Осквернитель - Павел Корнев

В Бездну, будь он хоть трижды Святой!

Пока выбирался из подвала, роба самым натуральным образом промокла от пота. На ногах я еле держался и, когда запихнули в зарешеченную клетушку, сразу без сил повалился на единственные нары и часто-часто задышал, пытаясь отогнать подступающее беспамятство.

А еще решил, что в самой Бездне и вполовину не было столь жутко, как в тюремном подвале.

– Чего это? – удивился один из тюремщиков, без дела слонявшихся по просторному караульному помещению. – Только заселился и уже в карантин?

– Пока постояльца из семьдесят четвертой не найдут, велели никого вниз не отправлять, – буркнул сопровождавший меня надзиратель и спросил: – Ждете?

– Не отпускают чего-то.

– С вами экзорцист беседовать собирается. Велено передать, чтобы всех собрали.

– На кой ляд? – вздохнул караульный, выбрал из прицепленной на пояс связки ключей нужный и запер мою клетушку. – Вот чего нас опрашивать, скажи, а? Беглец мимо пройти никак не мог, нас тут четверо всю ночь дежурили. – Бугай расслышал вырвавшийся у меня смешок и весь подобрался: – Чего лыбишься, доходяга? Поучить тебя?!

– Остынь, – одернул его надзиратель. – Не на людях.

– Вашего постояльца стоит внизу поискать, – заявил я и облизнул пересохшие губы. – Сами, поди, туда и сбросили. А теперь – пропал, убежал! Врите дальше!

Охранники заржали, нервный парень подошел к решетке и шибанул дубинкой по прутьям.

– Ну-ка, пасть захлопни! – рявкнул он. – Умник выискался!

Судя по реакции на мои слова, вниз тюремщики сходили в первую очередь, поэтому от дальнейших подначек я решил воздержаться. Не желая и в самом деле огрести дубинкой, закрыл глаза и принялся восстанавливать в памяти сошествие в рукотворную бездну. А когда припомнил пол камеры за номером семьдесят четыре, то окончательно уверился, что арестант сбежал не через Пустоту.

Пол камеры под сильным углом понижался к отверстию сточной трубы. Если выплеснуть на камни обычную воду, она утечет, задолго до того, как чернокнижник успеет сосредоточиться и шагнуть в Бездну. Более вязкая жидкость, например кровь, разумеется, сгодилась бы и так, но камера не выглядела недавно вымытой, как если бы кто-то из персонала пытался замести следы преступления.

Обычный грязный пол, ничего такого.

Так что же тогда там произошло?

Кто-то вывел арестанта на лестницу и помог ему уйти в Бездну уже оттуда? Нет, слишком рискованно, – по одному вниз никто не спускается, а что знают двое, знает и свинья.

Нет, здесь другое…

От раздумий отвлек озноб. Воздух заметно посвежел, и в сырой от пота робе это ощущалось особенно остро.

Что случилось-то?

Случился сквозняк. Дверь открыли нараспашку, и теперь из зарешеченной вентиляционной трубы над нарами тянуло пронзительным ветерком. Но что открыли – правильно, дышать иначе здесь в скором времени было бы просто нечем.

Помимо двух десятков надзирателей и охранников ночной смены, молчаливых и хмурых, в караульное помещение поднялась и вся следственная группа. Дознаватели перекладывали по задвинутому в угол столу какие-то бумажки, негромко переговаривались и поглядывали на тюремных служителей с нескрываемой неприязнью. Братья-экзорцисты столь откровенных взглядов себе не позволяли, но им просто было не до того. Монахи под своими глухими кожаными плащами, шляпами и полумасками явно обливались потом и, когда обнаружили, что от дыры в потолке зарешеченной клетушки тянет свежим воздухом, сразу переместились поближе.

Мне от такого соседства, надо сказать, спокойней не стало.

А ну как кто признает? Мало ли когда встречались…

Я отвернулся лицом к стене, но долго так пролежать не смог – сгустившееся в камере напряжение кололо в спину холодными призрачными спицами. Тюремщики из ночной смены продолжали подходить, и возникло даже впечатление, будто каждый из них приносит с собой частичку раздражения, по чуть-чуть нагнетая и без того нервозную атмосферу. Но странное дело – вслух при этом своего недовольства никто не выражал.

Чего это они языки проглотили? Неужто вину чувствуют?

– Что-то с ними не так, – негромко произнес один из экзорцистов своему напарнику.

– Брось! – фыркнул монах постарше. – Как только стало известно о побеге, их проверили всех до единого. На них даже морок не наводили, серебряные зеркала ничего не уловили.

Я беззвучно выругался и мысленно отправил в мусорную корзину еще одну из своих гипотез.

– Какие-то они пришибленные, – не согласился молодой экзорцист со своим более опытным коллегой.

– Пришибленные? – усмехнулся умудренный опытом монах. – Помнишь, у наших из-под носа проклятые наконечники увели? Вот они были пришибленные, а у этих просто поджилки трясутся…

– Господа! – произнес стоявший у стола сотрудник главного тюремного департамента. – Перекличка!

Он начал зачитывать имена; охранники отзывались глухим ворчанием. По всему было видно, что расспросы следователей им уже опостылели.

– Больше ночью здесь никого не было? – спросил чиновник, пройдясь по всему списку. – Старший смены, отвечайте!

– Только заключенные, – нахмурился тот. – И господина коменданта с секретарем не хватает.

Следователь вопросительно глянул на экзорцистов, но старший из них качнул головой и под звон серебряных колокольчиков произнес:

– С ними побеседуем отдельно. – Потом монах прошелся по комнате, вглядываясь в хмурые лица собравшихся, и постарался их успокоить: – Полагаю, всех присутствующих интересует, почему вам не дают разойтись по домам. Так вот, никто вас ни в чем предосудительном не подозревает, но бежал не кто-нибудь – бежал чернокнижник! Он мог отвести караулу глаза, мог заставить забыть, что вы его видели…

«Но не мог самостоятельно открыть камеру изнутри», – мысленно произнес я, а вот монах в такие тонкости вникать не стал.

– Разгадка этого преступления кроется в вашей памяти, – веско заявил он. – И моя задача – помочь вам вспомнить. Главное – не бойтесь. Вас не в чем обвинить, вы не могли сопротивляться потустороннему воздействию чернокнижника. Вы – жертвы.

«Память!» – едва не прищелкнул я пальцами, сообразив, куда клонит экзорцист.

Ночную смену просто заставили забыть о том, куда подевался арестант!

Но если так – кто-то вывел его из тюрьмы. Кто-то, обладающий соответствующими полномочиями…

Комендант? Не потому ли он сейчас здесь отсутствует?

– Просто расслабьтесь, – продолжил свои увещевания брат-экзорцист и подал знак напарнику. – Расслабьтесь и не пытайтесь вспомнить, что именно произошло здесь вчерашней ночью. Знание вернется само, не напрягайтесь…

Молодой монах запалил массивное бронзовое кадило и принялся размеренно помахивать им из стороны в сторону. По комнате разошелся густой аромат ладана, а когда легкий лязг цепочки и позвякивание серебряных колокольчиков зазвучали в едином ритме, старший изгоняющий нараспев затянул бесконечную молитву.

Нечистые немедленно отозвались пронзительными воплями, меня скрутила жесткая судорога, на спине вновь выступил пот. Вера экзорциста оказалась сильна, но, по счастью, сейчас он не пытался превозмочь бесов, сейчас монах заставлял людей расслабиться и вспомнить стертые из их памяти воспоминания.

Аромат ладана, звон серебра, тихая, спокойная молитва – будто в молельном доме находишься, только там атмосфера благостно-умиротворяющая, а здесь потусторонним смердит так, словно в Бездну дверь распахнута…

В Бездну?!

Встрепенувшись, я уселся на нарах и во все глаза уставился на тюремных охранников, мрачных, напряженных и ничуть, просто ни на грош действиями брата-экзорциста не успокоенных. Напротив – глядящих на него как на заклятого врага.

Чиновники тюремного департамента и следователи надзорной коллегии наблюдали за происходящим со все возрастающим беспокойством, но одернуть и предупредить монаха не решились.

Не стал суетиться и я. Да и с какой стати?

Каждого из тюремщиков уже проверяли на порчу и бесноватость, каждый из них оказался чист!

И вместе с тем я нутром чуял беду, что-то явно было не так…

Стоп! Оказался чист каждый по отдельности? А всех вместе их до этого момента еще не собирали?

Тут мне припомнилось, что нервозность нарастала по мере того, как в караулке собиралась ночная смена, и я едва удержался от крепкого словца.

Есть! Классический случай «Бесовской мозаики»!

Классический – да, вот только эта разновидность бесноватости встречалась крайне редко, поэтому многие экзорцисты про нее и слыхом не слыхивали. Это я в силу необразованности мудрые трактаты от корки до корки штудировал, а братьев больше к повседневной рутине готовят. Им бы зазубрить то, что в работе пригодится…