Три колокольчика, два бантика и один лучший друг брата - Девни Перри

— Прекратите. — Мне удалось сделать свой голос немного громче. Но это не принесло никакой пользы. Все равно вокруг было слишком громко.

Гай усмехнулся, по-прежнему игнорируя меня.

— Ты говорил это обо всех своих женщинах. Ты никогда никого не обижал намеренно. Но делал это снова и снова. Я видел, как они плакали по тебе, когда ты двигался дальше.

— Тебе стало легче?

— Пошел ты, — выплюнул Гай. — Дело не во мне. Дело в тебе и моей сестре.

— Прекратите. — Я вырвала свою руку из руки Хита. — Прекратите говорить обо мне так, будто меня здесь нет.

— Я ненавижу тебя за это. — Челюсть Гая дернулась, и он повернулся, как будто собирался уйти, но прежде чем сделал шаг, он развернулся, двигаясь так быстро, что я едва успела осознать, что происходит.

Хит увидел это. Он даже не попытался пошевелиться. Он просто позволил костяшкам пальцев Гая врезаться в его челюсть.

Звук удара эхом разнесся вокруг нас.

Венди вскрикнула, схватив меня за руку, чтобы оттащить.

Но Хит положил руку мне на плечо, удерживая меня позади себя, и что-то проворчал.

Вышибалы бросились к нашему углу бара, крича и расталкивая людей с дороги.

Я затаила дыхание, не мигая переводя взгляд с Гая на Хита. Не деритесь. Пожалуйста, не деритесь.

Хит выпрямился, сердито глядя на Гая.

А мой брат сердито посмотрел в ответ.

Но, к счастью, больше ударов не последовало.

— Вы оба выметайтесь. — Один из вышибал схватил Гая за локоть, пытаясь оттащить его. Только все вышибалы были меньше Гая и Хита.

— Отпусти меня. — Гай вырвал свою руку, и на этот раз, когда он повернулся, он не остановился, пока не оказался за входной дверью. Вышибала последовал за ним на улицу.

— Ты тоже должен уйти, — сказал Хиту другой вышибала.

— Уже ухожу. — Хит поднял руки, когда вышибала толкнул его в плечо, подталкивая к заднему выходу.

— О боже мой. — Рука Венди нашла мою.

Я крепко сжала ее, глядя на высокую фигуру Хита, когда он пробирался мимо групп людей. Большинство из них не обратили внимания на то, что только что произошло. Даже те, кто был приглашен Венди, не обратили особого внимания.

— Пошли. — Я потащила Венди за собой, проталкиваясь через комнату.

Гай был в ярости. Единственным человеком, который мог бы поговорить с ним прямо сейчас, была я. Но я пошла не к парадному входу. Я выбрала заднюю дверь.

Я выбрала Хит.

Он стоял на заснеженной парковке на другой стороне переулка. Его рука была на челюсти, потирая место, куда его ударили. Когда он услышал, что я приближаюсь, его рука опустилась, и он шагнул к нам.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да. — Я сглотнула. — А ты?

— Я в порядке, — проворчал он. — Я ожидал этого.

Он казался таким… спокойным. Тем временем мое сердце бешено колотилось в груди. А дыхание стало тяжелым, холодный воздух превратил его в клубящееся облако вокруг нас.

— Я возвращаюсь за своим пальто. — Венди вырвала свою руку из моей. — Подожди меня.

— Хорошо. — Я кивнула, задержав дыхание на минуту, когда она бросилась к бару. — Это было…

— Мне жаль. — Он провел рукой по волосам. — Господи.

— Что он тебе сказал в ту ночь, когда ты пришел к нему домой?

Взгляд Хита метнулся к моему.

— Стелл, это не имеет значения.

— Что он тебе сказал? — Я стиснула зубы.

Он глубоко вздохнул.

— Он рассказал мне о своем друге. Приятеле по университету. О Дэйве. Что он пригласил тебя на вечеринку братства. Что вы, ребята, держали это в секрете. И что это… закончилось плохо.

— Он накачал меня наркотиками. И хотел изнасиловать меня.

Хит вздрогнул.

— Не говори этого.

— Почему? Это правда. Это самый унизительный момент в моей жизни. Тот, в котором нет твоей вины.

Шутка не удалась.

Хит выглядел так, будто сейчас ему было больнее, чем после того, как Гай ударил его кулаком в лицо.

— Я не хотела, чтобы ты знал, — призналась я. — Гай не имел права рассказывать тебе эту историю. Поэтому ты хотел, чтобы мы были секретом?

— Что?

— Это что, вызывает жалость? — спросила я. — Поэтому, да?

— Ты не была секретом в том баре, Стелла. — Он указал через мое плечо, на его лице появилось напряжение. — Я сказал тебе, что собираюсь рассказать Гаю. Это не имеет никакого отношения к тому, что этот ублюдок сделал с тобой в колледже.

Так почему же я не могла избавиться от этого неприятного ощущения в животе?

— Я ожидала, что сегодня все будет не так, — прошептала я, и мой подбородок задрожал.

Хит потянулся ко мне, но я высвободилась из его объятий. Если бы он прикоснулся ко мне, я бы растаяла. Если бы он обнял меня, я бы заплакала.

— Мне нужно поговорить с Гаем.

— Мы можем навестить его завтра. Вместе.

Я покачала головой.

— Нет. Сейчас.

— Хорошо. — Он сделал еще шаг, но я подняла руку.

— Я пойду одна. Он мой брат.

Когда я падала с качелей или брусьев, Гай всегда первым подбегал ко мне. Если я падала с велосипеда, он был единственным, кто держал меня за руку, пока папа вынимал гравий из моих ободранных колен. Гай присматривал за мной в старших классах, отпугивая всех подонков своими угрозами. И пытался делать то же самое и в колледже.

Я подозревала, что большая часть гнева Гая была не из-за Хита. А из-за меня. Потому что я хранила секрет. Я позволила Хиту убедить меня, что именно он должен был рассказать Гаю. Но это было ошибкой.

Я должна была сказать ему.

Гай должен был услышать это от меня.

— Стелл…

— Скажи Венди, что я ей позвоню. — Я побежала прочь, мчась так быстро, как только могла, не рискуя упасть в снег в своих сапогах на каблуках.

— Стелла! — окликнул меня Хит, но я не сбавила скорость.

Я добежала до конца переулка, завернула за угол и помчалась к тротуару на Мэйн-стрит, осматривая оба направления в поисках Гая.

Он ушел недалеко. Сразу за баром «Кристалл» мой брат расхаживал взад-вперед, сжав руки в кулаки. Возможно, он ожидал, что мы тоже выйдем через парадную дверь.

— Гай, — закричала я, бросаясь к нему.

Он перестал расхаживать туда-сюда и посмотрел за мое плечо, как будто ожидал увидеть Хита.

— Я одна, — сказала я, замедляя шаг.

Адреналин убывал, и холод просачивался сквозь мой свитер. Эти брюки были симпатичными, но не теплыми. Я обхватила себя руками за талию.

— Прости меня.

— Ты не знаешь, что делаешь, Стелла.

— Я больше не ребенок, Гай. Я знаю, что делаю.

— Он