Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв - Анатолий Тарас

После их возвращения, в Новгороде к июню был составлен проект договора между Литвой и Господином Великим Новгородом. Он начинался следующими словами:

«Честной король Польский и князь великий Литовский заключил дружеский союз с нареченным владыкою Феофилом, с посадниками, тысяцкими Новгородскими, боярами, людьми житьими, купцами и се всем Великим Новгородом»…

По этому договору, литовский великий князь обязывался держать в Новгороде своего наместника из числа православных литовских князей. Наместник, его дворецкий и тиуны, проживая на Городище, не должны были иметь при себе более 50 человек.

Главным же пунктом был следующий: Если пойдет великий князь московский или сын его, или брат на Новгород войной, то великий князь Литвы должен идти на помощь новгородцам. Если он, не помирив Новгород с московским князем, уедет в Литву или в Польшу, или в Немецкую землю, а без него снова пойдет Москва на Новгород, то Рада Литовская должна без него оборонять Новгород.

При этом Казимир IV обязывался сохранять все новгородские вольности («держати тебе честны король, Великий Новъгород в воли мужей водных, по нашей старине») и не притеснять православную веру Кого захотят новгородцы, того и поставят себе владыкой (архиепископом — А. Т.), а литовский великий князь не будет строить католических церквей ни в Новгороде, ни в пригородах, ни по всей земле Новгородской. Как видим, никакой угрозы православию этот союз не предвещал.

После переговоров с послами Казимир IV отправил в Золотую Орду гонца с богатыми дарами, чтобы подтолкнуть Ахмат-хана к набегу на Москву. Но сам он не помог новгородцам, когда летом того же 1471 года Иван III пошел на них с войском.

Его бездействие можно объяснить двумя основными причинами. Во-первых, хотя текст договора обсуждался обеими сторонами, он еще не был официально заключен. Во-вторых, Иван III действовал быстрее. Пока Казимир думал, как ему лучше поступить, вся кампания уже завершилась. По меркам 1470 года Москва провела против Новгорода «молниеносную войну». Например, хан Ахмат, узнав о предложении Казимира, выступил на Москву так скоро, как смог — в следующем году.

Итак, в первых числах июня 1471 года московиты вышли в поход. Князь Иван III не ожидал встретить серьезного сопротивления от новгородцев. Поэтому он разделил свои войска на три части. Князь Даниил Холмский с десятью тысячами человек направился вдоль Ловати к Старой Руссе. Отряд воеводы Стриги Оболенского двигался вдоль Меты в Двиччскую землю. Наконец, сам Иван Васильевич со своим двором и тверскими ратниками шел вслед воеводам, сильно отставая от них.

По словам летописцев, в пути московиты безжалостно разоряли землю, «пленующе и жгуще и люди в плен ведуще». Жестокими расправами они стремились устрашить новгородцев; пленным они «повелеша носы, уши и губы резати». О том же пишет Нечволодов:

«Скоро великокняжеские войска вступили с разных сторон в Новгородскую землю и стали страшно ее опустошать».

Новгородские бояре срочно собрали ополчение и пригласили наемников. Общая численность их войск составила 25–30 тысяч человек. Однако войско наполовину состояло из ополченцев, имевших слабую военную подготовку и в своем большинстве не горевших желанием сражаться — как они думали, — за интересы бояр. Эти олухи наивно полагали, что царь Иван станет защитником «меньших людей» от «власть имущих». В новгородской летописи сказано, что мобилизация горожан проводилась насильственными методами. Тех, кто не хотел воевать, «разграбляху и избиваху, а иных в реку в Волхов метаху»!

Без особого труда головной московский полк князя Холмского разбил у озера Ильмень две передовые новгородские дружины, захватил, разграбил и сжег Старую Руссу.

Затем Холмский вышел на правый берег реки Шелонь. На левый берег сюда же пришло новгородское войско под командованием посадников Дмитрия Борецкого и Василия Казимира. Оно продвинулось к Шелони для того, чтобы не допустить соединения псковских войск с московскими и, дождавшись помощи от Казимира IV, обрушиться на противника. Встреча с московитами оказалась для новгородцев неожиданной. Некоторое время оба войска двигались по разным сторонам реки, ища броды.

Холмский медлил с переправой, ожидая подкрепления. Новгородцев было до 30 тысяч — вдвое больше, чем московитов. Они рассчитывали использовать свой численный перевес. Но тут в их войске возник раздор. «Меньшие люди» (ремесленники и мелкие торговцы), которые «родившися на лошади не бывали», требовали немедленной атаки. Они кричали: «ударимся ныне». Однако воеводы конного полка владыки (архиепископа Феофила) отказывались биться с москвичами, говоря, что их задача — не допустить псковичей.

Битва произошла возле устья Шелони, в районе между городом Сольцы и деревней Скирино, примерно в 30 верстах западнее озера Ильмень. Согласно московским источникам, 15 июля ратники Холмского перешли «великую реку» кто вброд, кто вплавь, бросились на новгородцев, «яко львы рыкающие» и обратили их в бегство. На самом же деле сражение началось неудачно для московитов.

Как следует из новгородских источников, новгородцам поначалу удалось использовать перевес в силах. Они «бишася много и побита москвич много», а затем погнали «москвичи за Шелону». И как раз в это время на новгородскую пехоту обрушился отряд касимовских татар, посланный Стригой Оболенским. Татары подоспели на Шелонь в самый разгар сражения. По своему обыкновению, они зашли во фланг противнику. Отборный конный полк владыки еще мог исправить дело и отогнать татар, но он не двинулся с места. Видимо, причиной тому явились инструкции самого архиепископа Феофила, являвшегося противником союза с Литвой и ошибочно рассчитывавшего на усиление своей власти в Новгороде с помощью Ивана III.

В итоге новгородцы не выдержали, «мало щит подржавше и побегоша вси». Они потеряли убитыми, по разным данным, от 4 до 6 тысяч человек, около 2 тысяч попали в плен, в том числе посадники Дмитрий Борецкий и Василий Казимир, воеводы Кузьма Григорьев и Яков Федоров.[69]

После битвы на Шелони новгородцы сожгли свои посады и стали готовиться к длительной осаде. Но «московская партия» во главе с архиепископом Феофилом настояла на мирных переговорах. Когда Иван III с главными силами московской рати вышел к устью Шелони, его встретила делегация новгородцев во главе с владыкой.

Пока главные силы Москвы находились в районе Новгорода, князь Василий Шуйский с 8-тысячной ратью двинулся на стругах по реке к Устюгу Великому. А направленные еще в мае в Заволочье московские бояре с воеводой Василием Образцом собрали из вятичей и устюжан судовую рать численностью около 4 тысяч воинов и выступили навстречу новгородцам.

Противники на судах встретились на реке Северная Двина, сошли на берег и вступили там в бой. Отряд под командованием Василия Образца разбил новгородцев, из которых спаслись бегством немногие. После этого устюжане и вятичи «повоевали» большое количество двинских городков, погостов и сел, захватив большую добычу. И в Заволочье новгородцам не помогло тройное численное превосходство — слишком низкой была боеспособность их войск.

Перспектива длительной осады хорошо укрепленного города, вкупе с угрозой одновременной войны с Литвой и Ордой, побудили Ивана III не медлить с заключением мира.

Он ограничился тем, что обязал Новгород в течение года заплатить огромную по тем временам сумму — 15,5 тысяч рублей серебром либо западноевропейской монетой. Кроме того, по его приказу 18 июля были обезглавлены «за измену» новгородские бояре Дмитрий Борецкий, Василий Губа Селезнев, Еремей Сухощек и Киприан Арбузов. Несколько десятков бояр он велел заточить в подвалах Коломенского кремля:

«Посадников Василья Казимера и его товарищов 50 лутчих (государь) отобрав, повеле вести к Москве и оттоле к Колмне и в тоурму всадити».

В тексте договора, заключенного в местечке Коростынь, новгородцы еще именовались «мужами вольными», а республика — «Великим Новгородом». Но уже новгородские бояре обязались быть «неотступными» от Московского княжества и не переходить под власть Литвы. Таким образом, Иван III нанес для начала главный удар по «литовской партии», а политическое устройство Новгорода не тронул. Князь был умен и хитер. Он понимал, что одним махом Новгород трудно усмирить. Вот почему московская рать «не поиде к Новугороду и возвратися оттуду с усть Шолоны с честию и победою великою».

Последующие события развивались вполне предсказуемым образом. В 1475 году Иван III совершил поездку в Новгород. Во время своего пребывания там он принимал жалобы крестьян и ремесленников на бояр. После разбора жалоб он осудил видных представителей новгородского боярства, связанных с Литвой, и отправил их в ссылку в Москву и в другие города. Тем самым московский князь подрезал корни новгородской боярской оппозиции и приобрел на время поддержку «черных людей», наивно считавших великого князя «защитником» от произвола бояр.