Наполеон. Отец Евросоюза - Николай Стариков

Попытки национальных восстаний. Эти блестящие и быстрые победы вовремя заставили призадуматься всех тех, кто ждал лишь заминки в делах Наполеона, чтобы постараться его низвергнуть. Тироль был уже в огне; горцы, страстно преданные своим обычаям и своим монархам, ненавидели обитателей равнины, которые равнодушно встретили своих новых господ – баварцев. Они спускали по горным ручьям глыбы из смеси муки, угля и крови, которые должны были подать сигнал к мятежу. Во главе повстанцев стояли трактирщики и разносчики – единственные люди, которых знали во всей стране вследствие трудности путей сообщения, – и попы, разжигавшие их фанатизм: капуцин Гаспингер, крестьянин Спекбахер и особенно трактирщик Андрей Гофер, приобретший популярность своей большой бородой и атлетическим сложением, при этом пьяница и мистик. Мятежников подстрекал из Вены тирольский писатель Гормайр. Это была как бы тирольская Вандея, имевшая целью гораздо более борьбу с новшествами, чем восстановление австрийского правительства. Маршал Лефевр, командированный сюда с отрядом баварцев, ограничился тем, что занял вооруженной силой дороги и обеспечил безопасность равнины; каждый раз, когда Гофер пытался выйти из своих гор, его легко отбрасывали назад. Он был взят в плен в 1810 году, судим как изменник и расстрелян в мантуанской крепости, пав жертвой вероломства венского двора, не сдержавшего своих обещаний. В северной Германии произошло несколько мятежных вспышек, оставшихся безуспешными благодаря отсутствию предварительного уговора. Прусский майор Катт предпринял неудачную попытку с несколькими сотнями человек врасплох захватить Магдебург. Каспар Дернфельд, любимец короля Жерома и полковник его гвардии, поднял гессенских крестьян в надежде увлечь за собой армию и овладеть самим королем; но армия осталась верна королю, и население Касселя отнеслось к мятежу равнодушно; несколько пушечных выстрелов рассеяли мятежников. Майор Шилль, пользовавшийся большой популярностью в Берлине[25] за свою удачную защиту Кольберга в 1806 году, возмутил свой гусарский полк в окрестностях Берлина; когда робкий Фридрих-Вильгельм, боявшийся потерять оставленные ему владения, отрекся от солидарности с ним, Шилль стал грозить Касселю, потом бросился в Стральзунд, из которого надеялся сделать с помощью англичан новую Сарагоссу; но англичане не явились. Генерал Гратиан с 6000 голландцев отнял у него Стральзунд, и Шилль был убит во время штурма. Из этих восстаний наиболее опасным оказалось то, которым руководил герцог Брауншвейг-Эльс. Со своими гусарами – «лейб-гвардией смерти», – к которым примкнули остатки полчищ Дернберга и майора Шилля, он бродил по Брауншвейгу и Саксонии во главе нескольких тысяч человек. Но население всюду оставалось глухо к его призывам. Ему удалось бежать на остров Гельголанд, где англичане спасли его с его небольшим войском. Слишком силен был внутри Германии страх пред победоносными французскими армиями. Бывший гессенский курфюрст, у которого повстанцы просили поддержки, предложил им вексель на 30 000 талеров, «подлежащий уплате после победы». Эти частичные и не связанные общим планом восстания избавили Наполеона от наиболее беспокойных элементов. Население южной Германии и Саксонии, вполне довольное Наполеоном, оставалось верным ему; северная же Германия, тайно подстрекаемая Шарнгорстом, Гнейзенау, Блюхером и агентами Тугендбунда, ожидала лишь появления англичан и победы австрийцев, чтобы восстать поголовно. Но англичане, преследуя, как всегда, исключительно свои собственные интересы, сосредоточили свои военные операции у устьев Шельды, а австрийцы были изгнаны из Баварии. Их полное поражение расстроило все планы восстаний.

Новый поход на Вену. Разбитый в Баварии, эрцгерцог Карл оказался счастливее Мака: ему удалось спастись в Богемию. Как и в 1805 году, пришлось предпринять вторую кампанию для окончания войны; но эта кампания оказалась более продолжительной и более кровопролитной, чем аустерлицская. Эрцгерцог Карл сумел даже на некоторое время удержать чашу весов почти в равновесии; он показал себя достойным противником Наполеона. Французская армия направилась к Вене вдоль Дуная по правому берегу его. Корпус Гиллера, медленно отступавший в том же направлении со времени битвы при Ландсгуте, тщетно пытался задержать французов при переправе через Траун. Ожесточенный бой завязался при Эберсберге, где множество сражающихся и горожан вперемешку сгорело под развалинами подожженного города[26]. После этого Гиллер уже более не пытался задержать поход французов; он перешел на левый берег Дуная, чтобы связать свои операции с операциями эрцгерцога. Наполеон не сразу узнал об этом маневре. Он опасался внезапного нападения сзади; поэтому он расположил свои войска эшелонами и сам двинулся вперед с гвардией, которой командовал Бессьер, и с корпусами Массены и Ланна, между тем как Даву оставался в Линце, а Бернадот с саксонцами – в Пассау. Благодаря этим мудрым мерам предосторожности он обезопасил свою линию отступления и успел достигнуть Вены раньше австрийской армии. Французы без единого выстрела заняли предместья и Пратерь. Эрцгерцог Максимилиан пытался оказать сопротивление под прикрытием вала, которым был окружен город, но после нескольких часов бомбардировки отступил в Мархфельд, сжегши позади себя Шпицский мост. Французы не могли преследовать его; им предстояло перейти Дунай на виду всей армии эрцгерцога Карла, который готовился всеми силами помешать их переправе.

Асперн и Эсслинг (21 и 22 мая). Сначала Наполеон думал воспользоваться для этой трудной операции небольшим островом Шварцер-Лакен, лежавшим несколько выше Вены. Здесь Ланн произвел довольно продолжительную демонстрацию, правда, не имевшую успеха, но отвлекшую внимание австрийцев от острова Лобау. Этот остров отделен от правого берега Дуная двумя рукавами приблизительно в 700 метров ширины, а от левого – одним, гораздо более узким, шириной всего в 120 метров. Здесь и решено было переправиться; Массена занял позицию, без труда прогнав горсть неприятельских стрелков. Мост был перекинут в вогнутой излучине Дуная, оба крайних пункта которой были заняты двумя деревнями, состоящими сплошь из каменных домов и потому удобными для защиты: Асперном вверх по течению и Эсслингом – вниз по течению. Первым прибыл корпус Массены, который и занял обе деревни. Массена утвердился в Асперне, причем, однако, сделал ту ошибку, что не позаботился снабдить зубцами стены домов; Ланн, корпус которого должен был переходить вторым, расположился в Эсслинге. Увидев, что французская армия разделена рекой надвое, эрцгерцог Карл бросился на те три дивизии, которые уже переплавились. У него было 90 000 человек и 300 орудий. Он рассчитывал принудить обоих сподвижников Наполеона к сдаче или сбросить их в реку. Как ни ускорял Наполеон переправу остальных войск, к вечеру 21 мая он успел сосредоточить на другом берегу лишь 30 000 человек без малого и 50 орудий. А тут еще в Дунае поднялась вода, грозя снести французские мосты; австрийцы спускали в реку толстые доски, лодки, наполненные камнями, брандеры, зажженную мельницу. И вот мосты сломаны, и изолированное французское войско вынуждено отражать бешеные атаки втрое более сильного неприятеля, поддерживаемые ужасающей канонадой. «Ядра падали в наши ряды и вырывали сразу по три человека; медвежьи шапки вскидывались гранатами на двадцать футов в вышину. Едва один ряд был подкошен, я приказывал: “Поддержать вправо, сомкнуть ряды!” и храбрые гренадеры безропотно заступали место павших… При наших пушках больше не оставалось артиллеристов; генерал Дорсенн заменил их двенадцатью гренадерами, раздав им кресты; но все эти храбрецы пали у своих орудий. У нас не было больше ни лошадей, ни обозной прислуги; колеса и лафеты разбиты вдребезги, пушки валялись на земле, как чурбаны!» (капитан Куанье). Три раза Массена был отброшен за Асперн и три раза он с неслыханными усилиями снова овладевал этой деревней, между тем как Бессьер с кавалерией атаковал врага в центре, а Ланн отражал все приступы на Эслинг. С наступлением ночи каждая армия оставалась на той позиции, которую занимала с утра. Наполеон успел переправить еще весь корпус Ланна, две дивизии конницы и всю гвардию; на следующий день он мог противопоставить эрцгерцогу 60 000 человек и 150 орудий. Битва возобновилась еще с большим ожесточением рано утром 22 мая. В то время как Массена ограничивался защитой Асперна, корпус Ланна, не дравшийся накануне, колоннами двинулся на неприятельский центр. Эрцгерцог подался назад, и Ланн уже держал в своих руках победу, как вдруг он получает от императора приказ отступить. Большой мост был разрушен так, что его нельзя было починить. Корпус Даву и артиллерийские парки неприятель задерживал на правом берегу. Между тем у войска не хватало боевых запасов. Приходилось ограничиваться обороной, стараясь во что бы то ни стало удержать свои позиции, чтобы не быть опрокинутым в реку. Массена дрался в Асперне как лев. «Кто не видел Массену в Асперне, тот ничего не видел», – с восторгом говорил впоследствии Наполеон. Эсслинг был тринадцать раз потерян и взят обратно. Под конец оставшиеся в живых устроили себе ограду из трупов, устилавших землю, и отбивались уже только штыками. Канонада прекратилась лишь с наступлением ночи; она стоила жизни храброму Сент-Илеру, «рыцарю без страха и упрека», и маршалу Ланну, одному из замечательнейших вождей наполеонской армии и самому верному из друзей императора[27].