Артефакт. В поисках неизвестного (СИ) - Скоробогатова Наталья

3.

Китаец колдовал у очага. Нет, он на самом деле колдовал, во всяком случае, никак иначе его танцы вокруг огня я назвать не мог. Все эти приседания, взмахи руками, повороты под заунывный бубнёж себе под нос — так северные шаманы духов призывают, я в каком-то фильме видел. Правда, у них ещё бубны были, а у этого ничего такого нет.

Я кашлянул, китаец остановился лицом ко мне и улыбнулся.

— Здравствуй, господин Алекс.

— Здравствуйте, — произнёс я больше на автомате, чем понимая, что говорю, потому что в данный момент мой мозг отключился от удивления.

— Что тебя сюда занесло? — продолжил китаец, и я увидел у него в руке большую деревянную ложку.

— Есть мы с подругой хотим. — Я сам не понял, как назвал Марту подругой, но решил, что так тому и быть. Для меня во всяком случае. — Давно не ели. — Это было совсем не то, что я хотел сказать, но попытки выдавить из себя что-то другое ни к чему не привели. Все слова были только о еде.

— Так зови сюда профессора Марту, будем обедать. — Китаец улыбнулся, и в его второй руке появилась деревянная же миска.

«Колдун!» — снова подумал я и отправился за Мартой.

Обед затянулся надолго. Я даже не предполагал, что рисовая каша на воде, хлеб и травяной отвар могут быть такими вкусными. Мама обычно рис варила на молоке, ещё и сахар добавляла. А сам я с ним только плов ем да суши или роллы. Непривычен он для меня, я больше гречку люблю, ну и горох, но их можно только дома, в России поесть, а дома я бываю очень редко. Работа, чтоб её черти съели.

А ещё странным оказалось то, что в процессе еды мы разговаривали о чём угодно, но не о том, как попали в этот мир и что ищем. Просто болтали о погоде, о том, что происходит вокруг, как живут люди. Марта вообще засыпала нашего хозяина — так я начал называть китайца про себя — вопросами о быте, церемониях и прочих подробностях жизни в Китае. Тот отвечал, улыбаясь, отчего морщинки вокруг его глаз складывались в странные узоры, похожие на треснувший на озере лёд.

Когда, наконец, обед закончился, я поблагодарил хозяина, поднялся и произнёс:

— Наверное, нам пора. Ещё надо найти место, где переночевать можно будет, да и понять нужно, что делать дальше.

— Как что делать? — спросил хозяин. — Искать. Вы же ищете?

— Ищем, — хором подтвердили мы с Мартой.

— Ну так и ищите. — Хозяин улыбнулся. — Вам нужно озеро. То, что вы ищите, связано с ним. Найдёте озеро — найдёте разыскиваемое.

— Опять загадки. — Я нахмурился и посмотрел на Марту, которая явно что-то просчитывала в уме. — А точно сказать, где это озеро и сколько до него добираться, кто-то может?

— Может, — кивнул хозяин. — Я могу.

— Извините, — я чуть не выругался, но вовремя себя остановил, — а почему тогда вы сразу не скажете?

— Это ваша цель, ваши желания, — ответил он. — Я свои уже исполнил.

— Подождите, — остановила нас Марта, — скажите, вот, по вашим словам, недалеко есть деревня, так?

— Так, — кивнул хозяин.

— А рядом с деревней есть родник, так?

— Так, — снова кивнул он.

— А куда этот родник впадает? Он же должен либо в реку впадать, либо в озеро.

— Молодец, профессор Марта. — Хозяин улыбнулся и показал на выход из пещеры. — Если пойдёте по той тропе, по которой я поднялся, то к вечеру выйдете к деревне. Там найдёте старого Лю. Скажете ему, что вас Ху прислал.

— Лю — победитель, а Ху — долгожитель, — Марта повернулась ко мне, — запомни.

— Запомнил. — Я улыбнулся. — Но мы ведь можем сразу к озеру пойти.

— Ночью нельзя. Ночью лес волки и медведи. Днём спят. Идти только когда светло. — Хозяин внезапно заговорил так, как говорили китайцы на рынке в родном Нежнине — ломая и коверкая слова.

— Да, хорошо, — я кивнул и, пародируя хозяина добавил: — Идти только днём, ночью спать.

Тот рассмеялся и кивнул мне в ответ. Марта перевела взгляд с хозяина на меня и тоже рассмеялась.

4.

Марта шла по тропе следом за Александром и думала. Скоро, совсем скоро, если верить тому гостеприимному китайцу, они найдут артефакт, и она сможет загадать желание. Если верить тому, что сказал тот англичанин в Улан-Баторе, то желание можно загадать только одно, а их двое. И что делать? Она не может просто взять и отобрать камень у Александра. Он помог ей — спас от Папы и на Игоря глаза открыл. Тогда как быть? Отдать право на желание ему?

А что она сама-то хочет загадать? Нет, понятно, что первое, что приходит в голову — это вернуть родителей. И даже если в обмен ей предложат миллиард, Марта от этого не откажется. Но ведь Александр же для чего-то пошёл с ней, может, у него что-то более серьёзное? Может, он болеет? Хотя, вон какой бодрый, идёт, что-то под нос себе насвистывает.

Интересно, если бы они встретились вне всех этих событий, у них могло что-то срастись? Нет, наверное. Такие мужчины, как Александр, не обращают внимание на серых мышей вроде Марты. Кто она? Ну, доктор наук в её-то возрасте, ну, профессор, и что? В остальном — ничего примечательного. Вспомнился старый сериал про девушку, которая была умницей, но не была красавицей, и её работодателя, который был красавцем, но умом совсем не блистал. И пусть Марта не походила на героиню Нели Уваровой, но и титул мисс Нежнина ей совсем не грозил.

А родители… Мысли снова перескочили на желание, и Марта вздохнула.

— Что вздыхаешь? — повернувшись к ней и пойдя спиной вперёд, спросил Александр.

Шёл он так ловко, не глядя переступая даже не самые мелкие препятствия, что у Марты невольно закралась мысль о том, что у него на затылке есть глаза. Или третий глаз. Или что там ещё бывает? Пришёл на ум древнегреческий Аргус, но она тут же помотала головой, вспоминая, что с тем произошло, и, хмыкнув, произнесла:

— Да вот думаю, что делать. У тебя желание есть? Зачем ты со мной идёшь?

— Ну… — Александр остановился, пропустил Марту вперёд и пошёл за ней следом, заменив свист песней: — А что мне надо, да просто свет в окошке, а что мне снится — что кончилась война. Куда иду я? Туда, где светит солнце. Вот только, братцы, добраться б до темна…

Он пел, а Марта улыбалась, слушая его мягкий чуть с хрипотцой голос и понимая, что, кажется, всё-таки влюбилась. И ведь обещала себе больше так не делать. Юра обидел её, и больше такого точно не хотелось, а здесь… Впрочем, если она попросит исправить всё, то ничего и не вспомнит из того, что сейчас происходит. Наверное. И будет всё как раньше: работа, дом, встречи с родителями и приятелями по выходным.

Почему-то на глазах появилась влага, и Марта смахнула её, размазывая по пальцам.

— Эй, — Александр дёрнул её за руку, заставляя остановиться, и повернул к себе, — ты чего ревёшь?

— Скоро всё закончится. — Марта натянуто улыбнулась. — Всё.

— Не всё, я тебе обещаю, — улыбнувшись, он подтянул её к себе и поцеловал.

Это было так неожиданно, что она сначала застыла, словно не хотела этого, а потом расслабилась и, не удержавшись, улыбнулась прямо в поцелуй.

— Я тебе верю.

5.

Я и сам не понял, что произошло. Нет, то есть — да, Марта мне нравилась, но переходить от простого «нравится» к чему-то более тесному я не собирался. Тем более, что если задуманное мною получится, мы всё равно больше никогда не встретимся. Это и для неё, и для меня важно, потому что главное для нас обоих — безопасность.

Когда я выпустил её из объятий, она словно снова засветилась, как там, в пещере, только теперь этот свет освещал не окружающее Марту пространство, а её саму. О таком ещё говорят, что человек словно бы изнутри светится. Мне уже далеко не восемнадцать, и Марта совсем не первая женщина, которую я целовал, но такую реакцию на это я увидел впервые.

Даже Лола, с которой мы почти полгода прожили вместе в Антверпене, пока я выполнял заказ одного из высших лиц их бельгийского парламента, так не реагировала. А ведь тогда я думал, что когда-нибудь вернусь к ней, мы купим домик на берегу Шельды, заведём пса или двух — Лола очень хотела болонку, а я не отказался бы от немецкой овчарки — и, когда-нибудь, в отдалённом будущем родим пару детей. Рыжую, как мама, девочку, и задиристого, как я, мальчика.