На поводке за счастьем - Аня Дарк

— В триста пятом, — задыхаясь от спешки, сказала она.

— Тогда к тебе, мой пятьсот десятый дальше.

Слишком далеко. Каждая секунда промедления казалась вечностью. А мне так сильно хотелось скорее остаться с ней наедине. И как я жил все эти дни без неё? Ведь только когда Лера рядом, моё сердце живо бьется в груди. Да так сильно, что казалось вот-вот проломит ребра. Я как хищник слышал каждый её вздох, меняющийся по мере сокращения расстояния между нами.

В лифте и вовсе подошёл вплотную, прижавшись твердой грудью к ее спине. Наверняка Лера чувствовала, как безудержно барабанило моё сердце. Уткнулся носом в её макушку и громко вдыхал запах, дурея и превращаясь в животное.

Дрожащая рука Леры взметнулась, и палец коснулся кнопки с цифрой три. Накрыл её руку своей, ощутив, как она вздрогнула. Провёл большим пальцем по кисти, запястью, выше по руке, облаченной пусть и приятной на ошупь, но тканью. А мне хотелось кожи, обнаженного тела.

Добрался рукой до шеи, откинул пряд волос в сторону. Лера замерла. Даже дышать перестала. Только вена на шее пульсировала с такой же силой, как билось моё сердце. Довольно заурчал, заметив стаю мурашек, усыпавших нежную кожу, убегающих под ткань одежды, вызывая во мне дикое желание сорвать её.

Я и так был на грани. В паху нестерпимо ныло. Теснота брюк давила, причиняя физическую боль. Но это было ничто в сравнении с душевными терзаниями. В голове набатом била лишь одна мысль: здесь и сейчас мне было жизнено необходимо овладеть этой ведьмой, что свела меня с ума, превратила в дикого зверя, заразила собой.

Двери лифта распахнулись, вынуждая меня оторвать себя от Леры с одной только целью — скорее оказаться в номере. Снова взял ее за руку и практически бегом рванул к нужной двери. Оказавшись возле неё, Лера дрожащими руками выудила из сумочки карту-ключ и через секунду мы были в номере.

Тусклый свет пробивался сквозь огромное окно, создавая идеальную атмосферу. Я закрыл дверь, развернул Леру за плечи к себе лицом и пропал. Утонул в её бездонных глазах, в которых сейчас темнота вожделения явно побеждала зелень чистоты и нежности, срывая все предохранители с моей выдержки. Да и зачем она? К чёрту!

С хрупких плеч Леры мои руки переместились выше, провели по шее и обхватили голову с двух сторон, зарывшись пальцами в волосы. В темноте наши взгляды, казалось, горели огнём, испепеляя друг друга. Громкое дыхание слилось в одно, кожа пылала и плавилась в местах прикосновений.

— Я обманула тебя, — прошептала Лера, вызывая своим признанием дрожь в моём теле.

— Я вижу, — едва слышно ответил я и сорвался.

Наши губы сплелись в диком танце, ломая все преграды, что были между нами эти дни. Пока наши языки выписывали узоры, руки с неменьшим напором отправились исследовать тела друг друга, то тут, то там натыкаясь на ненужные преграды в виде одежды и белья. Сердце неслось на полной скорости, желая выпрыгнуть из моей груди и упасть прямо под ноги своей хозяйке.

Сейчас я понял одну простую истину. Лера не просто мне нужна. Она моя. Моя настолько, что без неё больше жить не смогу. И если бы не запредельное возбуждение, я бы с удовольствием ей об этом сказал. Но как это сделать, когда даже под дулом пистолета, я бы сейчас не разорвал этот поцелуй. Сминать её губы своими, втягивать нежную кожу на шее, ловить срывающиеся вдохи, пить её чувственные стоны. Это всё сейчас было жизненно необходимым для меня.

Как только мы избавились от лишней ткани, наши тела словно мощнейшие магниты притянулись друг к другу так, что разорвать нас не смогла бы ни одна сила в мире.

Я подхватил Леру под бедра и понес к кровати. Уложил и тут же навис сверху, припечатывая её плотнее к себе.

Руки жадно изучали тело, сжимая грудь до низких стонов. Когда накрыл горящую твёрдую горошину соска ртом, втягивая его, Лера выгнулась навстречу, целиком отдаваясь моим грубым из-за несдерженности ласкам. Рука опустилась ниже, прошлась по нежной коже живота, который подрагивал от моих касаний, задержалась на лобке, слегка надавливая на него. Когда же наконец я скользнул туда, не смог сдержать утробного стона. Там было так горячо и мокро, что боль в паху стала невыносимой.

Одним сильным толчком я вошел в неё до упора, ощущая, как она вся сжалась от ярких искр удовольствия. Громкий стон утонул в поцелуе, а тонкие пальцы хватались то за мои плечи, то за руки, в поисках опоры, отражая силу испытываемых ощущений. Я двигался всё быстрее и мощнее, гонимый чувтвеннными звуками и едва различимыми мольбами срывающимся на всхлипы голосом. Пока она не затихла, а затем изогнулась в сладких судорогах накрывшего её оргазма. Тогда и я смог отпустить себя и улететь следом за Лерой туда, где миром правят только удовольствие и нега.

27

Валерия

Может следовало не забывать о гордости и чувстве собственного достоинства, на худой конец поговорить для начала. Как минимум узнать, кем Кириллу приходилась эта Наталья, которая судя по взгляду хищницы, явно чувствовала во мне конкуренцию. Но я не смогла.

Разум считанные секунды подавал сигнал SOS, когда Кирилл схватил меня за руку, а затем померк, словно сигнальная ракета во мраке ночи. Яркая вспышка, но буквально несколько секунд. А следом темнота, в которой сердце требовало от меня исполнения своих желаний. Разум больше не пытался пробиться сквозь плотную завесу чувств и эмоций. Это бессмысленная затея, когда два человека настолько сильно стремятся получить один трофей на двоих.

Я никогда не испытывала даже доли тех ощущений, что дарил мне Кирилл, ни с Майским, ни даже с Фёдором. Да простит меня эта бездушная, но абсолютно безотказная, машина.

Нежась в объятиях Кирилла, только получив самый яркий в моей жизни оргазм, я уже снова хотела ощутить его безудержную страсть и вожделение на себе. Это как наркотик. Раз попробовал и всё. Теперь я зависима от него. От Кирилла.

Неожиданно сердце кольнуло необъяснимой тревогой. Я ведь не могла ошибиться? Мои чувства к этому несносному мужчине, который в эту минуту громко дышал мне в макушку и прижимал крепкими руками к себе, они же взаимны?

Резко подняла голову и тут же попала в плен серых глаз. Взгляд Кирилла отчего-то тоже стал серьёзным и внимательным. Мне было так страшно задавать этот вопрос, что тело вмиг окаменело. А