Избранница герцога - Элоиза Джеймс

Рассказывая об этом, она вдруг ощутила странный прилив нежности к Вильерсу. Ей захотелось прильнуть к его губам, куснуть, лизнуть их.

— Взглянули по-новому, и что же дальше? — поинтересовался Вильерс.

— О, не подумайте, — игриво произнесла она. — Несколько месяцев мы были заняты поцелуями. Впрочем, все это было так обычно для нашего юного возраста.

Вильерс спокойно кивнул.

— А вы? — неожиданно спросила она, попытавшись представить его молодым и влюбленным.

— Что — я?

— Вы, ваша светлость, как вы влюблялись? — спросила она.

— У меня была возлюбленная по имени Бесс, служанка из трактира.

— Грудастая и прекрасная? — усмехнулась Элинор.

— Не помню, какая у нее была грудь, — ответил Вильерс. — По-моему, вам больше повезло в этом отношении.

— Ах, — смутилась Элинор, — вам просто, кажется. У меня слишком тугой лиф, это платье моей сестры, которое мне мало. Вообще-то я предпочитаю более скромную одежду, вы уже имели возможность это заметить на балу у герцогини Бомон, — сказала она. — После этого бала сестра решила всерьез заняться моим гардеробом.

Вильерс кивнул.

— Эта Бесс, разумеется, отвечала вам взаимностью? — спросила Элинор.

— Еще бы, я ведь как-никак герцог.

— Но это ведь не означает...

— Поверьте мне, — прервал ее Вильерс, если бы на свете нашлась служанка, которая отвергла бы притязания герцога, ей следовало бы отлить памятник из бронзы.

— И каковы последствия вашего увлечения? — спросила Элинор. — Эта Бесс стала матерью одного из ваших детей?

Вильерс лукаво улыбнулся.

— Мои дети не должны вас беспокоить, — произнес он.

Она задумалась.

— Не должны беспокоить в каком смысле: религиозном? Этическом?

— В одном из них, — неопределенно ответил Вильерс.

— Вообще-то я предпочитаю ясность в семейных отношениях, — сказала Элинор. — Разумеется, если вы не намерены жениться на мне...

— Вы сами решили выйти за меня, — напомнил он, — все об этом знают, вы этого не скрывали.

Элинор, хотя и была уже порядком пьяна, решила вновь прибегнуть к испытанному средству от охватившего ее волнения и поднесла к губам бокал.

— Возможно, я это сказала, чтобы утихомирить мою мать — произнесла она. — Мы оба по-прежнему вольны решать, кого нам избрать.

— Выходит, вы смотрите на нашу помолвку как на некий пробный акт?

Она подумала о Роланде, который являлся воплощением средневекового трубадура. Настоящий Бернарде Вентадорн! Томный и романтичный, он казался ей весьма привлекательным. Прислушавшись, она уловила обрывок песни о какой-то вдове, имевшей шесть мужей.

— Вы умеете петь? — спросила она Вильерса.

— Таким талантом не обладаю, — ответил он.

— Я тоже, — вздохнула Элинор.

— Бесс не стала матерью ни одного из моих детей, — сказал, наконец, Вильерс.

— Прекрасно, — ответила Элинор.

— Она променяла меня на другого, более красивого, — признался Вильерс.

Элинор внимательно посмотрела на него. Нет, он не был красив. Но в нем чувствовался настоящий мужчина.

Он привел Элинор в замешательство. Ей вдруг захотелось, чтобы он повалил ее прямо здесь и тут же овладел ею. Но вслух она произнесла:

— Она променяла вас на кого-то? Я думала это невозможно для такой, как она, учитывая ваш главный козырь — герцогский титул. Вы и сами об этом говорили.

— Да, но нашелся другой герцог, который переманил ее у меня, — Элайджа Бомон.

— Да она просто счастливица! — воскликнула Элинор. — Ее расположения добивались сразу два герцога. Не из-за нее ли вы дрались на вашей знаменитой дуэли?

— Эта женщина слишком низкого звания, чтобы драться из-за нее на дуэли. Я просто уступил ее этому красавцу, похожему на Адониса.

— Герцог Бомон красив, — согласилась Элинор, думая, что он все же уступает ее Гидеону. К тому же Элайджа казался слишком усталым, чтобы представить его в роли волокиты.

— Пожалуй, вы первая леди, которая не слишком высоко его ценит, — заметил Вильерс. — Видимо, герцог Гидеон кажется вам красивее?

Элинор кивнула.

— Более блестящий, стройный, привлекательнее во всех отношениях?

— Да, — согласилась Элинор.

— Простите, что посмел допрашивать вас, — произнес Вильерс.

— Но это было давно, несколько лет назад, — сказала Элинор, с интересом поглядывая на него.

— Если вы думаете о нем, целуясь с другим, значит, для вас все это еще слишком свежо, — возразил Вильерс.

Ей было трудно отрицать очевидное. Их помолвка с Вильерсом становилась все менее вероятной, хотя она и не старалась нарочно разрушить ее.

В этот момент раздался звон и стук со стороны Роланда и Лизетт. И кажется, последняя готовилась разбить о его голову лютню. Тот вовремя перехватил ее руку.

— Ты маленькая заносчивая штучка... — донесся голос Роланда.

Лизетт поспешно скрылась за дверями библиотеки.

— Простите, — сказал Роланд, направляясь к остававшейся парочке. — Когда два музыканта объединяются, они теряют не только чувство времени, но и рассудок... — Он выразительно посмотрел на Элинор.

Та смутилась, почувствовав в его словах подвох. Она не учла, что могли быть свидетели ее смелого поцелуя с Вильерсом.

— Ночью на свежем воздухе ваша музыка звучала так волшебно, что потерять чувство времени совсем не сложно, — заметил Вильерс. — Я говорю не только о вас.

Роланд внимательно глянул на него.

— Я мечтаю переложить на музыку строки Шекспира, — сказал он. — Вот эти, например: «Если музыка питает любовь, играй еще...» Это, случайно, не из «Сна в летнюю ночь»? Вы не помните?

— По-моему, это из «Двенадцатой ночи»,— ответил Вильерс.

— Мне не очень нравятся все эти старомодные пьесы, — сказал Роланд. — От них пахнет антиквариатом.

Он не смотрел на Вильерса, улыбался только Элинор. Она тоже едва сдерживала улыбку. Она была почти уверена, что Роланд видел, как она целовалась с Вильерсом.

— Мы, старики, — с усмешкой сказал Вильерс, — должны ложиться спать в одно время с курами.

— Ах, я думал, что позволил себе ни к чему не относящееся сравнение, — произнес Роланд. — Леди Элинор, позвольте пригласить вас на прогулку по окрестностям завтра.

— Конечно, — согласился Вильерс, примеряя роль доброго дядюшки. — Вам, молодежи, лучше гоняться на лошадях, пока мы, старики, будем жаловаться на свое недомогание.

— Я буду рада увидеться с вами вновь, сэр Роланд, — сказала Элинор, протянув ему руку.

Роланд поцеловал ей руку.

— Итак, до завтра? — спросил он, ловя ее взгляд.

— Не забудьте свою лютню, — напомнил Вильерс.

Роланд кивнул ему, не скрывая раздражения.