаполис. С высоченными дворцами – впрочем, такого добра хватало и в городе Джакомо. С площадями, огромными статуями, причудливыми парками.

Не хватало лишь толп на улицах. Нет, Иные там, конечно, попадались. Однако назвать их толпой нельзя было не только из-за малочисленности. Толпа всегда есть нечто единое – что на концерте рок-звезды, что на митинге, что на открытии супермаркета в ночь бешеных скидок. А здесь каждый индивид был сам по себе. Целого из них не складывалось. Дмитрий не увидел даже, чтобы кто-то разговаривал друг с другом.

Игорь и Алиса, которые снова держались за руки, выглядели в этой местности отчуждения попросту неприлично.

Редкие Иные двигались каждый порознь, по каким-то своим неведомым делам. Никто даже не смотрел в сторону других. Возможно, они не сталкивались только из-за умения провидеть линии вероятности, закрепленного на подсознательном уровне. У Дреера создалось впечатление, что они даже не направляются никуда конкретно, а просто слоняются без определенной цели.

Откуда было взяться этой цели? Войны Светлых и Темных остались за чертой. Светлым некого было защищать, не за кем смотреть, некого направлять. Темные обрели вожделенную свободу от чего бы то ни было, включая собственные желания. Свободу от свободы. Им всем было нечего хотеть, не к чему стремиться.

Дмитрий настроился было на долгий пеший путь, в лучшем случае – верхом на каких-нибудь единорогах, за жизнь которых так ратовал Игорь Теплов. Магические ранги оставались неизменными даже в загробной жизни, и ни у Джакомо, ни у его гостей не хватило бы умения провесить портал в нужное место. Однако Лепорелло вполне в состоянии был создать портал статический – устройство, в современном мире почти забытое из-за развитого наземного и прочего транспорта. Накачать же такой портал Силой, когда ее вокруг – в переизбытке, а временем ты располагаешь неограниченным, было, в сущности, весьма простой задачей.

И всего через минуту они шли по мостовой и глазели по сторонам. Чтобы видеть небо и шпили зданий, приходилось высоко запрокидывать голову. Дмитрий ощутил противоречие с самого начала. Архитектурный облик здешних дворцов застыл на уровне в лучшем случае барокко, а по большей части – еще более ранних стилей. Однако строения такой величины инженерная мысль научилась возводить только в двадцатом веке, а причудливость некоторых решений превосходила и современный Дрееру авангард.

Но слой, который вбирал и концентрировал почти всю Силу мира, вполне мог позволить себе и пренебречь некоторыми законами физики этого самого мира.

Теплов с Алисой тоже, по всей видимости, очутились в этом городе впервые. Они всегда жили на отшибе, как Мастер со своей ведьмой Маргаритой, заслужившие покой, и ничего больше.

– Почему они все… такие? – спросила Алиса, когда один из встречных едва не толкнул ее плечом.

– Как будто аутизмом страдают, – добавил словесник.

– Не слышал о такой болезни, – отозвался Джакомо. – Но вот вы, сеньор, за несколько часов уже потеряли запах живого…

– Надеюсь, и трупного не приобрел, – хмыкнул Дмитрий.

– Сумрак бальзамирует нас, – вполне серьезно ответил Джакомо. – Однако мертвое не может вырасти. Вы уже не изменитесь, сеньор Дреер. И я не изменюсь. А все, что не растет, засыхает рано или поздно. Когда Иные попадают сюда, они думают, что еще живые. Им нечего делить, им не нужно ходатайствовать о применении магии. Они воплощают свои мечты, строят себе дворцы… Ведут себя как новички, едва прошедшие инициацию.

– Да уж, – скривилась Алиса. – Я, когда в Дозор пришла, первым делом стиральную машину-автомат домой купила. Самую дорогую, какую нашла в Москве. Тогда они еще были в новинку. Ненавижу стирать!

– Не знаю, как устроена машина для стирки, – печально сказал Джакомо. – Здесь они не нужны. Здесь все становится ненужным рано или поздно. И мечты тоже кончаются. Поэтому Иные замыкаются в себе. Предаются размышлениям и созерцанию. Кто-то уходит в леса и бросает свои дворцы. Кто-то остается жить в городах и не обращает внимания на то, как ветшает его жилище, или на то, что творится кругом. Кто-то пытается топить скуку и бессмысленность в вине.

– А как же вы, почтенный Джакомо? – спросил Дреер.

– А я и не умирал, – усмехнулся Лепорелло. – Я же скиталец! Сумеречный странник. Как был любопытным, так и остался. Только вынужден подчиняться законам мироздания и потому не могу вернуться. А таких, как я, кого любопытство толкнуло на странствия по Сумраку, в веках было немало. Иногда мы собираемся и рассказываем друг другу, что видели и слышали. Кстати, именно так я узнал легенду о Крысолове из Гамельна. Скоро вы сами все увидите. Даже очень скоро, вот уже и вывеска…

Пока они курсировали через потусторонний город, Дмитрий успел заприметить несколько заведений, которые можно было бы опознать как питейные. Указанное Лепорелло практически ничем от них не отличалось. Дреер ожидал, если честно, увидеть название «Гарцующий пони» или что-то вроде. Однако вывеска ни о чем словеснику не говорила. Почему-то он даже забыл название, стоило переступить порог. Возможно, на вывеску были наложены хитрые чары, чтобы привлекать одних только скитальцев.

Как ни странно, у заведения имелась охрана. Дреер тут же назвал этих двоих про себя демонами Максвелла, хотя на придуманных английским ученым микроскопических созданий эти двое никак не походили. Чтобы посмотреть им в лица, приходилось запрокидывать голову.

Великаны. Некоторые Иные в Сумраке выглядели именно так. А тут их внешности нашлось применение.

Сумеречные фэйсконтролеры пропустили гостей молча. То ли Джакомо в заведении хорошо знали, то ли смотрелись пришельцы мирно. Вряд ли тут можно было опасаться, что кого-нибудь до смерти пырнут ножичком или хотя бы разобьют голову бутылкой.

Но больше всего в этом мире ценился покой. А «демоны Максвелла» нужны были, видимо, чтобы вышвыривать его нарушителей. Значит, и такие сюда заходили?

Интерьер местного кабака выглядел как и все в этом выморочном городе – эклектично. Грубые деревянные столы, трехногие и не менее грубые табуреты, барная стойка с вереницей разноцветных и разнокалиберных бутылей, большой камин. В очаге, по всем канонам, должна была жариться на вертеле огромная туша какого-нибудь сказочного парнокопытного, распространяя возбуждающие аппетит запахи. Однако в камине просто горел огонь. В этом заведении не ели, а только пили. В лучшем случае – закусывали.