Звездные Морпехи - Йэн Дуглас

Хадсон одарил его злобным взглядом, сжал кулаки, затем резко развернулся и вышел.

Гарроуэй устало откинулся на спинку кресла. Нажить себе врага в лице наблюдателя Североамериканского союза – вряд ли такое способствует продвижению по службе. Правда, если дела на Земле обстоят так, как он предполагал, то никакого Североамериканского союза нет и в помине. Тем не менее с этим человеком недолго нажить неприятности.

Генерал был готов поставить на что угодно – такой тип, как Хадсон, всеми силами пытается пробиться на самый верх. Будучи наблюдателем, представляя интересы и мнение тех, кто хотя и обладал властью, но был далеко, он имел все возможности заложить фундамент для своих собственных политических амбиций.

Гарроуэй нахмурился. Если это так, то Хадсон делает морских пехотинцев заложниками своих политических игр.

А это уже нечто такое, чего он как командир корабля не потерпит ни от кого – ни от главнокомандующего, ни от начальника Генерального штаба, ни от президента США.

Ни от кого.

От этой мысли ему почему-то стало страшно одиноко. Каналы связи постепенно оживали по всей Солнечной системе, но информация о положении дел на Земле по-прежнему оставалась противоречивой и фрагментарной – в лучшем случае. Наиболее впечатляющую картину транслировала телескопическая камера Фра Мауро на Луне. Гарроуэй вызвал ее на своем ментальном экране, чтобы рассмотреть внимательнее.

Сейчас на Гринвичском меридиане утро, следовательно, вся Северная Америка пока еще находится в зоне ночи. Судя по тому, что переданное с Луны изображение показывало зону дня, это была Азия и западное побережье Тихого океана.

Впрочем, сказать наверняка трудно. Земля представала взгляду ослепительно белым шаром – ее поверхность пряталась под толстым слоем облаков, точь-в-точь как поверхность Венеры. В отдельных местах, особенно на границе дня и ночи, то есть где-то в районе Восточной Европы, восточного Средиземноморья и Африки, белую вату облаков прорезали наподобие гигантских стробоскопических вспышек ослепительные молнии. Такой родная планета предстала перед ним впервые за все эти долгие годы, проведенные в космосе. Несколько часов назад он наблюдал грозовой шторм над Атлантическим океаном – гигантский вихрь, то и дело озарявшийся ослепительными вспышками молний. И если сейчас перед ним Европа, то молнии должны означать восточный фронт шторма, а это значит, что за последние двенадцать часов тот успел разрастись.

Генерал попытался представить себе, как сейчас выглядит поверхность Земли, и не смог. Тьма. Дождь. Грозовая буря. Молнии. Похоже, что мимо боевых установок сил космической обороны пролетело незамеченным и врезалось в Землю крупное небесное тело. Если судить по толстому слою облачности, примерно такой же астероид, как тот, что когда-то стер с лица земли динозавров – по крайней мере с учетом его кинетической энергии.

Похоже на то, что дальнейшая судьба человечества теперь связана с иными мирами… Увы, это слишком призрачная надежда. Помимо небольших научно-исследовательских колоний и военных баз на Луне и Марсе, пригодных для проживания мест в Солнечной системе не так уж много. С полдесятка горнодобывающих комплексов в Поясе астероидов, несколько исследовательских лабораторий на спутниках Юпитера и на Титане, примерно пятьдесят орбитальных фабрик в точках L-4 и L-5. Находящиеся на солнечной орбите нанофабрики, генераторы антивещества и военные базы вроде боевых платформ Хельга.

Вот и все, что имелось в Солнечной системе. Были, конечно, немногочисленные базы на планетах других звездных систем, например на Хироне, спутнике Альфа Центавра. Крупная колония существовала на Ллаланде-21185, на планете Аханну, которую земляне называли Иштар. Сколько там наберется людей – тысяч двадцать? Пожалуй, да и то в лучшем случае.

У генерала не было под рукой точных цифр, но по его прикидкам вместе взятое население космических баз и колоний составляло несколько тысяч человек. И это все.

И дело даже не в том, что в космосе землян осталось так катастрофически мало. Если догадка по поводу толстого слоя облачности, что обволакивал Землю, подтвердится, это означает лишь одно: там с каждым днем будет все холоднее и холоднее, причем от полюса до полюса. Вполне возможно, что это начало нового ледникового периода. Если так, то тем, кто остался в живых, станет все труднее добывать себе пропитание.

До сих пор большая часть продуктов питания для космических баз и станций поставлялась с Земли. И хотя на Луне и Марсе имелись тепличные комплексы, производимой в них продукции едва хватало на то, чтобы накормить персонал местных колоний. Большинство баз и орбитальных станций слишком малы и не занимались производством продуктов питания.

И вот теперь все эти базы будут не только вынуждены кормить самих себя, но и тех, кто остался на Земле.

Перспектива, не внушающая оптимизма.

Если не сказать, совершенно неосуществимая.

И это при условии, что откуда-то из глубин космоса не вынырнет очередной корабль-агрессор и не возобновит бомбардировку. Так что Хадсон по-своему прав. Ксулов нужно ждать. Они наверняка вернутся, пусть даже лишь за тем, чтобы выяснить судьбу пропавшего корабля. Решительная атака со стороны более крупного корабля в два счета сотрет с лица Марса и Луны последние крошечные человеческие колонии, уничтожит орбитальные станции и остатки космического флота… И что самое главное, на данный момент в Солнечной системе нет ничего, что могло бы дать отпор врагу.

Так что перед человечеством – насколько Гарроуэй мог о том судить, стояли две неотложные задачи. Первая заключалась в банальном выживании. Следовало в срочном порядке собрать оставшееся в живых население планеты и обеспечить ему, насколько возможно, сносное существование: накормить и дать крышу над головой. В противном случае черное дело, начатое ксулами, завершат холод и голод.

Вторая проблема была не менее серьезной. Человечество оказалось втянуто в схватку с врагом, стоящим в плане технологий на гораздо более высоком уровне. Космические корабли ксулов умели развивать скорость, превосходящую скорость света, что давало им неоценимое преимущество в бою. Любой боевой флот, пытающийся подойти к такому кораблю на близкое расстояние, никогда не сможет это сделать, не говоря уже о том, чтобы выпустить по противнику хотя бы один залп. Увы, невозможно догнать тех, кто способен обогнать свет. Подразделению морской пехоты ‹Альфа› просто крупно повезло. Выпущенные установками Хельга-3 и XEL лазерные залпы; судя по всему, причинили вражескому кораблю серьезный ущерб, иначе модулю с десантниками на борту не удалось бы осуществить там высадку. Увы, во второй раз такая тактика просто не пройдет.

Что ж, похоже на то, что космическая удача изменила землянам.

– Генерал Гарроуэй? – раздался негромкий голос у него в голове.

– Что такое, Квинси?

– Кажется, я их обнаружил.

Генерал моментально стряхнул с себя оцепенение.

– Что? Ты обнаружил модуль?

– Да, сэр. Радарное сканирование этого участка пространства дало возможность опознать значительное число фрагментов, возникших в результате взрыва, которым был уничтожен корабль-агрессор.

– Да-да, я понимаю. В этом частично и заключалась проблема?

Облако пыли и обломков заслонило собой значительный сектор пространства, что сильно затрудняло радарное и лазерное сканирование.

– Да, сэр. Однако я произвел тщательный анализ векторов движения каждого такого фрагмента, что помогло не принимать в расчет те из них, масса которых меньше ста тонн. Масса десантного модуля составляла двести тонн, так что Квинси искал любые объекты массой больше, чем вполовину транспорта. Гарроуэй решил, что понял, к чему клонит ИскИн.

– Продолжай.

– Особое внимание я обратил на обломки, образовавшие нечто вроде конуса, с вершиной в точке взрыва. Именно такую траекторию предположительно имел объект, опознанный нами по изображениям, переданным с зонда. Один фрагмент массой примерно двести тонн имел скоростной компонент вектора движения, значительно превосходящий соответствующие показатели для других объектов.

– Вот оно что!

Ну разумеется. К тому моменту, когда его накрыло взрывной волной, модуль уже успел разогнаться. Взрыв подтолкнул его еще сильнее, придав дополнительную скорость, равную скорости окружавших его обломков.

Выражаясь фигурально, модуль торчал из облака обломков вражеского судна, как большой палец.

– Молодец, Квинси!

– Спасибо, сэр. Как вы понимаете, все дело в элементарном расчете.

Гарроуэй мог поклясться, что услышал в компьютерном голосе Квинси… самодовольство.

– Что нам нужно сделать, чтобы добраться до них?

– Я уже позволил себе такую вольность, как отправка в данный участок пространства нескольких зондов-разведчиков. ‹Клара Бартон› сможет выйти на рандеву с модулем через два дня. Думаю, ‹Пребл› в состоянии сделать это за девятнадцать часов.