Сделай и живи спокойно 1 - Вадим Демидов

class="p1">— Неправда ваша, товарищ лейтенант, — тут же открестился от всего я, — только спросил. Без намёков даже.

— Денег, я тебе не дам, — твёрдо ответил следователь, — а вот талонами могу поделиться. Их принимают везде. Ночью можно на хлебозаводе пообедать — там никто возражать не будет. У них неплохая столовая, работает круглосуточно. Ну или в депо, там тоже ничего.

— Так сейчас не ночь, — ответил я, добавив в голос сомнение, — да и сплю я ночью.

— Это я на всякий случай сказал, — улыбнулся Собкин, потом показал на Катю и добавил, — а сейчас тебя она накормит. Идите в архив, там и перекусите. Нечего из Ленинской комнаты столовую устраивать.

Вздохнув пошёл за Катериной. Кстати, заметил, что нога почти не болит. Это радует, потому что завтра мне будет нужна хорошая подвижность. Я бы и с больной ногой справился, но лучше пусть не болит.

Перекус занял всего десять минут. Что там есть-то? По паре бутеров с салом и по одному варёному яйцу — это ни о чём. Блин… как неохота ложиться спать голодным. Придётся давить на жалость. Хоть и не хотелось.

— Кать, — начал издалека я, — а у тебя нет знакомых спортсменов?

Сначала, буквально на секунду, я узрел товарища Чебурашку, а дальше последовал вопрос:

— Тебе-то это зачем?

Вот! Даже эта девушка. Очень хорошая девушка и к тому же комсомолка не верит, что я могу иметь отношение к спорту. Что уж говорить о окружающих? Если моя внешность говорит об обратном.

— В связи с тем, что меня постоянно используют, — я показал, как будто бы держусь за руль машины, — нужна другая обувь. Что-нибудь лёгкое, типа спортивной обуви для бега. Только без шипов.

Не, ну сколько можно удивляться? Катя опять зависла, только теперь с видом задумчивого Чебурашки. И я её понимаю. Ничего — подожду немного.

Ничего не придумав Катя решила пойти посоветоваться к старшему товарищу. О чём мне и сказала. А я что? Пошёл следом. Мне-то что? Пройдусь, может там тоже покормят.

Собкин, как раз куда-то собирался. Так что, на вопрос Катерины, посоветовал, раз уж есть нормальный водитель, доехать до спортзала «Динамо». Потом, если ничего или никого не найдём, разъезжаться по домам. И отложить все дела до завтра.

Тут опять меня подвёл мой язык. Этот Вилор уже достал со своим аппетитом. Или это я всех достал? В общем, я спросил ни к кому не обращаясь лично: — «Можно ли покушать в рюмочных на талоны? Ну или хотя бы, на пару бутербродов обменять? Жрать-то охота».

Что мне ещё оставалось делать? А оказалось снова подвёл мою спутницу. Тьфу ты блин!

Десять минут мне полоскали мозги. Десять минут я выслушивал лекции о недопустимости такого поведения комсомольца. И понял только одно, что мне вход, в рюмочные и пивные, закрыт. Даже бутерброд нельзя купить. Или обменять на талоны. Печально.

Зато, я их позабавил вопросом:

— Мне бы кеды. Чтобы утром можно было бегать. А пожрать можно и с утра.

Сначала хохот двух, вполне здоровых и, на первый взгляд, адекватных людей, привёл меня в недоумение. Потом, по обрывкам фраз, что проскакивали сквозь смех, я понял причину этого веселья. Оказывается кеды это несбыточная мечта всех спортсменов. Даже не так, про них знали-то немногие люди. Хорошо, что лейтенант и Катя знали, о чём идёт речь, а то многие бы и не поняли что я сказал. Вот это я попал! В моей памяти, в той жизни кеды появились ещё в девятнадцатом веке, где-то я об этом читал. Не может такого быть, чтобы в СССР их не было! Как так-то?! Это же самая простая обувь. Никогда не интересовался этой темой. Но… блин. А действительно, когда кеды появились в Советском Союзе? Убейте меня, но я не знаю и не знал никогда. А знаете, что меня добило больше всего? Это то, что я неправильно их назвал. Тут их называют КИДЫ?!!!

Ладно. Поржали и хватит. Между прочим скоро ночь наступит, а мы смеёмся. Вместо того чтобы сало резать и кушать с хлебом, как все нормальные люди. А что? Жрать охота. А мне, между прочим, согласно приказа товарища лейтенанта, ещё Катерину домой надо доставить. А потом назад вернуться. Машину вернуть в стойло. На площадку то есть. Домой пойду пешком. Слава всем, моим учителям дорогу я запомнил. Найду и дойду.

В динамовский зал мы попали прямо, как говорится, впритык. Тренировок уже не было. Ребята споласкивались в душе, переодевались, разговаривали и уходили. На первый взгляд этот зал в полуподвальном помещении, на улице Дзержинского, служил для занятий самбо. Но я могу и ошибаться. Несколько мешков подвешенных к потолку, вдоль дальней стены, намекали что боксёры тут тоже присутствуют. Но это ничего не значит. Самбисты тоже тренируют ударную технику.

Катерину тут знали. Некоторые парни здоровались с нею, когда мы проходили мимо. А кое-кто пожал руку и добавил пару слов.

Тренер находился в миниатюрной комнате, куда кое-как воткнули письменный стол и стул, а гости могли только заглядывать в дверь. Входить было некуда. Нет, если стать по стойке «смирно» и так стоять, то вполне можно поместиться. А так, просто не реально. Расстояние между дверью и столом было сантиметров сорок. Вот и думайте. Кстати, в наше время, некоторые туалеты гораздо больше, чем эта комната.

Тренер тоже узнал мою спутницу. Стоило ей открыть дверь и замереть перед входом, как раздался густой и сочный бас:

— О, Катерина пожаловала. Никак к нам заниматься отправили? Это кто там в управлении такой умный нашёлся?

— Нет, не нашёлся, — улыбаясь ответила Катя, — я по делу.

— Это какое же дело, тебя привело? — опять забасил в ответ тренер, — давно спать пора, а она по делу!

— Да вот, дали в нагрузку дитё шебутное, — начала весело рассказывать, о своём горе Катерина, — а оно без подходящей обуви. Так-то ладно, но запросы у молодого комсомольца слишком высокие. Ему киды подавай, или на худой конец, что-то из спортивной обуви. Не может он без бега по утрам. Шило, в одном месте, не даёт покоя.

— А чего это сразу шило? — я возмутился, не высовываясь из-за спины Кати, — может мне нравится бегать. Не всем же мешки колошматить. Надо кому-то и бегать.

— А ну, покажись там, — опять раздался бас из тренерской, — кто это нашей Катерине не даёт жизни спокойной?

— Ага, сейчас покажусь и совсем без обуви останусь, — я попытался перевести в шутку, затянувшееся приветствие, — лучше вы к нам. Тут и места побольше. И убежать всегда можно.