Свидетель Мертвых - Сара Монетт

чем у отцов города. Он знал двух местных жителей, которые видели упыря.

– Но, как вы понимаете, только издалека.

– Идеальный способ наблюдения за упырем, – заметил я, и он рассмеялся. – Это было на кладбище Ирмеджарари?

– Нет, – ответил Тана. – Упырь пошел на юг; его видели на Старом городском кладбище, на Южной дороге.

– На Старом городском кладбище?

– Никто не рассчитывал, что Танверо так разрастется, и места на Старом кладбище закончились почти пятьдесят лет назад.

– Но за могилами по-прежнему ухаживают?

– Да, – кивнул Тана. – Отала Перчензар настаивает на этом.

– Хорошо, – сказал я и почувствовал некоторое облегчение при мысли о том, что у пропавшего прелата все-таки имеются зачатки здравого смысла.

Кладбище горнопромышленной компании «Кленверада» было тщательно распланировано, по сторонам от аккуратных прямых дорожек возвышались одинаковые прямоугольники надгробий. Атру, мужчина с белыми волосами, светлой кожей эльфа и алыми глазами гоблина, расчищал от сорняков одну из кладбищенских дорожек. Он заметно обрадовался, узнав, что я Свидетель Мертвых, и охотно рассказал мне все, что ему было известно об упыре.

Информации оказалось не очень много. Атру не раз находил на Ирмеджарари разрытые могилы. Поморщившись, он подтвердил, что тела были растерзаны, и это сделал кто-то двуногий, поскольку на свежевскопанной земле оставались следы.

Он ничего не знал насчет других кладбищ, однако сторож двигался против часовой стрелки вокруг центра Танверо – сначала работал к северу от Ирмеджарари, потом к западу. А если сведения, полученные мной, были верны, упырь шел на юг.

Я расспросил сторожа о местности, лежавшей к югу от города; он назвал несколько кладбищ и добавил:

– Большая часть ферм расположена именно на юге.

Я вспомнил отдельные фермерские хозяйства, которые видел, проезжая по дороге в повозке Ксано.

У меня возник еще один вопрос.

– Как вы думаете, давно ли этот упырь ходит по земле?

Атру медлил с ответом.

– Только не надо выгораживать Кевериса, – предупредил я.

– Я бы сказал, месяца три. Он достаточно силен, чтобы отодвинуть надгробие. Я подозреваю, отала, что он выбрался из могилы не на кладбище Ирмеджарари, а на одном из маленьких кладбищ звероловов на востоке. Власти Танверо даже не знают об их существовании, не говоря уже о том, чтобы следить за ними. К тому же многие охотники являются приверженцами учения Викхелно и считают, что, поскольку их имена известны богам, они не могут превратиться в упырей.

Я устало кивнул. Последователи учения Викхелно, все без исключения, враждебно относились к Свидетелям Мертвых. С их точки зрения, мое занятие являлось профанацией.

– Вероятно, на его могиле вообще не было плиты.

– Такое возможно, отала, – согласился Атру.

– Спасибо, – поблагодарил я, и у него сделался такой вид, словно ему хотелось похлопать меня по плечу.

В город мы возвращались вместе, и по дороге Атру подробно рассказывал мне о кладбищах Танверо – начиная с богатого Нового и заканчивая семейными некрополями с двумя-тремя могилами.

– Осмер Тилмередж может подтвердить, что в наших краях издавна селились последователи независимых религиозных течений.

– Упрямые как мулы, – весело добавил Тана.

– И поэтому у нас никогда не было общего храма и единого прихода, – продолжал Атру. – Это сводит оталу Перчензара с ума, и он называет оталу Датенчара и оталу Монмару проходимцами.

– Сурово, – удивленно заметил я. Прелат подразумевал, что священники являлись жуликами, что они не имели ни призвания к служению богам, ни мандатов архиепископа.

– Отала Перчензар очень суров, – с чувством произнес Атру.

– Мэр считает, что он отправился искать упыря с целью утихомирить его, – сообщил я.

Ни Атру, ни Тану особенно не удивила эта новость. Кладбищенский сторож сказал:

– Он всем подряд говорил, что не нуждается в Свидетеле Мертвых. Они с мером Халвернарадом чуть не подрались.

– Я бы даже заплатил, чтобы посмотреть на это, – заметил Тана. – Мер Халвернарад – председатель Гильдии кузнецов.

– Я рад, что никто не слушал оталу Перчензара, – сказал я.

– Отала Перчензар никогда не видел ни упыря, ни того, что осталось от его жертвы, – фыркнул Атру. – А я видел. Я вырос в Мисиво, это лагерь лесорубов примерно в двадцати милях к северу от города. – Он содрогнулся. – Мы все следовали учению Викхелно – до того случая.

– Сам Викхелно жил далеко отсюда, на юге, где упыри не появляются. Он мог себе позволить называть их крестьянскими суевериями, критикуя официальную церковь. Но меня всегда удивляло, насколько его учение популярно на севере страны, – сказал я.

– Кажется, что здешние должны лучше знать… Но нет, – согласился Тана.

Когда мы вернулись, осмер Тилмередж все еще сидел на площади. Я не мог точно определить возраст мужчины и, соответственно, сказать, кто из императоров отправил его в ссылку. Возможно, это был дед Эдрехасивара, Варевесена, но, скорее всего, бедняга был очередной жертвой Варенечибеля IV, который, как известно, изгонял в глухую провинцию всех, кто его раздражал.

Осмер Тилмередж помахал мне, и я, подойдя, остановился у ступеней унылого кирпичного здания ратуши.

– Отала Келехар, – заговорил он, – чем мы можем вам помочь?

Было приятно услышать предложение помощи. Я ответил:

– По-видимому, упырь сейчас находится где-то южнее Танверо. Нам понадобится мощный фонарь, и не помешало бы взять с собой двух сильных мужчин с лопатами. Нужно будет похоронить существо там, где оно погибнет.

Тана, который подошел к ратуше вместе со мной, сказал:

– Вера и Валта охотно пойдут с вами.

– Они помогают Атру копать могилы, – пояснил осмер Тилмередж. – Хорошая мысль, Тана. Попросите их?

– Конечно, – ответил Тана и быстро ушел.

Осмер Тилмередж вздохнул.

– Южнее Танверо – это очень плохо.

– Так мы и поняли из разговора с Атру и Таной. Мы все же надеемся, что твари еще не надоела мертвечина.

– А почему это происходит, отала? Вы знаете?

Я покачал головой.

– Хотелось бы узнать. Но ни один из наших учителей не мог назвать причины; нас лишь предупреждали, что после того, как упырь убьет, с ним вдвойне труднее справиться. – И, угадав следующий вопрос, я добавил: – Нам никогда не приходилось иметь дела с упырем, убившим живого, хотя мы уничтожили с полдюжины этих тварей.

– Милосердные боги, – прошептал осмер Тилмередж.

– Их очень много на северных равнинах, – продолжал я. – Мы слышали о нескольких прелатах Улиса, которые пытались убедить своих прихожан хоронить умерших по другому обряду, просто потому, что они могли превратиться в упырей. Но, насколько нам известно, никто в этом не преуспел. Каждый уверен в том, что его кладбище никогда не придет в упадок.

– Именно поэтому в Танверо есть должность кладбищенского сторожа, – с иронией заметил осмер Тилмередж. – Кстати, эта мера оказалась на удивление эффективной. Это первый упырь за сорок лет, которые мы