Исцели меня - Наталья Юнина

- Я понимаю, что тебе это трудно сейчас понять, но, Сонь, так будет лучше.

- Два года назад было лучше, потому что это принесло бы тебе прибыль и сейчас опять вдруг лучше?

- Да, Соня, лучше.

- Да что лучше?! Для кого? Я же не кукла, которую можно отдать, потому что у нее сломались ноги.

- Да причем тут твои ноги? Если бы ты сейчас была по-прежнему успешной моделью, я бы все равно просил тебя об этом.

- Просил! Просил, папа. А ты не просишь, ты даже не ставишь перед фактом, это делает Бестужев. Не находишь, что это как-то… погано выглядит?

- Погано было бы, если бы я тебя сплавил в пансионат, а после отдал какому-нибудь уроду. Я понимаю, что в это трудно поверить, но Глеб – нормальный, он тебя не обидит.

- А если он нормальный, чего ты его подставил? Совесть не мучает?

- Не мучает, Соня, - привстает из-за стола, обходит его и берет стул. Садится около меня. - Меня куда более сейчас волнует не вопрос совести, а моей семьи.

- Ах, ну да, твоей семьи. В переводе - это Катя, Даша, ну и, собственно, ты. А почему я должна делать что-то для кого-то? В этой семье меня за человека не принимают, не говоря уже о любви. Так с чего я должна соглашаться на какой-то брак?!

- А с чего я забрал тебя к себе домой, тогда как прекрасно мог жить и так? С чего, а, Соня? Почему не дал забрать в детский дом?

- Пытаешься сейчас оказать на меня давление своим благородством? А я знаю зачем ты меня забрал, Бестужев тогда все и рассказал.

- Ой, много он тебе расскажет для своей выгоды.

- Кажется, ты недавно сказал, что он нормальный. Он ищет выгоду, а ты? Так для кого все же будет лучше, ты так и не ответил.

- Для тебя в том числе.

- В том числе. Ах, как благородно. Не будет никакого брака, папа. Меня Сережа к себе заберет, я его попрошу, надо будет – унижусь, но не будет никакой росписи. Он завтра приходит – я ему все расскажу.

- Ты реально ничего не понимаешь?! У Сергея своя жизнь, глупая ты девчонка. Как бы хорошо он ни относился к тебе, он не пойдет на такой шаг. Просто потому что он мужчина, а не чертов благодетель и свою жизнь не будет тратить на уход за тобой. Ну откажешься ты, дуреха, позлишь Глеба и чего в итоге добьешься? Сделает меня банкротом, а дальше что? Ты за какие шиши собралась жить? Все, что делается для тебя, по-твоему, дешево? Да даже, если Сергей сыграет в благородство, его зарплаты врача хватит разве что на инструктора. А жить ты на что будешь? Таблетки, обследования и прочее, а Соня? Я понимаю, что тебе может быть обидно, но постарайся все обдумать, - кладет ладони на мои руки. - Ладно, Глеб тот еще козел, но исключительно в бизнесе, мы же говорим не о нем, а о твоей жизни.

- Я просто не понимаю… ну я ведь никогда ничего не делала плохого. Становилась на долбаный стульчик и мыла посуду, тапки тебе подносила с детства. Я даже не разбила ни одной чашки, хотя руки росли из одного места, ничего не делала плохого, игрушки за собой убирала. Да я ребенком деньги зарабатывала, почему ты меня не любишь? Ну почему? - идиотский вопрос. Не знаю, как он вырвался из моих уст. Равно как и не понимаю почему слезы текут по щекам. Сколько раз себе говорила, что слезы можно лить только наедине с собой и вот на тебе.

- Опять ты за свое. Прекрати плакать, пожалуйста.

Закрываю глаза, чтобы прекратить лить слезы и, сделав глубокий шумный вдох, с силой одернула папины руки. 

- Спокойной ночи, - бросила напоследок, громко хлопнув дверью.

Не думала, что завершением дня окажется подслушанный разговор Вари и Бестужева.

- Я изучил этот вопрос, не понимаю почему себе не помочь? Зачем добираться до уборной таким сложным путем? Вот эти переносные унитазы самые удобные, - тычет пальцем в брошюру. - Поставить прямо около кровати. Соня прекрасно справится с задачей перелезть на него с помощью держалок над кроватью. Причем самостоятельно, не испытывая дискомфорта. Судя по тому, что она прекрасно справилась с задачей сесть в кресло и устроить ночной жор на кухне без твоей помощи.

- Во-первых, не знаю как так получилось, я наблюдаю за ней, она не симулирует, уж поверьте, у нее слабые руки, ей сложно перелезать в кресло. Возможно, это было успешно пройдено из-за желания съесть что-нибудь вкусненькое. Бывает. Но вопрос не в удобности. Как бы вам объяснить… она очень болезненно относится ко всем этим делам в неположенном месте. Да она даже кресло свое ненавидит, а вы про унитаз в комнате. В общем, у каждого свои причуды. Не надо ее осуждать. Вам не понять, вы все же мужчина, - сейчас я реально ненавижу Варю. Как она вообще смеет обсуждать такие вещи с ним?!  

- Ну да нам проще, откинул одеяло, взял в руки хозяйство и поливай потолок.

- Почему потолок? - хихикает Варя. Смешно ей, блин.

- Шутка. До потолка не дотянем.

- Смешной вы.

- Прям обхохочешься, - резко распахиваю дверь. - Вы все мои интимные дела обсудили или только туалетные?

- Сонечка, прекрати подслушивать, - как ни в чем не бывало бросает Бестужев. - Мы могли тут заниматься куда более интимными вещами с Варей.

- Например, Глебушка?

- Кекс, - встает с кресла и подходит ко мне. - Мы могли печь кекс, - наклоняется ко мне и поддевает пальцем нос. - До завтра или послезавтра, злюка. Сладких снов.