Маска Ктулху - Август Дерлет

Вечером накануне моего отъезда, когда мы с Элдоном сидели у него в комнате, тягостно ожидая, что нечто должно обязательно случиться, дверь вдруг открылась, и вошел мой дядя — странно замирая на ходу и прихрамывая, что раньше ему вовсе не было свойственно. Теперь он, казалось, стал еще меньше, когда я видел его перед собой во весь рост. Одежда на нем висела.

— Элдон, почему бы тебе не съездить завтра с Дэйвидом в Аркхэм? — спросил он. — Тебе не помешает немного проветриться.

— Да, мне бы хотелось взять его с собой, — откликнулся я.

Элдон покачал головой:

— Нет, я останусь здесь — смотреть, как бы с тобой ничего не случилось, папа.

Дядя Аза горько рассмеялся, как мне показалось — с легким презрением, как бы возражая заранее всему, что бы Элдон ни попытался сделать. Если Элдон и не понимал такого отношения своего отца, то мне все было довольно ясно, поскольку я больше него знал о мощи первобытного зла, с которым соединился мой дядя.

Старый Аза лишь пожал плечами:

— Ну что ж, ты в достаточной безопасности — если не перепугаешься до смерти. Я не знаю.

— Значит, вы ожидаете, что скоро что-нибудь произойдет? — спросил я.

Старик кинул на меня испытующий взгляд:

— Ясно, что ты этого ждешь, Дэйвид, — глубоко мысленно произнес он. — Да, я ожидаю прихода Ллойгора. Если мне удастся отразить его, я буду от него свободен. Если же нет… — Он пожал плечами и продол жил: — Тогда, я думаю, Сандвин-Хауз все равно освободится от этого проклятого облака зла, которое душило его так долго.

— Время назначено? — спросил я.

Он не отвел взгляда, но глаза его сощурились.

— Думаю, когда взойдет полная луна. Если мои расчеты верны, Арктур тоже должен быть над горизонтом прежде, чем Ллойгор сможет прилететь на своем космическом ветре — ибо, будучи элементом ветра, Он примчит как ветер. Но я уже буду ждать Его. — Он еще раз пожал плечами, словно бы отмахиваясь от какого-то тривиального события, а не от смертельной угрозы самой своей жизни — угрозы, которая присутствовала даже в его словах. — Что ж, так тому и быть, Элдон, поступай, как знаешь.

Он вышел из комнаты, а Элдон обернулся ко мне:

— Неужели мы не можем помочь ему сражаться с этой тварью, Дэйв? Ведь должен быть какой-то способ…

— Если он есть, твой отец наверняка знает его. Долгую минуту он колебался, прежде чем высказать то, что, очевидно, уже давно не давало ему покоя.

— Ты обратил внимание на то, как он выглядит? Как он изменился? — Он содрогнулся. — Как лягушка, Дэйв.

Я кивнул:

— Да, есть какая-то взаимосвязь между его наружностью и теми существами, одним из которых он становится. Что-то подобнее было в Иннсмуте — какие-то люди, странно напоминавшие обитателей Дьявольского Рифа незадолго до того, как сам Риф разбомбили. Ты это, вероятно, помнишь, Элдон.

Он ничего не говорил, пока я снова не обратился к нему, сказав, что он должен постоянно поддерживать со мной связь по телефону.

— Может оказаться слишком поздно, Дэйв.

— Нет. Я приеду сразу же. При первых же признаках того, что что-то не в порядке, звони мне.

Он согласился и отправился спать — навстречу бессонной, но спокойной ночи.

Апрельская луна достигала своей наибольшей полноты приблизительно в полночь двадцать седьмого числа. Уже задолго до этого срока я был готов к телефонному звонку Элдопа — несколько раз в течение дня и вечера я подавлял в себе порыв ехать в Сандвин-Хауз, не дожидаясь звонка. Элдон позвонил в девять. По странному совпадению я только что признал на небосклоне Арктур, поднявшийся на востоке над крышами Аркхэма, — он ярко горел янтарным огнем, несмотря на сияние луны.

Что-то произошло — я определил это по голосу Элдона: он дрожал, слова были отрывисты. Он должен был сказать то, что должен, чтобы я приехал без задержки.

— Ради бога, Дейв, приезжай.

И больше ни слева. Большего и не требовалось. Через несколько минут я уже сидел в машине и мчался по побережью к Сандвин-Хаузу. Стояла тихая безветренная ночь.

В темноте кричали козодои, и время от времени ночная птица проносилась над самой дорогой в свете фар моего автомобиля и взмывала в небо. Воздух полнился густыми ароматами весеннего роста, свежевспаханной земли и ранней зелени, запахами болот и открытой воды — все это было так не похоже на тот кошмар, который цепко опутал мой разум.

Как и прежде, Элдон встретил меня во дворе дома. Не успел я выйти из машины, как он оказался рядом со мной очень встревоженный, с дрожащими руками.

— Амброз только что ушел, — сообщил он. — Перед тем, как поднялся ветер, — из-за козодоев.

Лишь только он сказал это, как я их почувствовал: вокруг кричало великое множество этих птиц, и я вспомнил поверье очень многих местных жителей — при приближении смерти козодои, прислужники зла, зовут душу умирающего. Их крик был постоянным, непрерывным, он неуклонно и ровно поднимался с лугов к западу от Санлвин-Хауза, но каким-то непонятным образом слышался со всех сторон, обволакивая нас. Это просто сводило с ума, поскольку птицы, казалось, были где-то близко; плач козодоя, усиленный и одинокий, издалека, усиленный во множество раз и слышимый вблизи становится резким и пронзительным, и долго переносить его очень трудно. Я мрачно улыбнулся по поводу бегства Амброза и тут же осекся, поскольку Элдон сказал, что тот ушел еще до того, как поднялся ветер. Ночь вокруг была безветренной.

— Какой ветер? — отрывисто спросил я.

— Входи.

Оп повернулся и быстро повел меня в дом.

С того момента, как я в ту ночь переступил порог Санлвин-Хауза, я попал в иной мир — очень далекий от того, который только что покинул. Первое, что я ощутил, войдя внутрь, — это высокий громкий свист сильнейших ветров. Сам дом, казалось, содрогался под напором гигантских сил извне — и все же я знал, только что придя оттуда, что воздух там спокоен, никакого ветра и в помине нет. Значит, ветры дули в самом доме, с верхних этажей, из комнат, которые занимал дядя Аза, — они были психически соединены с невероятным злом, союзником которого он стал. В дополнение к этому беспрестанному свисту и шипению ветра с огромного расстояния доносился приводящий в содрогание уже знакомый мне вой — он приближался с востока, и одновременно с ним поступь гигантских шагов, сопровождаемая неизменными чавкающими и хлопающими звуками, которые исходили, казалось, откуда-то снизу и в то же время из-за пределов самого дома и даже той Земли, которую мы знали. Эти звуки тоже неслись из какого-то нематериального источника. Они так же были порождены ни созданиями зла, с которыми Сандвины заключили отвратительную сделку.