Безмолвная (СИ) - Лер

— Но вы же знаете статистику. Второй год в Косоне самое низкое количество самоубийств…

— Это пока, — перебивает собеседника ЮнДжон. — Скоро, мы столкнёмся с обратным эффектом. А знаете, почему? — Каманах кивает. Ему понятно, куда клонит сонбэ. — Общее отставание по предметам. Не каждому по карману частный преподаватель, а знания придётся подтягивать. Освоят ли наши подопечные материал самостоятельно, и сдадут ли сунын? Думаю, ответы на эти вопросы вам хорошо известны. Нужно не пятидневку вводить, а менять образовательную программу, рассчитанную на шестидневное обучение.

Так что, в министерстве хотят знать, насколько хорошо подготовлены наши учащиеся. Если, общий балл будет удовлетворительным, оставят новшество. Если же, результаты, по годовому итогу, их не устроят — вернут обратно старый график, — ЮнДжон, кидает взгляд на лежащий на столе планшет, переводит обратно, на коллегу. — Хубэ, я ответил на ваш вопрос?

— Благодарю вас, заместитель ЮнДжон, ответили, — кланяется тот начальнику.

— Превосходно! Учитель Каманах, расскажите мне про эту вашу новенькую. Сами понимаете, вчера, я вынужденно отсутствовал, из-за поездки в министерство, и не смог ознакомиться с её карточкой. А сегодня, она умудрилась, мало того, что опоздать на урок, так ещё сцепилась с ШиЕном. У меня есть основания полагать, что она станет проблемой. И ещё, — ЮнДжон, показывает пальцем на планшет, — эта девочка не стесняется пользоваться гаджетом на глазах у преподавателей. Во время урока. Хубэ, вы точно ознакомили её с правилами поведения в нашей школе, или, это сделать за вас?

— Простите, ЮнДжон-сонбэ, я вас правильно понял, ЛиРа сцепилась с Мун ШиЕном? Сыном Мун… — проигнорировав последний вопрос, интересуется обеспокоенный учитель.

— Вы правильно меня поняли, не продолжайте, — перебивает Каманаха «завуч». — И это тоже проблема. Я не могу пойти против попечительского совета, если встанет вопрос об отчислении девочки. ШиЕн уже пригрозил пожаловаться на неё отцу, и как вы помните, тот, скор на расправу. Учитель Каманах, я не услышал ответа на свои вопросы. Что не так с этой ученицей?

— Заместитель ЮнДжон, вам стоит самому пообщаться с ней, чтобы увидеть, — изобразив поклоном извинение, отвечает Каманах. Он, прекрасно понимает, что его собеседник, своим вопросом, поставил его в неловкое положение, и расскажи сейчас Каманах о том, что, бдительный охранитель порядка отобрал средство коммуникации у немой, тот, «потеряет лицо» перед своим подчинённым. С долгоиграющими последствиями для последнего. Вариант, в котором ЮнДжон, обо всём узнаёт от виновницы переполоха, выглядел, для обоих преподавателей, наименее травмоопасным. Он же, предоставлял заместителю возможность самостоятельно разрулить ситуацию с планшетом.

— Я уже дважды с ней сегодня общался. Кроме лысой головы, необычного цвета глаз, и европейской внешности, ничего этакого не заметил. О чём речь?

— ЮнДжон-сонбэ, дело в том, что ЛиРа сейчас находится в лазарете. Ей оказывают медицинскую помощь.

— Что-о⁈ Если она снова подралась с кем-то…

— Что вы, нет. Прямо во время урока у неё случился приступ эпилепсии.

* * *

«Как же башка болит. Убейте меня, кто-нибудь, не заставляйте терпеть такое!»

Разлёгшись на медицинской кушетке и закрыв глаза, чтобы прекратить сотрясания мира вокруг, терзаюсь страданиями.

Мой бравый поход к доске закончился плачевно. На полпути, внезапно, по телу прокатилась волна жара и меня затрясло. Я подумал тогда, что это от нервного напряжения — обычный мандраж. Но, в следующее мгновение, испытал такое, что никому не пожелал бы испытать. Каждая клеточка моего тела стала вибрировать так, словно через неё пропустили напряжение в десять тысяч вольт, а нервные окончания сошли с ума. Все разом. Невыносимая, безумная боль. Что было дальше я не помнил, видимо, сознание отключилось, даря забвение.

Очнулся я в школьном лазарете. Телесная боль ушла, но осталась сильная слабость и головная боль. Пульсирующая в области титановой пластины, что впаяли мне в больнице, закрыв ею дырку в черепушке. Отдающая в затылок и виски одновременно.

«Тум-тум-тум» — «О-о, как же больно!»

В лазарете оказалось довольно много народу. Перепуганный Каманах, растерянная врачиха в белом халате поверх одежды, пара ребят из класса, наверное, помогавших тащить мою безвольную тушку, ещё какая-то незнакомая мне женщина… Все они смотрели на меня, когда я открыл глаза.

«Здрассте» — попытался я произнести вслух, напрочь забыв, что лишён такой возможности. Уж больно кислые физиономии были у присутствующих, захотелось разрядить обстановку.

— Что ты сказала? — увидев, как Лира открывает рот, спросила у меня врачиха. «Захлопнув варежку», я, перевёл выразительный взгляд на своего классного. Если не он то кто?

Каманах не подвёл.

— ЛиРа немая. У неё должен быть планшет для общения. Планшет… — вдруг, повторил учитель, на миг задумавшись. Его глаза округлились, когда память подсунула нужное воспоминание из ближайшего прошлого. Воспоминание о том, как заместитель ЮнДжон, удаляется по коридору, зажав подмышкой девайс, отобранный у его подопечной.

Его немой брани никто не услышал, но выражение лица говорило само за себя.

«Ну наконец-то, дошло, не прошло и полгода» — мысленно посетовал я на сообразительность Каманаха. — «Интересно, а что ты будешь делать дальше, отдашь мне свой телефон?»

Каманах, снова не подвёл. Остановив, рванувшего было к выходу подростка, он достал из кармана смартфон, разблокировал его, запустил на нём записную книжку и протянул девайс мне.

Кивнув в знак благодарности, и переждав приступ боли, ухнувший, в моей голове, с новой силой, я открыл глаза. С трудом попадая по крошечным символам клавиатуры, настрочил сообщение. Это тебе не планшетка с её космическим экраном!

Видимо, красноречивая форма, в которой была изложена просьба облегчить мои страдания, а может, приписка в конце предложения про пистолет, в качестве альтернативного метода лечения, возымели своё действие. Когда, Каманах продемонстрировал врачихе текст, та, побледнев, тут же принялась шуршать пакетами в ближайшем шкафчике, выискивая подходящее лекарство. В итоге, на свет появился одноразовый шприц и ампула с прозрачной жидкостью. Все присутствующие, кроме незнакомой женщины, со словами: «Тут не на что смотреть!», были немедленно выдворены вон, а я, получил очередной укол в ягодицу.

Каманах заглянул минут через пять. Поинтересовался моим самочувствием, на что я показал ему оттопыренный большой палец и улыбнулся. Лекарство оказалось что надо. Боль, съёжилась до крошечных размеров, последний раз «дзынькнула» в колокольчик и была такова.

— ЛиРа, я позвонил твоей хальмони. К сожалению, она не сможет приехать сама, но попросила вызвать тебе такси. Так что, побудь пока в лазарете, отлежись. А я, закончу кое-какие дела и вернусь, отправлю тебя домой. Вы ведь не против, если ЛиРа побудет здесь полчаса? — обратился он к женщинам с вопросом. Те, синхронно кивнули.

— Ей необходим покой — восстановить силы. Эпилептический приступ сильно истощает ресурсы организма… А девочка, оказывается, пережила серьёзную травму черепа, судя по медицинской карте из больницы. Я только что проверила. Стоит положить её в стационар на обследование, а не в школу отправлять не долечив.

Увидев ошарашенную физиономию преподавателя, в голову закралась мысль о том, что он был не в курсе о некоторых, из моих болячек. Сюрприз!

* * *

«Значит, я, теперь, — эпилептик? Хреново, однако»

Вспоминаю ощущения, что пережил. Следом, некоторые подробности о припадках и становится совсем грустно.

«А ведь, я там мог пол класса разнести, пытаясь „пробежаться“ в невменяемом состоянии (во время приступа, человек, может совершать неконтролируемые движения, такие, как хаотичный бег. Прим. автора). Потом, на полу валялся, дёргался, пена изо рта… Неприятное зрелище, на потеху публике. Брр! Хорошо, что ничего не помню, хотя, видос с моим неудачным походом, наверняка, уже расходится по местной сети. Ещё представится случай взглянуть, память освежить»