Хроники оборотней - Галина Черная

– Ничего не поделаешь, судьба против нас, – вздохнул Алекс. – Мне придется найти тебе временное пристанище где-нибудь в хозяйственных постройках.

– Вэк?! Ахмахан сих мада! Кирэмаха!

– Вижу, тебе это не нравится, о привыкшая к роскоши дочь Востока?

– Что вы с ней церемонитесь, господин, пусть спит под телегой!

– Ах, синэ мамарджан! – возмутилась я, от души давая подзатыльник наглецу.

Теперь, когда у меня прорезался голос, я чувствовала себя гораздо увереннее и могла распускать руки. Парнишка ойкнул и полез мстить, он бы получил сполна, но монахи резво взяли меня в кольцо.

Потом, всей толпой, вежливо, под локоточки, сопроводили на постоялый двор. Ни брыкания, ни ругань не помогли, вырваться не удалось. Неспешно подъехавший Алекс расплачивался с хозяином, довольный Мартин продолжал меня поучать:

– Тебе здорово повезло, сарацинка! Твой господин очень щедрый и снимает для тебя комнату на постоялом дворе. Никто из рыцарей так бы не поступил, рабы и пленники должны спать в грязи, на скотном дворе или… Ой, хватит драться, а?!

Ногой я до него все-таки дотянулась… Хотя и зря, вдруг кто-нибудь догадается, что, раз дерусь, значит, понимаю их речь?! Но мальчишка этот ничем не прошибаемый, скоро я действительно махну на него рукой… или убью! Второе ближе…

Алекс поехал отмечаться в госпиталь, а я с тоской оглядела свои апартаменты. Комнатка была грязной, предназначалась для простого люда, снабжавшего Мальборк провиантом и всем необходимым. Впрочем, народ здесь был непривередливый и за ночлег платил охотно. Для более знатных гостей в Среднем замке была куча гостевых палат, а мне досталась классическая клетушка с клопами, которые напряженно ждали, когда я лягу, чтобы начать пировать.

На маленькой кухне мне дали бигос – национальное мясное блюдо польских охотников. Я даже посмеивалась вначале: что это там Мартин плел про картофельную ботву? Потом обнаружила, что сухожилия какие-то подозрительные, соус пахнет дегтем, да и капуста больше похожа на заячью…

Через часик уже соскучилась и вышла во двор, в надежде, что Алекс увидит меня из окошка замка и прибежит обнять. Угу, как же… Котик тоже не появлялся, видимо, наш пушистый лазутчик трудится активней всех.

Я вдруг вспомнила, что в Средневековье кошек считали «ведьмовским отродьем», верными помощниками для занятий черной магией, и впервые испугалась за его шкурку! Других котов здесь не было, может, их всех уже сожгли, утопили, закопали живьем?! Какой ужас…

Я стала лихорадочно настраивать микрофон, чтобы выйти с Толстуном на связь, просто удостовериться, что с ним все в порядке. Микрофон молчал, как командир партизанского отряда… Вскоре я забыла о котике, разговорившись с каким-то крестьянином о видах на урожай.

– Совсем цены в этом году упали, даже навоз не окупается.

– Киркилик, марджяб фикалу? Вах, вах, вах…

– Нет, конечно, свой, не покупной. Но вот если б этот навоз продать, как делают франки, в Голландию. Тамошние оранжерейщики, которые цветы в горшках выращивают, хорошо за него платят.

– Вай, мин дармия нух бастурма!

– Да уж, а то и так голодать приходится, а за землю вовремя платить надобно. Одни поборы! – Здесь мужик перешел на шепот: – Эти тевтонцы у нас уже вот где! Им бы только война, а мы все платим, платим, платим…

– Виссабух минди тама!

– Да почитай задарма мы им провизию поставляем! Это ж большей частью оброк, никуда не денешься. Ну ничего, Бог им какую-то холеру послал! Говорят, мрут их новые предводители, как мухи, смертью страшной…

– А что это за смерть, ой! Увлеклась… В смысле мистифику байда мусарма кирдык?

– Нет, не знаю, да и никто не знает, хотя все об этом только и говорят. Вроде бы какого-то демона ихний магистр вызывал, чтобы против поляков помог новую армию набрать. А он у них на свободу вырвался и мстит теперь тем, из-за кого в пекло вернуться не может…

Ну что ж, это тоже вполне рабочая версия. Зря мои агенты так легко отказываются от общения с простым народом. Как видите, языковые барьеры не помеха, а информации я получила полную корзинку. Причем совершенно бесплатно и не возбуждая подозрений! Кому придет в голову подозревать пленную сарацинку, не владеющую языком, но умеющую так ненавязчиво расположить к разговору…

Потом я еще раз попыталась выйти на связь с котом, и удачно, он только шикнул, что я мешаю, поговорим попозже. Ну что еще… Послонялась по двору, поужинала, легла на свой драный тюфяк и оглянуться не успела, как заснула. Клопы только-только расселись на мне, толкаясь из-за самых вкусных мест, когда меня бесцеремонно разбудили два монаха.

– Это и есть сарацинка? Одета как-то чудно, в штаны да рубаху… А эти бусы из монет настоящие? В другой раз, ей-богу, на память заберу, сейчас некогда… Тащи колдунью, велено привести ее как можно скорее!

– Эй, баста хамы, бармаглы откудыр исям! – возмутилась я, но это остановило их только на мгновение.

Подивившись моей тарабарщине, они схватили меня за руки и за ноги и потащили вон из комнаты. О аллах! Что тут, всегда так с женщинами обращаются?! Второй раз за сегодняшний день – такие нравы мне не по нраву!

Я кричала и вырывалась, пиналась и пихалась, пробовала кусаться, кого-то здорово расцарапала, но к ним пришла помощь. Эх, а ребята и не знают, что меня схватили грязные монахи и волокут в подвалы, чтобы пытать! Ясное дело, «ведьминскую дурь» выбивать будут, раз сарацинка, значит, колдунья, однозначно!

Меня протащили по мосту, потом по лестнице куда-то наверх, вправо по галерее с красивой мозаикой на полу. Это я чисто по-женски отметила сразу… Пару раз удавалось вырываться, но монахи были опытные, ловили меня быстро. Наконец затолкнули в какую-то комнату, захлопнули следом дверь и, хихикая, удалились.

– Алина? Ну наконец-то. – Из-за стола поднялся чуточку недоумевающий командор. – Я посылал за тобой, что ты так долго?

Ах вот как… Значит, это он за мной посылал, изверг! Я хотела тут же развернуться и уйти в знак протеста, но, подумав, остановилась. Здесь, знаете ли, гораздо уютнее, чем в моей клетушке на постоялом дворе…

Панели темные дубовые с орнаментом, везде ковры, большущая кровать под балдахином, столик с резными ножками, горящий очаг. Да, давно прошли те времена, когда тевтонцы дали обет бедности. Эта комната чем-то напоминала спальню в замке Моррисвиль в Шотландии, там у нас с Алексом впервые был романтический ужин.

Только сейчас заметив на столике фрукты в вазе, серебряный кувшин и два дымящихся блюда с чем-то вкусно пахнущим, я решила, что обида мелочная и стоит остаться. Все это время Алекс терпеливо ждал, что ему свойственно. Он был в рубашке из тонкой белой ткани, бархатных штанах и домашних тапочках. Уютный и домашний до невозможности, вот бы броситься на него с разбега!

– Прости, любимая, я хотел, как лучше… Заплатил и послал за тобой монахов, на кухне заказав нам ужин. Все свежее, мясное, из натуральных продуктов. В монастыре сейчас пост, но тут его никто не соблюдает, кроме брата Расмуса, у него язва желудка, ему вообще ничего нельзя.

Похоже, у Алекса была куча новых впечатлений, которыми он хотел со мной поделиться. Пусть выговорится, я набросилась на рагу, хоть и ужинала бигосом, но это было целых три часа назад. Кажется, кое-что от Толстика и мне стало передаваться… Кстати, про него Алекс сказал, что он вовсю хозяйничает в покоях гроссмейстера и они даже ванну принимают вместе.

– Вчера похоронили комтура, это уже шестая жертва! Говорят, на отпевании кто-то выл под сводами костела, потом оказалось, что собака на крыше сидела и слезть не могла, а тут альбатросы…

– Как это собака попала на крышу?!

– Хороший вопрос… Ее как будто забросила неведомая сила, сама залезть не могла бы, там не всякий альпинист справится.

– А при чем тут альбатросы?

– Символ госпитальеров! Ты не поверишь, но здесь уже не меньше десяти лет живет один альбатрос. Второй появился лет пять назад, оба поселились в голубятне, ловили рыбу в местной речке, в общем, они дико раскричались, когда хоронили комтура. Люди усматривают в этом дурной знак…

– Алекс, я тебя люблю!

Он мгновенно заткнулся и молча притянул меня к себе, как будто только этого и ждал. Счастье – вот оно! Но я сурово ограничила его пыл поцелуями и объятиями, остальное – после свадьбы. Самой хочется, но я девушка строгого воспитания…

Потом мы еще час поболтали, я уснула, положив голову ему на грудь и обняв, чтобы никуда не убежал. Это не собственничество, просто нам так редко удается побыть вместе, без кота. Сегодня вообще наша первая ночь, когда мы только вдвоем. И это так чудесно, оказывается…

Агент 013 разбудил меня, потеребив за рукав, в окошко едва пробивался рассвет. Алекс уже встал, его подняли первым.

– Ну сплю, сплю… Чего надо? – недовольно буркнула я, с головой ныряя под толстое одеяло. Но неумолимая мордочка Профессора явно показывала, что моим снам – каюк, дело не ждет.