Пятьсот оттенков фэнтези. Оттенок техногенный - Елена Сухова

В этот момент я могла лишь молча восхищаться его умом, потому как разгадать то, чего не существует, по силам лишь немногим. После попадания в этот мир, полный техники и странностей, у меня почти не было возможности для стратегического планирования.

— Извольте. — Леонард протянул мне на раскрытой ладони хрустальный шар. Невероятно похожий на ведьмин, только гораздо меньших размеров.

— Изволю, — покатав шар по ладони, я положила его на столик. Он напоминал мне о всяких магических штуках, а финансовой ценности не представлял никакой, посему в таком подарочке я не нуждалась. Скорей всего, он и был пропитан какой-то магией.

— От вас веет опасностью! — продолжил Леонард, с нескрываемым интересом наблюдавший за моими манипуляциями с хрустальным шариком. — Я это сразу почувствовал. А сейчас лишний раз убедился.

— Благодарю. — Я чуть склонила голову. Что бы ни означали его слова, звучание его голоса было просто чудесным, этакий баритон с хрипотцой.

— О свитке знают лишь избранные, о том, какую ценность он представляет, — известно лишь единицам, — продолжил Леонард, не отрывающий взгляд от моей склоненной головы. — Но вы…

Рука Леонарда потянулась к моей шее. Может, я и хотела отклониться, не знаю, но вместо этого потянулась к нему навстречу. Одним легким движением он убрал мой золотистый локон. Его пальцы прочертили дорожку по моей коже.

— Странно! Знака нет, — прошептал Леонард, продолжая поглаживать мою шею.

Да, признаюсь, прикосновения его пальцев были необычайно нежны, но обида обожгла мое сердце. Оказывается, Леонард вовсе не пытался сделать следующий шаг для нашего сближения, а всего лишь хотел распознать, кто я такая.

— Я не ювелирное изделие. Какой же знак вы хотите найти на мне?! — Я резко дернулась в сторону. Впрочем, о замыслах Леонарда я легко догадалась. В моем мире каждая гильдия набивала себе на коже тайный знак, чтобы при встрече опознать друг друга. Гильдия отъявленных была исключением, не очень-то нам хотелось, чтобы при встрече нас мог кто-нибудь опознать. Мы предпочитаем жить инкогнито.

— Вы такое сокровище, которое дороже любых произведений искусства, — улыбнулся Леонард, и его пальцы вновь скользнули по моей шее.

На пару секунд я помедлила с ответом, все-таки было очень приятно чувствовать, как его мягкие пальцы убирают волосы с моей шеи, как его взгляд ласково скользит по мне. Еще пять секунд — и я могла сойти с ума от восторга. Четыре, три, две… Пора было остановиться.

— Вы относитесь ко мне как к какой-то авантюристке, забравшейся в ваш дом ради свитка, — возмущенно выдала я, не дав безумию захватить меня.

— Нет, такое отношение убило бы всю прелесть сегодняшнего вечера. — Он прикусил губу.

— Чего же вы хотели? — невероятным усилием воли я заставила себя вновь отодвинуться от Леонарда, пока мой мозг сохранял микроскопическую способность к здравомыслию.

— Всего, — ответил Леонард.

Даже не знаю, что лучше: когда он лжет или когда говорит правду, ибо в обоих случаях его слова интригуют, голос будоражит, взгляд сводит с ума.

— Впрочем, начать лучше с мелочей, — продолжил Леонард. — Например, что вы знаете о свитке?

— Опять двадцать пять, — припомнила я древнее ругательство одичавших эльфов. — То же самое вы вопрошали в нашу первую встречу. Увы, о свитке мне не известно ничего.

— Кроме того, что он вам зачем-то нужен, — подсказал Леонард.

— Кроме того, что он мне очень нужен. — Я сделала самое честное лицо, которое только была способна состроить. И пошла ва-банк: — Так для чего, вы говорите, нужен этот свиток? Что-то я не расслышала.

Леонард потер руки и усмехнулся:

— В этом свитке — угроза уничтожения мира. — И глаза у него были такие же честные, как и у меня. — Следом за тем днем, когда свиток будет прочтен, придет тот день, когда повсюду воцарятся хаос и разруха. И выжить смогут лишь единицы, которым придется заново возрождать мир.

— Интересно, — пробормотала я. Ведьма говорила, что хранитель и сам не знает, что в этом свитке, поэтому слова Леонарда о конце света повеселили меня.

— Этот свиток никто не должен прочесть, — сказал Леонард. — И, к счастью, его никто не прочтет.

— Почему же? — удивилась я.

— Он зашифрован. Зашифрован очень надежно. Даже лучшие шифровальщики не смогли разгадать этот шифр.

— Значит, вы пытались его прочесть, — догадалась я.

— Да, — не стал утаивать Леонард. — Да, несмотря на все запугивания, я пытался расшифровать его.

— Вот как! — Я сделала вид, что удивилась. На самом же деле я не была удивлена. Отчего бы безумно богатому, красивому и влиятельному человеку, изучающему магию, не поиграть в такие интересные игры, как уничтожение мира и его повторное строительство.

— И когда я подумал, что тайну свитка мне уже не постигнуть, появляетесь вы. — Леонард на миг умолк. — Вы произносите странные непонятные речи и вместе с тем не являетесь членом тайного общества.

— Знака на мне нет, — ухмыльнулась я.

— Да! — согласился Леонард. — Поэтому я решил, что вы именно та, кто сможет расшифровать свиток.

— Где же он? — напрямую спросила я.

— Прошу. — Леонард тоже не стал юлить и достал из кармана свиток, который был необычайно похож на тот, что он всучил мне в нашу первую встречу, и на свитки из сундука Серафима. Но этот был настоящим.

Одного взгляда на руны мне хватило, чтобы узнать древнегоблинский. Этот язык я изучала для одного дельца, весьма выгодного дельца. В тот день гоблины недосчитались одного из горшочков золота и обвинили во всем лепреконов. Но не в этом суть, древние гоблины создали весьма непростой язык, они писали магическими рунами, которые проявляются только в случае смертельной опасности. В моем мире многие люди даже носят с собой древнегоблинские тексты как индикатор опасности. Четко видимый текст — огромная опасность.

— Сегодня руны хорошо видны. Вы можете его расшифровать? — Леонард так смотрел на меня, будто пытался взглядом проникнуть в мою черепную коробку и понять, что же я прочла.

— Даже не знаю, тут все так путано. — Я легко могла прочесть надпись.

А еще я знала, что скоро что-то должно было произойти. Руны видели мы вдвоем, и это затрудняло диагностику того, над кем из нас нависла опасность. Леонард, я или мы оба находились в зоне риска.

— Что в свитке? — Леонард ни на миг не поверил в сложность расшифровки.

— Много завитушек! — честно сказала я, это любимый элемент письма гоблинов, видать, компенсируют себе отсутствие извилин. — Вы напрасно меня торопите.

Меня тогда одинаково сильно будоражило и наличие свитка в моих руках, и тот факт, что руны видны слишком четко, а значит, до каких-то там страшных событий оставалось не более часа.