Обаламус - Александр Путятин

33

На коммутаторе Слава бывал часто. Что не удивительно — девушки здесь работают симпатичные и острые на язычок. И они с удовольствием слушают майорские байки. Вот и сейчас рассказ о том, как два бравых прапорщика ловили «хищного зверя хахаля» вызвал дружный смех всей женской смены. И он мог ещё долго звучать в помещении аппаратной, если бы не грохот отлетевшей к стене от мощного толчка двери. Ввалившийся в комнату сержант Кошка остановился перед самым столом коммутатора. Следы глубоких царапин украшали его лицо, уши, шею. Воспаленные от бессонной ночи глаза Сергея аж светились от избытка ненависти.

— Значит так, девочки, — свистящим шепотом процедил сквозь зубы сержант. — Узнаю, кто вчера говорил по телефону с моей женой — убью! А узнаю я обязательно… Рано или поздно!

Так… Интересно. Похоже, девчата решили по-женски разобраться со строгим начальником. Отомстить ему за все тяготы службы руками любящей жены. И в этом преуспели.

Но нужно было что-то делать. А что? Пока я раздумывал, ситуацию под контроль взял Слава. Он подошел к разъяренному связисту, слегка потрепал его по плечу и сказал:

— Да оставь ты их, вчера дежурила другая смена. Пойдем лучше, чайку с бутербродами попьёшь. Ведь наверняка же не ел ничего с утра! Или с вечера?

— Ладно, пойдём! — уступил Славиному напору Сергей. — Но я обязательно найду… И тогда она пожалеет…

— Отыщешь, конечно! — не стал спорить с ним майор. — Но для этого нужно сначала успокоиться, а потом хорошо подумать.

Чай нашелся у меня на метеослужбе. Бутерброды Слава достал из портфеля. Два стакана Сергей выпил залпом. Потом принялся за хлеб с колбасой. Мы его не торопили. Пусть сначала немного в себя придет. А потом сам все расскажет, если захочет. Куда нам спешить? Туман всё равно ещё не рассеялся.

— У-у-уф! Спасибо, ребята, — сказал Сергей, оторвавшись от четвёртого стакана чаю. — Это был один сплошной шестнадцатичасовой кошмар! И почему она этим дурам поверила?! Ума не приложу!

— Да чему поверила-то? Ты же ничего нам не рассказал, — уточнил Слава.

— Я вчера утром хозяйку предупредил, что ко мне жена приезжает, чтобы впустила ее. А Света, как с вокзала пришла, мне на работу позвонила: сообщить, что всё в порядке. Ей женский голос в трубке отвечает: «Алло!». Она просит позвать Сергея Кошку. А оттуда говорят: «Кто его спрашивает?» — «Жена» — «А звать как?» — «Жена, скажите, он поймет». А ей на это в ответ: «Много вас здесь таких. И каждая врёт, что жена. Звать как?». Вот заразы!!!

Сергей саданул кулаком по столу. Ложка в стакане жалобно тренькнула.

— Ловко! — усмехнулся Слава. — А дальше ты пришел домой, и тебя до утра кусали, царапали; били посуду, ломали мебель и всё прочее в том же духе?

Кошка уставился взглядом в пол. Потом удручённо кивнул головой. Слава сложил руки на груди и улыбнулся.

— И теперь ты не знаешь, что со всем этим делать дальше?

— Совершенно не представляю!

— Во-первых, забудь о ссоре до вечера, а не то обязательно напортачишь чего-нибудь по работе. Во-вторых, после смены иди домой, как ни в чем не бывало, но сам инициативу в общении не проявляй. И если всё сделаешь правильно, то она сама подойдет мириться.

— Ты думаешь?

— Уверен! Только ты сегодня со службы домой не звонишь, на работе не задерживаешься, цветов и конфет для примирения не покупаешь. Возвращаешься, молчком садишься в кресло, включаешь телевизор и ждешь развития событий.

— И она сама подойдёт мириться?

— Если всё сделаешь правильно, то не просто помириться предложит, а извинится за вчерашний «концерт», и больше никогда тебя по пустякам ревновать не станет.

Сергей помотал головой.

— Ладно, вечером попробую… Другого варианта у меня всё равно нет.

Он аккуратно ощупал царапину на носу.

— Пойду, мне еще до полётов одну линию надо прозвонить: вчера связь с первым приводом барахлила, — поднялся Сергей. — Спасибо за завтрак! Ну, и вообще…

Он пожал плечами и вышел. А я с интересом уставился на Славу:

— Ну, сегодня ты Сергея успокоил, девиц от расправы спас. А что завтра ему говорить собираешься?

— А завтра утром, если он всё сделает как надо, то и про каверзу эту бабскую и про царапины свои — даже и думать забудет. Света об этом позаботится!!!

Я обалдел.

— Ну, элементарно же! — пожал плечами Слава. — Приезжает баба в незнакомый город и попадает в такую ситуацию. Что делать? Знакомых — ни одного, расспросить о поведении мужика некого. А узнать нужно. Тогда организуется грандиозный скандал. С истерикой, расцарапыванием глаз и других частей тела. А дальше всё можно понять по его поведению. Если Серёга действительно такой бабник, то за рабочий день найдет, к кому из зазноб под бочок на следующую ночь пристроиться от греха подальше. Допустим, не нашел!.. Тогда заявится мириться с цветами, конфетами и т. д. и т. п. А если пришел молчком, сел в угол и ничего не предпринимает, тогда идти ему кроме дома некуда, и вины за собой он не чует. Вот так всего за сутки Света наша со стопроцентной вероятностью выяснила, что мужик её не виноват. И сегодня ночью попытается вознаградить его за несправедливый наезд.

— Ну, ты прямо… Стратег!

— Это не я, а Сережкина жена — стратег. Просто не Светлана, а граф Суворов в юбке: глазомер, быстрота, натиск. И заметь, он на неё не в обиде, а, следовательно, она и тактически свой скандал очень грамотно выстроила. То есть здесь мы имеем историю двух прапорщиков, развернутую на сто восемьдесят градусов. Там сплошные фантазии — здесь исходная информация. Там безоговорочная вера — здесь сомнение во всём. Там действия, которые ничего не позволяют выяснить — здесь отлично просчитанная комбинация. Там над идиотами весь полк потешается — здесь никто ничего не скажет, а тем более не осудит и не осмеёт. Я уверен, что если у Серёги хоть какое-то микроскопическое движение налево было за всю их семейную жизнь, Света бы его за эту ночь до самой задницы расколола!

Стоп, а вот это интересно! Мне тоже нужно будет кое-кого расколоть. В кратчайший срок и до задницы. Так что придется Славу завтра поподробнее обо всём порасспрашивать. Если его прогноз оправдается, что не факт!

34

Через час после рассвета туман начал редеть. А к девяти утра оторвался от земли, превратившись в низкую облачность, которая, обтекая стволы и ветви, с каждой минутой поднималась всё выше, открывая моему взгляду влажные молодые листья лип и дубов, растущих вдоль дороги.

Белые клубы, похожие на клочья ваты, ещё цеплялись за верхушки тополей, да и стена соседнего дома из окна метеослужбы была видна только до балконов четвёртого этажа, но интуиция подсказывала, что всё это уже ненадолго.