Мечтай осторожнее - Александра Поттер

Пробравшись в глубины магазина, размышляю над бутылкой совиньона. Как правило, я беру именно его, но, может, сегодня отойти от привычной схемы? Красное? Нет, тяжеловато, к тому же у меня от него зубы синеют. Все-таки белое… Хотя в белом есть некий налет дурновкусия, не находите? Сразу вспоминается Бриджит Джонс.

Я вздыхаю: нелегкое это, оказывается, дело. Обычно я веду себя гораздо решительнее. Я покупала здесь вино уже раз сто, причем без малейших колебаний… Что изменилось? Появился Гейб… Я вспоминаю промокшего американца у себя в саду. Он сказал «на мой вкус», и я не хочу ударить в грязь лицом. Надо произвести достойное впечатление, особенно после инцидента с вазой.

Еще один вздох. Я близка к отчаянию. Ну и задачка. Никак не могу принять решение. И тут меня посещает гениальная мысль.

Зажмурившись, бормочу под нос «эники-бэники…», медленно веду указательным пальцем вдоль винной полки и в конце считалки тычу наугад. Это еще что?! Вместо холодной гладкой стеклянной поверхности ощущаю что-то мягкое, теплое… живое? Распахиваю глаза. Мой палец уперся не в бутылку, а в чье-то плечо. Мужское плечо. Его плечо. Плечо моего соседа.

Внутри у меня все обрывается, как бывает, когда самолет попадает в воздушную яму. Дыхания хватает только на то, чтобы выговорить:

— Ой… простите…

Вспомните любого из персонажей Хью Гранта. Теперь представьте, что он женского пола, рыжий и ему тридцать. Получусь я. Только это не кино, а жизнь. Моя жизнь. Моя чудовищно нелепая жизнь.

— Я… э-э… извините… я просто…

Ну почему, когда мы с ним сталкиваемся, я вечно выгляжу полной дурой? Неудивительно, что он меня игнорирует. Отвернувшись, делаю вид, что внимательно рассматриваю полки. Как же хочется хоть раз в жизни толком с ним пообщаться. Пусть даже лишь для того, чтобы доказать, что я нормальный человек и психушка по мне не плачет.

— Вино выбирать непросто, правда? Тратишь массу времени, изучая этикетки, а дома почти всегда обнаруживаешь, что вкус не оправдал ожиданий.

Он что, со мной говорит? Я оборачиваюсь и скольжу взглядом снизу вверх — от ботинок к ямочке на подбородке и к губам. Они мне улыбаются. Благожелательной, снисходительной улыбкой — такими обычно награждают пожилых людей, которые не в ладах в памятью. Или, скажем, дочурку, выразившую желание выйти замуж за своего хомячка. Мэрил Стрип такая улыбка прекрасно удается.

Я совсем падаю духом. Он меня даже не узнал.

— Мы с вами до сих пор не познакомились. Меня зовут Джеймс. Я живу от вас через дорогу. — Он протягивает мне руку.

— Ой… да… привет, я Хизер. — Пытаюсь улыбнуться в ответ, но чувствую, что лицо перекосило. Я как ребенок, впервые оседлавший двухколесный велосипед, — куда меня несет, что со мной будет? Жму его руку и готова поклясться — он задержал мою ладонь в своей чуть дольше, чем положено по правилам этикета. Хотя, возможно, я выдаю желаемое за действительное.

— Знаете, несколько дней назад я приобрел здесь бутылку отменного белого. Что же это было? А, вот оно… — Выпустив мою ладонь, он тянется к полке.

От этого мужчины невозможно глаз оторвать. Должно быть, собрался купить вина к романтическому ужину с подружкой — той хорошенькой брюнеткой, с которой я видела его на прошлой неделе. Повезло девушке. Вот бы мне такого парня.

Только сейчас я соображаю, что пялюсь на Джеймса с открытым ртом.

— Эм-м… здорово. Спасибо за совет, — тараторю я, выхватив бутылку у него из рук. Надо идти, пока окончательно не опозорилась.

— С другой стороны, есть также прекрасное шабли… — настигает меня глубокий уверенный голос.

Я и двух шагов сделать не успела. Притвориться, что не услышала, и топать на выход? Но нет, перед Джеймсом невозможно устоять — как перед большущим пакетом орешков в шоколаде. Ты их хочешь. Ты знаешь, что потом пожалеешь. Но съедаешь все до единого.

Не в силах сопротивляться, снова оборачиваюсь. Он держит в руках бутылку янтарного цвета.

— Может быть, я вас соблазню? — Он улыбается, и это уже не та снисходительная улыбочка для детей и инвалидов, а скорее… — Простите, у меня не очень хорошо получается… (Печальная улыбка?) Я все болтаю о вине, как дурак, честное слово… (Смущенная улыбка?) Хотя в действительности я намеревался спросить… (Нервная улыбка?) Не могу ли я как-нибудь пригласить вас выпить?

Улыбка человека, который пытается со мной заигрывать?

Не верю своим ушам, не верю своим глазам. Мне представляется, что его слова повисают в воздухе, выстраиваясь в линейку одно за одним. Вот они, все передо мной, как выстиранные вещички на веревочке. И надо что-то делать. Но я не могу — я в ступоре. За два с половиной года мы и полслова друг другу не сказали, и вдруг мой восхитительный, неотразимый сосед, в котором воплотилось все то, о чем мечтает каждая женщина, просит меня о свидании.

Затуманенным сознанием я пытаюсь переварить услышанное. Как-нибудь. Пригласить. Вас. Выпить.

— Что скажете?

Он ждет ответа. На мой взгляд, это лишнее — разве и так не понятно? Есть ли хотя бы одна причина отвергнуть его предложение? Есть. Брюнетка.

Какая жалость: уж очень хорош… Но надо смириться. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Но вы подумайте, каков артист! Сволочь. Изменщик!

— Не уважаю мужчин, которые обманывают своих девушек.

— Извините, не понял?

— Мой парень мне изменял.

Итак? Он признает свою вину? Зардеется от смущения? Ничуть не бывало: вид у него скорее сочувствующий.

— Вот как… Сожалею. — В его взгляде на меня читается вопрос. — Я что-то упустил?

«Ты многое упускаешь, не зная, что такое честность, прямота, уважение», — хочу сказать я, и перед глазами встает Дэниэл. Впрочем, ладно. Нацепив улыбку, я небрежно интересуюсь:

— Кстати, как зовут вашу девушку?

— Мою девушку?

— Брюнетка. Очень симпатичная.

— О господи…

Ага! Понял, что тебя раскусили? Он смотрит на меня, потирая гладко выбритый подбородок, но раскаяния на его физиономии нет и в помине. Напротив, это больше похоже на… облегчение?

— А я уж было совсем перестал понимать, что творится. Подумал, может, вы приняли меня за кого-то другого? — Он улыбается. — Это Белла, моя младшая сестра.

Сестра? Вот так сюрприз. Не знаю, то ли верещать от восторга, то ли стонать от стыда.

— Хотите, чтобы она тоже пришла с нами выпить? — Ей-богу, он уже откровенно веселится.

Я проглатываю нервный смешок.

— Нет, одного собутыльника мне вполне достаточно.