Список донжуанов - Татьяна Полякова

Я вышла на балкон и заорала:

– Дядя Жора! – Окно в машине было открыто, и он, конечно, услышал, выглянул, а я замахала руками. – Поднимайтесь сюда.

Он поднялся, я ждала возле входной двери, держа ее распахнутой.

– Мама хочет сказать вам несколько слов, – порадовала я.

Мы вошли в комнату (сегодня мама выбрала розовую), мама взглянула, чертыхнулась и потребовала:

– Мона, подай очки.

Я подала, и мама уставилась на дядю Жору, держа их перед собой, точно лорнет.

– Почему моя дочь называет вас так по-дурацки?

– Ей так нравится, – пожал дядя Жора плечами.

– У него не было ни детей, ни родственников.

– Совершенно верно.

– Тогда кто вы?

– Друг, – ответил дядя Жора.

– Друзей у него тоже не было. Трудно поверить, что из него в конце концов вышло что-то путное. Я-то уж точно не поверю. Когда он умер?

– Двадцать пятого апреля.

– Что ж, идите на кухню пить чай. И вот еще что, молодой человек: если с моей дочерью что-нибудь случится, я вас с кашей съем.

Когда мы оказались на кухне, я заявила:

– Мама утверждает, что ваш Логинов не имеет к нам никакого отношения. И вообще, советовала гнать вас в шею. А еще она сказала, что ваш Логинов – беглый каторжник.

– Это явное преувеличение. Он умер всеми уважаемым человеком.

– Слава богу, а то я начала беспокоиться. Дурная наследственность и все такое…

Выпив чаю, мы поехали ко мне. Дядя Жора молчал всю дорогу, время от времени поглядывая на меня. Я тоже с вопросами к нему не лезла, надеясь, что от встречи с мамой он достаточно впечатлился и ему есть над чем подумать.

Он затормозил возле подъезда и вслед за мной вышел из машины, хотя я его к себе не приглашала. Войдя в прихожую, я услышала Марьин голос, доносившийся с кухни, она выразительно читала что-то божественное. Заглянув в кухню, я увидела ее в компании морячка. Он сидел за столом, сложив ладошки, и слушал с умилением, время от времени тяжко вздыхая, полагаю, все-таки от отчаяния. Марья платочком вытирала глаза, из которых капали слезы.

– Мы житие святой Ирины читаем, – сообщила она. – Какие страдания претерпела.

– Замечательно, – кивнула я, – то есть очень жаль. А каким образом молодой человек оказался здесь?

– Он приехал на твоей машине, – пояснила Марья. – Это выглядело подозрительным, я решила выяснить, в чем дело…

– Ага, – кивнул Витя и с задумчивым видом потрогал свою челюсть. Только тут я обратила внимание, что ее украшает синяк нешуточных размеров.

– Он сказал, что ты ему доверила машину. Правда?

– Правда.

– Это хорошо. Я-то на всякий случай решила его задержать до твоего возвращения.

– Я вернулась. Вас здесь ничто не задерживает, – порадовала я мужчин.

Дядя Жора поморщился и устроился на стуле. Я тоже села, и мы немного помолчали, разглядывая друг друга.

– Симочка, – подала голос Марья, молчать подолгу она просто не умела, – этот, на кота похожий, говорит, что он папу твоего хорошо знал. Но ведь твой папа в Израиле.

– Помолчи, – грозно сказала я.

Марья с несчастным видом примолкла. Я ожидала, что дядя Жора начнет задавать вопросы, но он вместо этого сказал:

– Поговорим о твоем муже.

– Поговорим. Вы, кстати, обещали помочь, вот и помогайте.

– А мы что делаем? – обиделся Витя.

– Не знаю. Я с ним развожусь уже два месяца, и что толку?

– Развод – ерунда, меня больше беспокоит сегодняшнее происшествие, – задумчиво заметил дядя Жора.

– А что случилось? – насторожилась Марья.

– Симону сбросили с моста.

– Святые угодники… И как же ты? Говорила, не смей одна из дома выходить.

– И что было бы, отправься ты со мной? Вдвоем бы с моста летели. И ты бы наверняка утонула, потому что дядя Жора спасал меня. А тебя бы кто спас?

– Какой дядя Жора? – заволновалась Марья. Я кивнула на дорогого гостя, тем самым подвергнув ее мозг серьезной перегрузке. – Так он твой родственник?

– Нет, папин друг.

– Но ведь он из Сургута, а папа… – Она примолкла, испуганно глядя на меня.

– Похоже, у папы друзей как грязи, – вздохнула я.

– Похоже, что ты очень нуждаешься в друзьях, – в тон мне заметил дядя Жора.

– Вот уж правда ваша, дядечка, – закивала Марья. – Кругом супостаты, никому верить нельзя. А у вас личико доброе. Может, и документик какой есть, удостоверяющий, что вы родственник, то есть папин друг?

– У меня есть, – засуетился Витя и поспешно извлек из бумажника фотографию. На ней были изображены он сам, дядя Жора и тучный дядька со злющим лицом и седыми волосами, причем Витя был в костюме, а дядя Жора и дядька в смокингах, что меня порадовало: выходит, папа человек из общества и мамины слова о том, что он беглый каторжник, просто метафора.

– Это папуля? – на всякий случай полюбопытствовала я. Дядя Жора кивнул. – Серьезное доказательство, – согласилась я, а Марья забеспокоилась.

– Дядечка-то и не похож на тебя совсем. И уж очень старенький. Ему тут годков семьдесят.

– Семьдесят два, – подсказал Витя.

– Вот… должно быть, человек очень хороший, если твоя мама им прельстилась.

С недовольным видом Витя убрал фотографию. Дядя Жора сидел, выпрямив спину, заметно напрягшись, но зубами не скрипел, большой выдержки человек.

– Они специально приехали, чтобы мне помочь, – сообщила я Марье.

– От супостата избавиться? – обрадовалась та. – И правильно, я давно говорила: «Око за око», – то есть не я говорила, в Библии кто-то говорил, а в Библии зря не напишут.

– Какое «око»? – с глупым видом спросил Витя. – Что значит «избавиться»?

– То и значит, – посуровела Марья. – От него житья никакого, со дня на день жду, когда он Симу в гроб сведет. Надо бороться. Я уж ей давно говорю…

– Вы его что, пристрелить хотите? – вдруг спросил Витя.

Марья поморщилась:

– Хотим, но не можем. У нас навыков нет.

Витя взглянул на дядю Жору, потом на меня и опять спросил:

– Это серьезно? Ты хочешь, чтобы мы убили твоего мужа?

– А вы сможете? – насторожилась я.

– Витя, девушки пудрят тебе мозги, – вздохнул дядя Жора. – У Симоны редкое чувство юмора.

– Ага… у бати ее тоже было… редкое чувство…

– А теперь поговорим серьезно, – заявил дядя Жора с таким видом, что дурака валять и правда расхотелось.

Марья охотно поведала о затяжной войне с моим мужем, слегка увлекаясь описаниями. Мужчины слушали внимательно и не перебивали. Когда Марья замолчала, Витя вновь с немым изумлением уставился на дядю Жору, после чего произнес:

– Чушь.

– Абсолютная, – не стал спорить тот.

– Но девочку пытались убить.

– Это факт, – кивнул дядя Жора и поинтересовался: – Вы про святую Ирину дочитали?

– Нет. Там впереди самое интересное, – заверила Марья.

– Ну так идите и дочитывайте, – посоветовал он, кивнув Витеньке.

Тот покорно поднялся, и Марья тоже. Выглядела она слегка растерянной. Они ушли в гостиную, а дядя Жора сказал, обращаясь ко мне:

– А теперь расскажи, пожалуйста, что происходит на самом деле.

Вот тебе раз. Я с печалью посмотрела на него и заявила:

– Так нечего рассказывать; то есть лучше, чем у Марьи, у меня все равно не получится.

– Хорошо. Тогда послушай меня. Ты придумала всю эту чушь, чтобы избавиться от мужа и прибрать к рукам его деньги.

По тому, как он это сказал, стало ясно: он в самом деле так думает, и веселиться мне моментально расхотелось, хотя и до этого было не особенно смешно.

– Вы что, спятили? – испугалась я.

– Я как раз в здравом уме. И мне бы очень хотелось знать, во что ты вляпалась.

– Да я просто хочу развестись с ним.

– Тогда придумай историю поправдивее. Допустим, твой муж идиот, к тому же не в ладах с законом. Но для убийства жены у него должна быть причина. Ты его шантажируешь?

– Слушайте, я хочу с ним развестись, только и всего. И деньги его мне не нужны. Я на работу устроилась, и меня это вполне устраивает. Правда, с работы меня поперли все из-за того же мужа, но ведь это когда-нибудь кончится.

Он смотрел на меня внимательно и строго, а я, по неизвестной причине, вдруг здорово перепугалась и сама не знаю как рассказала о встрече с господином Бойко и о том, что у меня есть два дня, чтобы найти фотографии и пленки.

– Но пленок у тебя нет?

– Конечно, нет. Я отдала их Олегу. Но этот дядька Бойко вроде вас, очень недоверчивый. Он почему-то решил, что я знаю, где они.

– Выходит, все даже хуже. Ты надумала шантажировать местного авторитета, чтобы он избавил тебя от супруга.

– Катитесь отсюда, – не выдержала я.

Он вновь уставился на меня, а я вновь принялась ерзать.

– Если бы не твой отец… Хорошо, допустим, я тебе верю. Что еще ты забыла рассказать мне?

Ох, как мне стало неуютно. Разумеется, я тут же вспомнила о том, что мы с Марьей самые настоящие убийцы. То есть я об этом никогда не забывала, просто предпочитала не думать, утешаясь тем, что убили мы его нечаянно, при этом он сам собирался нас пристрелить… О господи, почему нас? А если не нас вовсе, а моего мужа? Ну, конечно. Кто-то намеревался от него избавиться, а вину свалить на меня. Вот дядя Жора убежден, что я хочу убить Серегу, и сколько таких умников в городе найдется.