Eastерн: Дикая карта - Владимир Поляков

— А сейчас рано. Молчим, сидим, ждём. И собираем информацию. Пусть все наши трясут агентуру. Настоящую, а не ту, которая для виду. А уж я и своих должников, и тех, кого мой предшественник на крючке держал, потрясу. Вот они где у меня!

Сжатая в кулак рука и угрожающий тон были не просто так, не пустым сотрясением воздуха. Капитан Богомолов о многом догадывался, в том числе и о конкретных личностях, что давно или не слишком попались в сети сразу двух оперов, нынешнего и прошлого начальников «убойного» отдела. И это были имеющие вес в криминальной среде люди, блюдущие воровской «закон», а потому привыкшие договариваться с властью тем или иным образом, помнящие о том страхе, который был впитан ими даже не с первой отсидки, а до неё, с рассказами проводников в блатной мир.

— И если вы их получите, нужные сведения, что тогда. Руслан Михайлович?

— Тогда и посмотрим, как действовать. Если это блатные шалят — их вразумить несложно. Если новые… Давно пора и им показать, что на них тоже управа найдётся. Помнишь знаменитые «сучьи войны», которые хоть и давно случились, но память среди уголовников о них до сих пор живёт?

— Вы же и рассказывали. Такое, о чём некоторые и не догадываются.

Тут капитан Богомолов не льстил своему начальнику, а говорил самую настоящую правду. Дело всё в том, что подполковник Маричев был, так сказать, потомственным носителем погон. Только дед его в своё время успел послужить в тогда ещё ОГПУ, а затем НКВД, отец же изначально пошёл по тюремной линии, в итоге дослужившись до начальника оперчасти здешней, новиградской тюрьмы. Страшненькой тюрьмы, негласно называемой Ромбом по причине похожести сверху на эту геометрическую фигуру.

Так вот, именно это позволило нынешнему начальнику «убойщиков» не просто с самого начала карьеры получать опыт, но и подарило немалое число отцовских связей. А ещё должников, а ещё немалое количество компромата на блатных, которые при всей своей внешней и показываемой независимости на деле занимали насквозь уязвимую позицию. Маричев ещё в бытность простым курсантом знал об уголовном мире такое, о чём иные опера узнавали значительно позже, а в некоторых нюансах и вовсе могли оставаться в неведении годы, а то и десятилетия. Да уж, далеко не все секреты получают распространение даже среди своих. Вдобавок, свои своим рознь. Ведь тюремные опера и опера просто — это две совершенно разные ветви, со своей спецификой, психологией, методами и получаемыми результатами.

Неудивительно, что отец Руслана Маричева, Михаил Маричев, дослужившийся к моменту отставки до полковника, знал о тех самых «сучьих войнах» очень много, в том числе и о результате, к которому они привели. И о самом процессе оных, во время коего были физически уничтожены — по большей части абсолютно внезаконными способами — те представители блатного мира, которые принципиально не желали во всем, пусть частью и тайно, подчиняться властям как за колючкой. Там и вне её.

— Значит, помнишь. Молодец, Олег. Не думаешь, что обстановка может сложиться похожая на ту? Только теперь не «воры» и «суки», а «воры» и «братки», причём у «воров» главная сила не на воле, а за решёткой. Там они короли… если мы им даём ими быть.

— Не только мы, но и…

Капитан осёкся, когда до него дошёл полный смысл сделанного подполковником намёка. Учитывая имеющиеся у Маричева связи среди как тюремных оперов. так и прочего тамошнего персонала, можно будет добиться многого. И не в частностях, а в целом.

— Тогда это уже не только эти убийства, но и вообще… Вы хотите?..

— Я хочу многого, Олег. И прежде всего навести такой порядок, который был раньше. Тот, на который вылили так много ведёр грязи под всеобщие аплодисменты эти, перестраивающие. Без «сильной руки» нельзя, а все эти демократии, права человека и прочее — в прошлом вбили в глотку болтунам вместе с зубами, вобьём и ещё раз. Не сейчас, так несколько позже. Ты как, со мной или?..

— С вами, Руслан Михайлович, конечно, с вами, — мгновенно, не задерживаясь с ответом ни на секунду, произнёс Богомолов, преданно пожирая глазами начальство и теперь уже чуть ли не официального покровителя. — Приказывайте, а я сделаю всё, что будет нужно.

Глава 5

Глава 5

Что такое лето? Во-первых, однозначно хорошее настроение чисто на психологическом уровне, которое появляется ещё с самого раннего детства. Ну вроде как каникулы, отсутствие осточертевшей за долгие месяцы школы, тёплая погода, возможность выбраться куда-то за город и так далее и тому подобное. Во-вторых, в Новиграде погода в летнее время действительно радует. Ни тебе обложных дождей — они бывали весной и осенью, но никак не в летнюю пору — ни реально иссушающей жары, как в не столь уж и далёких областях. Своего рода микроклимат плюс близость не самой маленькой реки, они давали летом необходимую, но не избыточную влажность и мягкость, отсутствие реально высоких градусов. В общем, благодать, с какой стороны ни посмотри!

Факт, не требующий дополнительных доказательств. И даже для озадаченных сессией студентов есть ощущение, что их невзгоды вот-вот закончатся, стоит лишь самую малость потерпеть. Кому-то это удается. Другие… Впрочем, не о них речь.

Лично я был рад первому дню лета. Вот реально рад, без малейшей тени иронии. Это несмотря на то, что многочисленные дела и хлопоты не то что не уменьшались, а готовы были завалить меня по самую маковку. Почему тогда? Всё очень просто — поняв, что немалую часть его басмачей завалили, а остальные кто разбежался, кто ещё продолжал непонятно на что надеяться — Муртаза Алиханов по погонялу Моджахед скрылся из города. По слухам, убрался в родной Таджикистан, искать там помощи и защиты, чтобы потом, получив оную, вернуться обратно. Верили ли в это? Кто как, но лично я склонен был считать, что если его в родных аулах не придавят поясом от халата или попросту голову не отрежут в назидание — непременно постарается вернуться. Слишком уж на вкусном и большом куске пирога по новиградским и не только меркам сидел Моджахед.

Слух о том, что главный таджик города свалил в направлении Средней Азии, всплыл лишь вчера вечером, но уже сейчас, на следующий день, стало очевидным — это конец войны, завершившейся полным разгромом таджикской группировки и капитуляцией её остатков на милость победителей. Разумеется, всё это по криминальным