Собрать мозаику - Натали Палей

чисты. Ничего интересного, – произносит старший из троих. – Все, что они знают и могут рассказать, теперь не имеет значения, мой генерал.

– Лер Тубертон? – отрывисто спрашивает генерал.

– Мертв, – уверенно отвечает старший из тройки. – Всех считали одинаково. Все уверены, что Джейсон Тубертон мертв, один из них видел своими глазами его мертвое тело.

– Жаль, не мы убили гада, – разочарованно цедит генерал. – Лично сжег бы руки, которые выкрали артефакт императора.

Усилием воли заставляю себя не накинуться на мерзкого ублюдка.

– Что с… – генерал делает паузу и кидает на меня быстрый насмешливый взгляд, – с нашей «простой женщиной»? – договаривает он.

С тайным злорадством перевожу взгляд на лицо старшего менталиста. На нем выражение растерянности. И я знаю почему.

– Женщина – действительно лера Лорианна Тубертон, пленные знают ее под этим именем, – медленно отвечает он. – Но мы не можем ее прочитать – у нее ментальный блок.

– Так взломайте, – раздраженно цедит генерал. – В чем проблема?

– Не получается, мой генерал. Не пойму, что за блок. Нужно время, чтобы разобраться. – Менталист бледнеет на моих глазах, как до этого солдат.

Генерал отрывает от меня ледяной взгляд и переводит его на главного менталиста:

– Не поймете? Разве вы не лучший менталист в империи?

Менталист как будто скукоживается на глазах и уменьшается в росте.

– Лучший, мой генерал. У женщины ментальный блок «Королевская слеза», – хрипит менталист, хватаясь за горло. – Это и смутило. Хотел проверить еще раз.

– «Королевская слеза»? – с недоверием переспрашивает генерал Мирадович и перестает испепелять взглядом менталиста. Тот судорожно вдыхает полной грудью.

– Подведите женщину ко мне. – Насмешливое выражение исчезает с мерзкого лица.

Меня грубо толкают в спину и ставят перед Мирадовичем. Понимаю, что так сильно ненавижу этого недочеловека, что готова голыми руками его задушить.

– Какой у вас ментальный блок?

– Не понимаю, о чем вы, – бормочу я.

– Как у вас может быть «Королевская слеза» Марилии?!

– Не понимаю, о чем вы, – шепчу я.

Генерал молча, одним взглядом, отдает приказ солдату, ближе всего стоящего к моим зеленым лучам. Тот так же молча вынимает из ножен кинжал и с невозмутимым лицом пронзает стоящего рядом с ним Петера. Последний с тихим вскриком замертво падает к моим ногам.

Бледная и потрясенная, я смотрю на тело погибшего мужчины.

– Теперь понимаете, о чем спрашиваю? – насмешливо цедит генерал.

– Не понимаю.

Я не имею права ни о чем рассказывать. Просто не могу этого сделать. Одно небольшое признание может повлечь за собой другие, о том, о чем нельзя знать врагу тангрийцев.

Генерал в фальшивом недоумении поднимает бровь. Бросает быстрый взгляд на солдата-убийцу, и тот снова вскидывает кинжал. Только теперь остальные лучи предупреждены и так легко не отдадут жизни.

Начинается столкновение лучей и солдат Марилии. Но тангрийцев меньше, они безоружны и слабы, их быстро скручивают.

Солдат-убийца смотрит на генерала, ожидая приказа.

– Ну? – Мирадович смотрит на меня, и я вдруг не выдерживаю, нервы сдают:

– Да, «Королевская слеза», – признаюсь я.

Все равно рано или поздно они это узнают. Менталисты быстро вычислят, почему не могут прочитать меня. Почему они НИКОГДА НЕ СМОГУТ прочитать мои мысли.

Генерал хмурится, сверлит меня нечитаемым взглядом. Чувствую исходящее от него еле сдерживаемое бешенство. Он не ожидал этого. Совсем не ожидал. Начинает понимать, что так просто не получит ценную для него информацию.

Генерал переводит взгляд на солдат, делает еле заметное движение плечом, и двое из них слегка склоняют головы, а затем молча молниеносными движениями рук перерезают горло последним зеленым лучам.

Я кричу от потрясения и ужаса. Ноги больше не держат, я падаю на колени к ногам генерала Мирадовича, герцога Марилийской империи.

Я осталась одна. Совершенно одна в полной власти хладнокровного жестокого убийцы.

– Ненавижу! – хриплю я. – Ненавижу!

– Очень рад, лера Тубертон, что вызываю у вас такие глубокие чувства. Приятно в моем возрасте, когда молоденькая и хорошенькая девушка к тебе неравнодушна, – проникает в сознание холодный насмешливый голос генерала. – Так откуда у вас «Королевская слеза»?

Глава 16

Настоящее время

Когда я очнулась от искусственного сна, потрясение не прошло.

Я открыла глаза и тут же встретилась с двумя парами заинтересованных ожидающих взглядов – господина Стонича и господина Йовича.

– Вы кричали и стонали во сне, – спокойным деловым тоном сообщил ученый. – Что вспомнили? – задал вопрос без всякого сомнения.

– Как попала в плен к генералу Мирадовичу, – нехотя пробормотала я.

Оба издали торжествующие возгласы и пожали друг другу руки.

– Наконец-то хорошая новость! – возвел глаза к потолку господин Йович.

– Я был уверен в результате, – с важностью в голосе ответил господин Стонич.

Я закрыла глаза, не в силах смотреть на этих нелюдей. Радуются, что я вспомнила генерала Мирадовича, который отдал меня на растерзание своему капитану, равнодушно убил зеленых лучей, присутствовал на моих допросах. Я вздрогнула – в моих воспоминаниях Джейсон Тубертон мертв.

Хрупкий стержень выдержки и надежды, который поддерживал меня в последнее время, затрещал и сломался. В отчаянии завыла, словно раненый зверь.

– Что с ней? – вскрикнул господин Йович.

– Шок, – с уверенностью ответил ученый. – Видимо, генерал Мирадович не баллады пел, – пояснил он. – Пациентка это вспомнила.

– Немедленно успокойте, – потребовал главный целитель.

– Хорошо. Вколю успокоительное с седативным эффектом, хотя оно негативно влияет на мозговую деятельность пациентки. Но из двух зол приходится выбирать меньшее.

Я тихо завывала, как раненая волчица, потерявшая детеныша, мотала головой из стороны в сторону, желая не видеть и не слышать этих двоих.

– Хватит болтать, Стонич! – возмутился целитель. – Не могу слушать эти завывания!

Я почувствовала укол в кисть, и тихий голос ученого прошептал надо мной:

– Магическая академия. Вспоминайте, лера. С ней у вас должны быть только положительные воспоминания.

Марилия. Осень, 3199 год

Я сидела на уроке практической магии для магов земли в САМИМ. На этот урок ходили только чужеземцы, которые учились в академии, и те марилийцы, у которых проблемы с практикой оставались до сих пор, несмотря на то что практикой они занимались со школы.

Урок преподавал сам декан нашего факультета профессор Мацей Закошцелич, который пользовался бесспорным уважением, на его уроках всегда была идеальная дисциплина.

– Весь материальный мир базируется на основе нашей стихии, господа студенты. На основе стихии земли. Я знаю, что все маги считают, что именно их магия – это основа основ, но поверьте старику, магия земли – самая главная магия мира Вериус. Стихия земли – это первооснова мира и всех стихий. Земля является домом всего живого, из нее вырастают деревья и травы, в ее недрах находятся драгоценные камни, именно в земле начинают свою жизнь водные источники…

Профессор рассказывал, а мы внимательно слушали. Профессор на практических уроках предпочитал, чтобы мы больше слушали и запоминали, а не писали.

– Все, что когда-либо жило, живет и будет жить в нашем мире, обязано своей жизнью земле. Именно земля – альфа и омега жизни и обычных людей, и магов, и оборотней, и эльфов, и всего животного и растительного мира. Потому что самым главным, основополагающим свойством стихии земли