Моя Калифорния - Лея Сван

Идти ты не можешь, оставить тебя тут одну я не могу, остаться здесь обоим и ждать подмогу — верная смерть. Какие ещё варианты? Лезь мне на спину, живо!

Не то чтобы я была упрямой, но с ним всегда так. Впрочем, вариантов действительно было немного и приподнявшись я выбрала его, нехотя обхватывая руками за потную шею и чувствуя, как крепкие пальцы перехватили мои колени.

Дурацкая затея! Уверена, он понял это так же быстро, как и я. Горячая жилка на его шее под моими пальцами вибрировала слишком быстро, ответной скоростью разгоняя пульс. Слишком близко, слишком тесно приходилось прижиматься к нему, в усилии удержаться на весу…

Всё моё тело, всё, от израненной пятки до кончика носа, вопреки всем принятым и выпестованным долгие месяцы решениям, горело единственным желанием — оно желало его.

Губы хотели коснуться капелек пота на напряженной смуглой шее, пальцы зарыться в упругие завитки смоляных кудряшек, а уж что творилось в животе вообще не подходило ни под одно приличное сравнение. Стараясь игнорировать мелкое подрагивание мужских пальцев, удерживающих мои бёдра, я незаметно любовалась завитками тёмных волос на его затылке, потихоньку дуя на них…

— Не дыши на меня! — ворчание Марка звучало приглушённо, через силу.

— А куда мне дышать?!

Вот ведь зануда!

— Дыши в сторону! Ты меня отвлекаешь!

— Чем же, прости?

— Прощаю! Просто больше так не делай!

— Вот как?! Значит дышать мне нельзя… Что ещё? Так можно?

Не знаю, что на меня нашло, губы сами нашли его кожу, и кончик языка быстро слизнул солёные бисеринки пота в основании крепкой шеи. Дёрнувшись, будто его лягнули, Марк мигом разжал пальцы и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, оказался со мной нос к носу. Тяжело дыша, хрипло прошептал,

— Я же предупреждал…

— Ага, а я сделала! — улыбнулась прямо ему в губы.

— Стерва! — его резкий рывок на себя уронил нас обоих.

Оказавшись плотно прижатой к земле, я едва не потеряла сознание от сбивчивой лихорадки дыхания, подаваясь навстречу внезапному натиску любимых губ. Нежности в наших ласках почти не было, лишь неизбывная горечь потери и жадное, неистрибимое желание обладания друг другом.

Горячка безумия снесшая мозги растекалась по жилам с неудержимым бешенством несущейся с горы лавы сметая мысли, воспоминания, оставляя лишь запах кожи, громкое синхронное дыхание и торопливые прикосновения рук. Не помню, как расстегнула его рубашку, не помню как оказалась на ней подставляя грудь под его поцелуи…

Всё закончилось так же резко, как и началось. Всё моё невезение!

Острая боль пронзившая ключицу чуть ниже плеча, оказалась такой сильной что невольно вырвала вскрик, перекрывая опьянение страсти.

— Что? Что такое?! — в пульсирующей черноте его расширенных зрачков я видела свои.

Неловко отстранившись, Марк с беспокойством разглядывал моё скривившееся от боли лицо.

— Не знаю. Что-то ужалило в плечо. Очень чешется.

— Дай я посмотрю!

Развернув к себе спиной, он почти спокойно произнёс, невесомо обводя кончиками пальцев пальцем силуэт моей ключицы.

— Не вижу ничего страшного. Укус не змеиный — прокол только один. Покраснение небольшое…

Почувствовав, как его губы коснулись места укуса, я дёрнулась,

— Зачем это?!

Сплюнув, он хмуро объяснил.

— Отсосал яд из ранки. Так, на всякий случай.

Ещё раз проведя ладонью по моей обнажённой спине, Марк вдруг резко поднялся и неожиданно рванул в заросли кустов.

— Эй, ты куда? — успела крикнуть в стремительно удаляющуюся голую спину.

— Мне нужно…

Более странного ответа я не слышала за всю жизнь.

Сердито буркнув,

— Ну и пусть тебя пчёлы покусают! — удивленно прислушалась к громкому всплеску, возвращая на место тонкие бретельки платья.

Звук раздался с той стороны, где скрылся Марк. Перевернувшись на четвереньки, я не спеша попробовала принять вертикальное положение, осторожно испытывая больную ногу. К большой радости, переставшая кровить нога, на мою робкую попытку наступить на неё, отозвавшись лишь слабой, тянущей болью. Почти не хромая, я полезла следом за мистером Соблазн, раздвигая локтями лохматые кусты…

Глава 12. Взрослые игры

Не помню, чтобы когда-то я радовалась воде больше, чем в то момент как увидела это затерявшееся в самой глуши лесное озеро. Небольшой водопад подходил на это громкое название с серьёзной натяжкой. Он свергался с заросшего зеленью скального уступа с приглушённым гулом, оставляя над водой радужный дождь из брызг.

Смуглая спина Марка мелькнула на поверхности воды, неторопливо рассекая озёрную гладь. Засмотревшись на него, я ненароком забыла о жажде, боли и дремучих зарослях за спиной… Такой красивый! Почему я сбежала? Как жаль, что уже слишком поздно всё вернуть. Зудящая лопатка напомнила о близости такой восхитительно прохладной, пресной воды. В раскорячку сползая по склону, цепляясь за подозрительно сочные стебли с яркими пахучими соцветиями, я двинулась к озеру.

От души напившись тёплой и слегка мутноватой воды уже почти выскользнула из платья предчувствуя удовольствие от купания, но скептическое «И что это ты делаешь?» испортило предвкушение.

— Купаться собираюсь. Похоже на что-то ещё?

— Серьёзно? Купаться? Да вы отважная особа, мисс Лаки Райз! Даже пираньи вас не пугают…

— Нет тут никаких пираний, ты же плаваешь! — резонно возразила ему, опуская правую ногу на пушистое от водорослей дно.

— Я то, да… на этой стороне озера. А вот там, где ты сейчас — как раз мелководье, и целый косяк пираний греется на солнышке, поджидая добычу. А ещё — они чувствуют запах крови и сразу бросаются на него.

— Оу… Как стыдно мистер Оберой! Нехорошо запугивать бедную девушку небылицами! Вы верно запамятовали, я не первый день живу в тропиках, а значит в курсе привычек пираний, акул и прочей вредной тропической живности..

Распинаясь перед Зазнайкой, между делом высматривала в прибрежной траве подходящую палку. Наконец найдя достаточно крепкую, ухватила её покрепче и отважно шагнула в воду.

— И к чему тебе палка? — проследил за моими манипуляциями Марк.

— Просто так, — соврала, словно между делом, незаметно высматривая рыбок под ногами.

Не так чтоб я ему поверила, но кто знает, что в голове у этих рыб?

Его громкий смех был такой неожиданностью, что оторвав внимание от заросшего дна и дилеммы — стоит ли доверять глубине впереди, я подняла глаза и замерла рассматривая чудо из чудес — смеющегося мистера Обероя. Почти забыла, что он может быть таким — милым, забавным, лучисто нежным…

Желание подплыть и обнять его крепко-крепко, улыбаясь в ответ, пронзило щемящей потребностью, избавиться от которой пришлось радикально. Набрав побольше воздуха в лёгкие и зажав нос я с размаха ушла под воду. Нырнув в озеро с головой, замерла в зеленоватой невесомости