Клор (СИ) - "Бэзил И. Зеро"

— Рар, на тебе стабилизация потоков. Гони всё через меня, гаси скачки, сращивай обрывы. Понял?

— Да-а-а-а, э-энннннннн, — под разгоном мир вокруг стал обретать тягучую вязкость.

Из-под дирижаблей стартовала очередная ракета. Тысяча семьсот девяносто метров в секунду, курс на нас. Десять тысяч тактов до контакта. Я закрываю глаза. Я стою на корабле. Корабль на десять метров погружён в океан. В Тайт. Тёплый, ласковый Тайт. Тайт согревающий. Тайт кормящий. Прямо под нами пара дункхей пытается подкрасться к косяку сельди. Вода девятнадцать градусов Цельсия, солёность тридцать шесть промилле.

Семь тысяч триста тридцать семь тактов до контакта. Я рассчитываю заклинание на трёх позициях — на какой корабль наведётся ракета, неизвестно.

Три с половиной тысячи тактов. Активируется головка самонаведения. Цель — «Тулен». Лучше и быть не могло.

Три тысячи тактов. Я начинаю колдовать.

Две тысячи сорок четыре такта. Эфирный контур готов, координаты заданы, осталось только отпустить пальцы.

Сто тридцать тактов. На заранее просчитанной позиции в ста метрах от «Тулена» поднимается стена воды: десять метров толщины, семь — высоты.

Двадцать пять тактов. Ракета влетает в стену. Срабатывает детонатор. Я открываю глаза. Взрыв отражается в мириадах водных пылинок, заливая всё вокруг чудесным, тёплым светом. Как будто кто-то сложил посреди океана гигантский костёр…

По воронёной стали панциря Раакара пляшут отблески. Фиолетовые на жёлтом. Оранжевые на буром. Малиновые на сером. Седая борода старого фарандца вновь обретает цвет. Неестественный, но отлично сочетающийся с потусторонними огоньками в его глазах.

А потом нас накрыло стеной дождя. Я вышел из ускорения — нечего попусту жечь энергию, когда для этого нет веских причин. До роя оставалось ещё двести пятьдесят три секунды.

— Чёткая работа, энн, — сказал Раакар.

— Разминка, — ответил я. — Реальные проблемы впереди. Они всегда по одной ракете отстреливают?

— Не знаю, энн, — если фарандец и пожал плечами, то панцирь это полностью скрыл. — Кто юкубода в море встречал — не возвращался никогда, энн, только с берегов если кто убежать успевали.

— Стало быть, мы первые будем.

Раакар только хмыкнул и начал задумчиво расчёсывать бороду пальцами. «Таринт» всё ещё горел, но всё-таки выровнял крен, ощутимо увеличив осадку — очевидно, затопили несколько отсеков левого борта. В груди растеклось тёплое чувство удовлетворения: жизнь определённо налаживалась. В конце концов, что может неисправный искин, запертый в дряхлом корпусе древней машины, противопоставить тому, кто приводил к погибшим городам?

Когда до роя осталось около трёх минут, я смог визуально различить его силуэт. Разреженное псевдохаотичное построение, постоянное «дрожание» внутри ордера — стандартные меры против объектовой обороны. Эх, сейчас бы нормальную индукционку, а не нецензурные художества…

— Эфир на меня, берегись радиации — сказал я.

Раакар молча начал собирать всё вокруг. Ну почему все аборигены такие дуболомы? Неужели так сложно собрать дубль-циклон, а не руками перекручивать потоки в лес с афедрона Сатаны? Впрочем, чего мечтать о несбыточном. Я скользнул в разгон.

Делай раз: притягиваем забортную воду. Важно: никакой живности. Делай два: оставляем в составе образца только водород, кислород, гелий, литий, углерод. В принципе, этот шаг можно пропустить, но тогда сильно усложнятся дальнейшие расчёты, а время сейчас бесценно. Делай три: небольшая рекомбинация нуклонов. Обязательно собираем отдельно «лишние» альфа-частицы — они ещё пригодятся настолько, что придётся пускать на них дополнительное вещество. Получаем: фуллерен-3996, наполненный дейтеридом лития и отменно заряженный по всей поверхности. Синтезируем два наномоля. Поздравляем: вы восхитительны, переходите к формированию кольцевого ускорителя.

Когда до роя осталось десять километров и шестьдесят тысяч тактов, я дал первый залп. Сначала трассировка альфа-частицами. При столкновении на околосветовых скоростях дейтерид лития даёт термоядерный микровзрыв. Правда, в атмосфере снаряды очень любят детонировать прям об воздух, но эта проблема как раз решается альфа-трассировкой, создающей короткоживущие проходимые треки. И неистово ионизирующей всё вокруг, не без этого. Следом идут сами снаряды. Квадриллионом штук промахнуться невозможно при всём желании — пусть каждый в отдельности и не обладает сколько-нибудь впечатляющей мощностью, в сумме получается ужасающая стена смерти.

Какая же всё-таки ностальгическая красота. От меня в сторону роя протянулся конус ярко-голубого света, искрящий во все стороны крохотными молниями, а на его конце на доли секунды загорелось второе искусственное Солнце — все натуральные уже скрылись за горизонтом.

Не то чтобы я в прошлой жизни часто использовал этот приём: эфира он жрёт просто немерено, а с этим у нас было строго. Зато похожие штуки появились под конец Последней войны в формате артиллерии нашего космофлота. Помнится, как раз из них я разнёс купола Тиу, убив за четверть часа всех колонистов Объединённых Наций.

Вообще, затея с фуллереновой бомбардировкой была той ещё авантюрой. Эфира вокруг я оставил на пяток заклинаний сверху сенсорного поля, а Раакара так и вовсе скрутило от резко оборвавшегося сквозного потока через тело. Дуболом, что с него взять. Но Тюр, видимо, решил не держать на меня обиды за дела былые: рой потерял управляемость, уцелевшие дроны начали врезаться друг в друга, биться об воду и пытаться выдать высший пилотаж на плавящихся движках.

Я вышел из разгона. Звено как раз перестроилось во фронт, держа «Таринт» посередине.

— И это пыли усэ проплемы, энн? — Раакар пытался держаться ровно и лихо, не выдавая слабости, но выглядел откровенно бледновато.

Я молча покачал головой. В тридцати восьми километрах от нас стартовала пара ракет. Вечер тридцатого ноября обещал стать незабываемым.

Глава 16. Безо всяких причин, я ничего не понимаю

Перспектива: Сайне Лето, археомант-карьерист

— Это всё очень очаровательно, но определённо бессмысленно, — вот именно из-за таких фокусов я ненавижу работать с Феронами — на этот раз они подсунули мне в контрагенты какого-то непонятного Сехема, который Кайли от Тайта не отличит. И когда Элетройма вообще расширение начала?

— Смысл — вещь относительная, а тройная ставка — это тройная ставка, — типичный клорский управленец, вечно они думают, что если подкинуть в топку денег, то можно хоть юкубода в Тиамат выловить.

— Гражданин Сехем, я уже слышала про постановление Конклава, про острую необходимость и прочие определённо важные материи, но выполнить такой заказ попросту невозможно. Я десять лет занимаюсь транобойным промыслом. Я лично знаю каждый корабль на плаву, каждого не спившегося капитана и каждую ватагу минимально компетентных добытчиков, — а также я остро жалею о том, что дальняя эфирная связь передаёт только голос.

— Хорошо, давайте посмотрим на это с другой стороны, — голос Сехема не изменился. Совсем. И как только он прошёл мимо вербовщиков Таи? — Вы до сих пор говорили о прибрежном промысле, верно?

— Верно, — внутренне я напряглась. И…

— А что если выйти в абиссаль? — вот почему каждый просто проходящий мимо «эксперт» не может спокойно идти куда шёл, а обязательно должен ляпнуть какую-нибудь невероятную глупость?

— Самоубийство. С хорошей гарантией.

— А невыполнение плана по добыче — геноцид. Так сказать, выбирайте с умом, гражданин Лето.

Я стала растирать переносицу. Успокоилась. Даже если я отобьюсь от этого идиота — Конклав просто назначит нового. Конклав всегда добивается своего. Даже если это невозможно. Да что невозможно, даже если это совершенно алогично. Сехем хотя бы насколько-то вменяем. А ведь могут ревизором и кого-нибудь из Аритов поставить, с них станется. Итого, у меня остаётся единственный вынужденный ход:

— Мне нужно время для подготовки плана. Предварительный расчёт вышлю завтра в первой половине дня.