Бросить вызов своему счастью - Кэрол Маринелли

Внезапно он увидел Алину. Она бежала.

Бежала на этот раз от него, а не от себя.

– Алина!

Она услышала его крик и побежала быстрее.

– Алина!

Демьян легко настиг ее и схватил за руку. Она остановилась, потерпев поражение, – одним прикосновением он снова привязал ее к себе.

– Ты выслушаешь меня.

– Нет.

– Выслушаешь.

– Нет. – Она поступила, как в детстве, – зажала уши руками. Демьян способен убедить ее в чем угодно. – Я не хочу слушать тебя! Не буду!

– Тебе придется.

– Нет! – Она продолжала говорить, говорить, только чтобы не слышать его. Демьян зажал ей рот рукой и приказал слушать.

Алина укусила его. Он удивленно вскрикнул, и она разжала зубы. Что она наделала?! Чувствуя его вкус на своих губах, Алина ждала пощечины или ругательства.

– Плохая девочка! – Демьян потряс пульсировавшей от боли рукой.

В ней проявилось все сразу: дикость, застенчивость, пугливость. Алина плакала и смеялась и оказалась беспомощной, когда он притянул ее в объятия, которых она так жаждала.

Демьян обнимал ее, и она ощущала тепло его ладоней на руках, на талии, ниже, везде, словно он скучал по ее телу. Алина хотела, чтобы он остановился, чтобы убрал подальше запачканные Надей руки, но пусть его объятия продлятся еще один миг…

Всего один…

Демьян целовал ее лицо, щеки, глаза. Влага его губ смешивалась с ее слезами.

– Здесь или в постели? Я спрашиваю тебя: здесь или в постели?

– Я не желаю слышать это!

Случайная любовница, может, даже постоянная. Алина не могла допустить это.

– Здесь или в постели? – требовал Демьян.

Кто она такая, чтобы отрицать то, что ждала этих слов, что хотела получить хоть немного надежды на исцеление. Алина молилась, чтобы ярость вернулась к ней и помогла противостоять Демьяну.

– Твоя бывшая жена не понимает тебя, Демьян?

– Зато ты понимаешь. Или поймешь когда-нибудь. Впрочем, уже сейчас ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо другой.

Хорошо, он выиграл быстрое прикосновение ее губ. Затем Алина попыталась остановиться, оттолкнуть его, потому что губы просто отказывались подчиняться ее команде.

– Вы вместе ради детей?

– Ребенка. Правда, Роман скорее молодой парень. Что касается твоего вопроса, я никогда не остаюсь с женщинами ради детей. – Теперь Демьян был уверен, что она беременна, и хотел прояснить ситуацию. – Я пытался. И не повторю ошибку.

– Тогда почему? – Она всхлипывала и говорила очень громко, так громко, что прохожие начали поворачиваться в их сторону. Наконец-то ее не волновало, что думают другие, – боль была слишком сильна. – Как ты мог уехать с ней? Как ты мог не найти меня?

– Потому что неразборчивом русскому нужно было во многом разобраться, прежде чем прийти к тебе. Во многом… Но, честно, я не спал с Надей и даже не целовал ее. Она оставляет меня равнодушным. И так было всегда.

– Прекрати, прекрати свои игры, свою ложь.

– Никогда. Это не игра, и я не лгу. В постели или здесь? – Она поняла, что это его последнее предложение.

– В постели.

Они подошли к дому.

– Стой. Ты помнишь код? – спросил Демьян.

– Ты не поменял его?

– Я ничего не поменял.

Он не сказал Алине, что любит ее, но как только они вошли в пентхаус, она поняла это. Когда-нибудь в будущем, если она хоть чуточку усомнится в этом, если хоть раз забудет, как сильно Демьян любит ее, достаточно будет вспомнить это.

Оглядываясь, Алина видела себя повсюду.

Ее стакан вина все еще стоял на столике. Ничто не было убрано или изменено.

Никогда еще не было так приятно вернуться в неубранный дом.

Она поднялась наверх и нашла свою резинку для волос на подушке незаправленной постели – там, где оставила.

– Где ты спал с тех пор, как вернулся?

– В отеле. Невозможно было жить здесь без тебя.

И тогда она почувствовала его нежность. Это было не в первый раз, но впервые они оба не притворялись, что их любовь ненастоящая.

Демьян исследовал губами изменения в ее теле, ее набухшие соски.

Алина все еще не призналась, что она беременна, и Демьян гадал, сказала бы она ему, если бы он не нашел ее. Он не сомневался, что это всего лишь вопрос времени.

– Ты думал о том, чтобы вернуться к ней? – Эта проблема продолжала мучить женщину.

В этот раз он не стал лгать.

– Да, думал, поскольку считал это единственным способом сохранить Романа. Но чем больше я думал, тем больше понимал, что не могу снова вступить в брак ради ребенка. – Ее щеки слегка порозовели. – А потом я стал думать о другом. – Демьян улыбнулся.

– Например?

– Как я лишил тебя девственности.

– Что ты делал в России?

– Разбирался кое с чем.

– С Романом?

Он не ответил.

– С Надей?

– В какой-то степени.

Услышав, как Алина со свистом втянула в себя воздух, Демьян сказал ей то, что не смог сказать даже Микаэлу:

– Я никогда не любил Надю. Наш брак не продлился долго потому, что у меня было недостаточно денег… – Демьян повернулся к ней и рассказал все до конца. – Моя тетя была тяжело больна, когда мы поженились. Я был невероятно замкнут в то время. Я виноват перед Надей, крах нашего брака связан не только с ней… А в России я в основном разбирался в себе.

Демьян рассказал ей о своей матери, о том, как он договорился, чтобы ее перезахоронили в освященной земле. Алина начала плакать, поняв, что повесила трубку в один из его самых сложных дней.

– Это был хороший день, – возразил Демьян. – В этот день я отправил старых призраков на покой. Я поговорил с Романом.

– Ты сказал ему?

– Не было необходимости. Он был в курсе. – Демьян улыбнулся. – Еще вопросы?

– А ужин с Надей?

– Я ужинал с ней именно потому, что она меня не волнует. Я могу выпить с ней на дне рождения сына и, возможно, в будущем постоять рядом на его свадьбе. Чувств нет и не было. – Теперь вопросы появились у Демьяна. – Чем занималась ты?

– Рисовала. Много. У меня появилось место на рынке.

Он побледнел:

– Тебе не нужно торговать на рынке.

– Но я буду.

– Алина, наш ребенок не должен…

Он проговорился… и Алина разразилась слезами:

– Я боялась, что ты разозлишься.

– Разозлюсь? Никогда и ни за что. Ты собиралась мне сказать?

– Да, когда забуду тебя.

– Ребенку тогда исполнится лет тридцать! Если не девяносто.

Он был уверен в глубине ее любви.

И он был прав.

– Мы можем придумать кое-что получше, чем рынок.

– Нет! – Алина отшатнулась. – Опять ты, со своей чековой книжкой, хочешь купить мне карьеру. Ты не представляешь, как мне ненавистно это.

– Я просто хочу помочь.

– Мне не требуется помощь. Мне не нужно, чтобы ты делал вид, будто королевская семья заинтересовалась моей картиной.