Три принца (СИ) - Селютин Алексей Викторович

— Эвенет совсем обалдел? — я пытался вникнуть в ситуацию. — Взял в заложники сына короля, что ли?

— Чего-чего?

— Ничего. Читай дальше, Тангвин.

— "И вот как раз мы возвращаемся к письму от Эвенета. Я позволю себе процитировать этого мерзавца… Мерзавец! Ты представляешь, аниран, что написал этот мерзавец? Цитирую: "…если Его Величество Анфудан Третий не одумается, если не вернёт воровским способом украденную собственность в законные руки святой церкви, если так и будет продолжать поддаваться воле драксадара, одуматься помогу ему я. Я не только запрещу прислуживать при Храме сыну Его Величества, который, в отличие от отца, глубоко верит, но и посажу в темницу. В темницу, куда церковь отправляет строптивых шахтёров и апостатов, где он медленно умрёт от истощения. А затем высохшее тело того, кто с лихвой расплатится за чужие грехи, Его Величеству доставит сирей. Ибо вполне будет способен унести"… Нет, каков мерзавец, а!?… Я тебя прошу, аниран… Очень сильно прошу не отказать в следующей просьбе: не мешкая отправляйся к "Чуду Астризии", найди моего сына и верни домой. Как истово верил он в наше заслуженное наказание, так же истово верил в приход посланников небес — в приход аниранов. Покажи ему себя, и он поверит. Убеди, что тебе по силам спасти мир. Убеди моего слабого умом сына и приведи в Обертон… Молю тебя именем Триединого — не отказывай в просьбе сразу! И не раздумывай! Выполни своё предназначение — спаси и эту душу. Ибо лишь тебе это под силу."

Когда Тангвин окончил читать, я чувствовал себя растерянным. Про своего заблудшего сынулю король редко упоминал. Так, между делом… А тот, оказывается, целиком и полностью поверил в тот бред, который распространяла церковь. Что, в принципе, неудивительно, учитывая, в какое время и в каких условиях он рос.

— Неужели святой отец Эвенет способен на такое? — выпучив глаза, Тангвин рассматривал письмо в своих руках.

— В этом нет никаких сомнений, — хмыкнул я. — Человек, который прислал сундук с золотом и ядовитой пылью, перешагнёт через любого. Любого сгноит в глубоких подвалах… Чёрт возьми, почему твой отец раньше не сказал, что у Эвенета такой козырь на руках? Почему не предупредил?… Ладно, не отвечай. Это риторический вопрос.

Я тяжко вздохнул и потёр лоб ладонью: похоже, дело — дрянь. Парень сам по себе — религиозный фанатик. Так ещё и находится там, где все такие. То есть вырвать его из храма — всё равно что из рядов секты вырвать самого отпетого сектанта.

Хм… Парень… Парень… А сколько ему лет, вообще?

— Тангвин, сколько лет твоему младшему брату?

— Лет?

— Зим, я имею в виду. Возраст какой?

Принц на мгновение задумался.

— Двадцать три зимы, должно быть. Но, извини, милих, я не уверен. Я не видел его давным-давно… Наверное… Наверное, последний раз как раз тогда, когда… О! Точно! — принц всполошился, принялся вертеть головой и метнулся к стене, всегда закрытой широкой коричневой шторой. Потянул за канат и улыбнулся. — Вот, смотри. Тогда я видел его в последний раз.

На огромном холсте в половину стены изображалась семейная идиллия: ещё не такой старый и не такой пузатый Анфудан Третий важно восседал на троне. Слева от него стояла невысокая, но очень миловидная рыжеволосая женщина, признать в которой саму королеву было практически невозможно. Ничем не привлекательный мужчина с окладистой бородой возвышался позади. Молодой парень, мордашкой очень похожий на Тангвина, прижимался к мужчине плечом. Горделиво задрав подбородок, у правого подлокотника примостился смазливый подросток. А у левого подлокотника, приняв на плечи материнские руки, по-детски непосредственно улыбался голубоглазый мальчонка лет семи-восьми. Портрет был настолько прекрасен, настолько идеально написан, что я ни секунды не сомневался, что работал профессионал.

Теперь осталось выяснить ху из ху, как говорится.

— Вот Терезин, — Тангвин опередил меня с вопросом и указал на улыбающегося мальчика. — Мастер Гильдаран — да подберёт Фласэз для него достойное место в своей армии — работал над холстом несколько декад, пока королевская семья пребывала в Валензоне. Как раз тогда, когда Валензон передавали в моё управление. Это… Это было много зим назад. Четырнадцать, пятнадцать… Не помню. Тогда я видел брата в последний раз.

— Хм, — озадаченно хмыкнул я, рассматривая портрет. — Не думаю, что это поможет. Время безжалостно ко всем. Уверен, он уже давно не ребёнок… А это же Тревин позади? Старший?

— Да. Сзади — Тревин, справа — Трифин, слева — Терезин.

— Жаль, что нет ничего посвежее, — почесал я подбородок.

— Скажи, милих, ты уже решил, как поступишь? Ты пойдёшь через всю страну, чтобы найти брата?

Я бы соврал, если бы сказал, что уже точно что-то решил. К тому же портрет хоть и красивым оказался, но совершенно бесполезным. Как теперь выглядит этот Терезин, я не имел ни малейшего понятия. То есть придётся искать иголку в стогу сена, если я всё-таки решусь. Иголку в стогу враждебного сена.

— Пока не знаю, Тангвин. Я бы хотел посетить это ваше Чудо Астризии, чтобы найти Эвенета. Взять его за седую бороду и врезать кулаком промеж глаз за то, что хотел убить меня и твоего отца. Ну и Терезина забрать мимоходом… Только вот соваться туда, где король не я… и даже не твой отец, крайне рискованно.

— Рискованно, — подтвердил Тангвин. — Без проводника, без подорожных с королевской печатью ты туда вообще вряд ли доберёшься.

— И без золота…

— И без золота, — Тангвин вновь кивнул головой. — Только золото — не самая большая проблема. Лиги — вот что самое опасное. Пройти сотни лиг через страну, где всё ещё нет порядка, очень опасно. В одиночку, думаю, не по силам даже анирану.

Я считал иначе, ведь давно привык в одиночку наворачивать лиги. Сколько в этом мире уже их отмотал… Но спорить с принцем не стал. Мне предстояло очень серьёзно поразмышлять над этим вопросом и продумать отказ, если я всё-таки…

— Мастер Сималион сможет помочь! — радостный вскрик Тангвина выбил меня из раздумий. — Я помню, он пытался обучать Терезина. Отец как-то писал, что хочет сделать из него умелого фехтовальщика. Но Терезин, в отличие от Трифина, с детства питал отвращение к военному ремеслу. Ему даже меч было противно в руки брать.

— Пацифист вырос, что ли?

Тангвин меня не понял. Нахмурился, пытаясь понять смысл инопланетных речей, но, в итоге, лишь плечами пожал.

— Неудивительно, что пацифисту легко задурили мозги покаянием, — пробормотал я и задумался: вроде, что-то наклёвывается. Если Сималион помнит парня, если сможет опознать, есть смысл попытаться вырвать его из лап Эвенета. Как ни крути, это важно не только с человеческой точки зрения, но и полезно политически. Король будет передо мной в неоплатном долгу. Пойдёт на что угодно ради анирана… Тангвин окрепнет в своей вере в милиха. Не только будет готов исполнять его приказы, но и жизнью рискнёт ради него. Не сомневаюсь… К тому же, отпустить Эвенету щелчок по носу — а может быть, и башку отрубить мимоходом — было бы совсем неплохо. Этот "хозяин востока" действовал мне на нервы. Один хитрозадый козёл скрылся на западе, другой хозяйничает на востоке. Если они примут решение и одновременно начнут давить на центр… Короче, надо пораскинуть мозгами. Поразмышлять наедине с самим собой, обсудить этот вопрос с Сималионом, а затем посоветоваться с близкими людьми. Понять, стоит ли овчинка выделки.

***

Держать совет я позвал всех. Всех, кому мог доверять. Даже Мелее разрешил присутствовать, которая всё так же не отходила от Дейдры ни на шаг. Она сидела рядом с внучкой и ежесекундно посматривала на засыпавшего на руках той правнука.

— В общем, дела обстоят именно так, — закончил я рассказ. — Я посидел, подумал немного. Но так же хочу услышать ваше мнение. Смело говорите. Каждому из вас я доверяю, как себе. Высказывайтесь.

— Куда милих, туда и мы, — лаконичный Иберик глянул на Феилина и дождался ответного кивка. Со следопытом они быстро нашли общий язык. — Куда прикажет и когда прикажет.