Трагические самоубийства - Екатерина Останина

Джек боролся с надвигавшимся сумасшествием долго. Он даже задумал отправиться в путешествие по странам Востока, но потом внезапно вернул билеты. Наконец, он вышел из рядов Социалистической партии Америки. Все было кончено.

В начале ноября 1916 года Джек Лондон попросил сестру Элизу похоронить его прах на Лунном холме. 22 ноября, когда близкие зашли в спальню писателя, то обнаружили его без сознания. Прибывший врач констатировал отравление морфием. Его догадку подтверждали пустые флаконы из-под морфия и атропина, находившиеся в комнате, а также листок из блокнота, на котором Джек вычислял требуемое количество яда. Писателя пробовали спасти. Ему вводили противоядие, но безуспешно. Вечером 22 ноября 1916 года Джека Лондона не стало. Не стало страстного и невероятно энергичного человека, сумевшего за 16 лет создать полсотни книг. Все мечты его рухнули. Он не смог устроить семейную жизнь на разумной основе, и дети отвернулись от него; он разочаровался в социализме, который сжег его мечту; он уяснил, что не является сверхчеловеком. Джек Лондон понял, что пуст и если жизнь сама не хочет покидать его, он заставит ее сделать это.

Марина Ивановна Цветаева по праву считается одной из наиболее ярких представительниц русского Серебряного века. Ее поэзия наполнена напряженной эмоциональностью, романтическим максимализмом, парадоксальной метафоричностью. Для нее характерны мотивы трагической обреченности любви и творчества в бездуховном и прагматичном мире.

Поэтесса родилась 26 сентября (по новому стилю 8 октября) в Москве. К сожалению, дом № 8 в Трехпрудном переулке не сохранился. Родители Марины Цветаевой были высокообразованными людьми. Отец, Иван Владимирович, – известный филолог и искусствовед, профессор Московского университета – в дальнейшем возглавлял Румянцевский музей, а также стал основателем Музея изящных искусств (сейчас Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Мать, Мария Александровна, происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была одаренной пианисткой. Она приобщала детей к искусству с ранних лет. Сестра Марины Цветаевой, Анастасия, впоследствии вспоминала: «Детство наше полно музыкой. У себя на антресолях мы засыпали под мамину игру, доносившуюся снизу, из залы, игру блестящую и полную музыкальной страсти. Всю классику мы, выросши, узнавали, как „мамино“ – „это мама играла…“. Бетховен, Моцарт, Гайдн, Шуман, Шопен, Григ… Под их звуки мы уходили в сон».

Детские и юношеские годы Марины Цветаевой прошли в Москве. Летние месяцы девочка проводила на даче в Тарусе. Необычные способности у нее проявились уже в раннем детстве. В дневнике Марии Александровны есть такая запись: «Четырехлетняя моя Маруся ходит вокруг меня и все складывает слова в рифмы, может быть, будет поэт?». В возрасте 6 лет Марина начала писать стихи, причем не только на русском языке, но также и на французском и немецком. Во многих из них – таких, как «В зале», «Столовая», «Домики старой Москвы», «Прости волшебному дому», – звучит мотив отчего «волшебного» дома на Трехпрудном.

Анастасия Цветаева вспоминала, что постоянным ощущением с первых лет жизни у них с сестрой была «страсть к слову, в буквальном смысле, к буквам, что ли, его составляющим? Звук слов, до краев наполненный их смыслом, доставлял совершенно вещественную радость. Только начав говорить – и почти сразу на трех языках, мы оказались – хочешь не хочешь – в таком сообществе, как попавший по сказке в горную пещеру к драгоценным камням, которые стерегли гномы. Драгоценное существование слова, как источника сверкания, будило в нас такой отзвук, который уже в шесть-семь лет был мукой и счастьем владычества. К каким-то годам написание первой стихотворной строки или своей первой фразы прозы было желанным освобождением от перенасыщенности чувством слова. Заткнув на бегу словесного вихря эти камни в это ожерелье, те – в другое, мы могли отдохнуть в ощущении чего-то сделанного».

Осенью 1901 года Марина в возрасте 9 лет поступила в первый класс 4-й женской гимназии в Москве, где проучилась всего лишь год. Осенью 1902 года Мария Александровна заболела чахоткой, поэтому семья вынуждена была покинуть Москву и переехать в Италию. Марина училась в пансионах Лозанны и Флейбурга, затем, с 1905 года, когда закончилась заграничная поездка Цветаевых, – в московских женских гимназиях, а также в музыкальном училище В. Ю. Зограф-Плаксиной. Мария Александровна умерла в 1906 году, а в 21 год Марина лишилась и отца.

В 1908 году, в возрасте 16 лет, будущая поэтесса совершила самостоятельную поездку в Париж, где прослушала краткий курс истории старофранцузской литературы в Сорбонне. Тогда же Марина Ивановна начала печататься, а через два года втайне от семьи выпустила свой первый стихотворный сборник под названием «Вечерний альбом», который получил одобрительную оценку таких известных поэтов, как Н. Гумилёв и М. Волошин.

Н. Гумилёв в своих «Письмах о русской поэзии» отмечал: «Марина Цветаева (книга „Вечерний альбом„) внутренне талантлива, внутренне своеобразна… здесь инстинктивно угаданы все главнейшие законы поэзии… Первая книга Марины Цветаевой „Вечерний альбом“ заставила поверить в нее, и может быть, больше всего – своей неподдельной детскостью, так мило-наивно не осознающей своего отличия от зрелости“.

Несмотря на значительную разницу в возрасте, с первой встречи Марины Цветаевой с Максимилианом Волошиным началась их долгая дружба. Марина Ивановна не раз бывала у него в гостях в Коктебеле. В мае 1911 года она познакомилась там со своим будущим мужем Сергеем Яковлевичем Эфроном и с тех пор с ним не расставалась.

Несколько по-иному оценил творчество Марины Цветаевой поэт В. Я. Брюсов. По словам Анастасии Цветаевой, у ее сестры были все основания не любить его. «В прессе Брюсов отозвался о Марине вяло. На поучающий отзыв Брюсова о „Вечернем альбоме“ Марина ответила ему:

Улыбнись в мое окно,Иль к шутам меня причисли,Не изменишь все равно!„Острых чувств“ и „нужных мыслей“Мне от Бога не дано.Нужно петь, что все темно,Что над миром сны нависли…– Так теперь заведено, —Этих чувств и этих мыслейМне от Бога не дано!

В этих строках поэтесса метко и лаконично сформулировала жизненную позицию и основные черты своей творческой индивидуальности, которым она оставалась верна на протяжении всей своей жизни. Именно из-за отсутствия «острых чувств» и «нужных мыслей» многие не понимали и не принимали ее творчество.

Тем не менее стихи Цветаевой привлекали читателей оригинальностью и творческой самобытностью. Уже в те годы начали проявляться присущие Марине Ивановне черты характера: своеволие, неуступчивость, строптивость, дерзость и постоянное стремление быть против всех. Поэтесса так и не примкнула ни к одному из литературных течений. Забегая вперед, приведем строки из письма Марины Цветаевой к Р. Н. Ломоносовой от 11 марта 1931 года, подтверждающие эти слова: «…Меня всю жизнь укоряют в безыдейности, а советская критика даже в беспочвенности. Первый укор принимаю: ибо у меня взамен мировоззрения – ощущение. Беспочвенность? Если иметь в виду землю, почву, родину – на это отвечают мои книги. Если же класс, и, если хотите, даже пол – да, не принадлежу ни к какому классу, ни к какой партии, ни к какой литературной группе никогда. Помню даже афишу такую на заборах Москвы 1920 года. Вечер всех поэтов. Акмеисты – такие-то, нео-акмеисты – такие-то, имажинисты – такие-то, исты – исты – исты – и в самом конце, под пустотой: -и– Марина Цветаева (вроде как – голая!). Так было, так будет…»

Осенью 1911 года состоялось первое публичное выступление Марины Ивановны в обществе «Свободная эстетика». Произошло это знаменательное в ее жизни событие в литературно-художественном кружке в доме Вострякова, на Малой Дмитровке. Марина читала стихи со своей сестрой Анастасией. Реакция публики была неожиданной. По «высокому тону» литературного собрания там запрещалось аплодировать кому бы то ни было. Однако, как только Марина и Анастасия произнесли последнее слово, вдруг, вопреки всем запретам, грянули аплодисменты. Анастасия Ивановна вспоминала по этому поводу: «Мы стояли, смущенные (неумело кланяясь?) – откланиваясь, уходя, спеша уйти, а нам вслед неистово аплодировали… Выходили ли мы вновь? „Триумф“, – говорили нам потом. Это был первый вечер Марининой начинавшейся известности».

В декабре того же года проходил Всероссийский конкурс на лучшее стихотворение на строки Пушкина. Стихи высылались анонимно, в двух конвертах. На верхнем не было фамилии автора, вместо него был написан девиз. По этим девизам и распределялись призы. Стихи Марины Цветаевой получили первый приз. Но когда В. Я. Брюсов, возглавлявший жюри, распечатал второй конверт и прочитал фамилию автора, он неожиданно провозгласил: «Первый приз не получил никто, а первый из вторых призов получила Марина Цветаева». Поскольку подобное заявление сочли несколько нелогичным, Марина Ивановна все же получила золотую медаль – «круглую, как маленькое солнце, с изображением черного крылатого коня – Пегаса», которую она «долго носила брелоком на браслете, на тоненькой золотой цепочке».