Бальмануг. (не) Баронесса - Полина Лашина

Шелли должна быть знакома со схемой заготовки и продажи еды в семейной столовой. Теперь просто новое блюдо в меню добавили, не такое уж архисложное дело. Но почему Шелли так нервничает? Даже если они завтра опять немного облажаются с нехваткой булок, что от этого изменится? Небо не рухнет на их головы. Просто начнут готовить следующую партию бургеров, пусть и с перерывом.

Или она, Хелен, еще чего-то особенного не знает о шитерах? Может, для них небольшая заминка в делах – уже смертных грех или начало апокалипсиса? Но это именно она втянула бедную Шелли в данную авантюру, понимала девушка. Придется теперь активно помогать. Или хотя бы поделиться долей своего пофигизма.

– Да-а? Всегда? – Опять схватилась за голову молоденькая шитера. – И что теперь делать?

– Просто делать всё по плану, – как можно спокойнее ответила Хелен. – У тебя ведь есть план?

– Пла-ан? – жалобно протянула Шелли, круглыми глазами глядя на худощавую человечку напротив.

– Ладно, мы его сейчас вместе напишем. И порядок действий. И что уже куплено проверим, а что еще купить с утра допишем. И себестоимость с ценами пересчитаем. А тому продавцу овощей скажем, что если он нам скидку за опт не сделает, то мы уйдем к другому, а он будет локти кусать!

– А?! – осоловело моргнула Шелли, глядя, как Хелен ищет на столе среди кипы бумаг чистые листы. – А разве люди могут укусить себя за локоть?

– Конечно, не могут, это просто выражение такое. Означает, что человек потом будет очень сожалеть о чем-то, обычно об упущенной возможности.

Шитера тяжко вздохнула.

– Баронессочка, ты такая... непонятная! А... а мы потом не будем сожалеть? – вдруг непривычно тихо спросила она. – Вдруг у нас не получится?

– Если в первый раз не получится, то попробуем еще. И еще. Пока не станет получаться, – Хелен достала пишущую палочку, которая здесь была вместо карандашей. – Если мы не будем пробовать, то тогда точно ничего не получится. А так... Зато смотри, как тебе теперь интересно! – Ободряюще подмигнула человечка шитере.

Та издала непонятный сдавленный звук.

– Ты такая... смелая, баронессочка! – протянула вновь отмирающая Шелли. – Я бы ни за что не отважилась сама такое дело делать.

– Разве? Вообще-то, это ты все закупки уже сделала, осталось лишь немного – разобраться с работой кухни. Так что поздно ты начала бояться, уже большая часть работы закончена, – немного слукавила Хелен.

Но паникующая шитера – это плохо. Надо ее успокоить, поддержать, внушить веру в собственные силы. Ведь действительно Шелли сама уже много чего сделала сегодня для завтрашних продаж.

– Да-а? – почти поверила девушка другой расы. Но продолжила накручивать саму себя. – А если мы не справимся, и Шан будет недоволен?

– Да куда мы денемся, справимся! – уверенно вещала Хелен. – А если он будет недоволен, то... Тогда мы ему скормим все те булки с котлетами, что у нас останутся на тот момент. Потому что сытый мужчина – довольный мужчина. Так что не переживай, в любом случае что-нибудь придумаем.

Шелли уставилась на человечку, а вот фырканье раздалось позади. Обернувшись, Хелен смутилась – у входа в столовую стоял тот самый Шан, скрестив руки на широкой груди. Кто знает, сколько он там стоял и слушал их разговор. И уж точно услышал "угрозу" скормить ему булки, даже расстояние до стола ему не помеха. С их то, шитеровским слухом.

– Надеюсь, это будут котлеты без специй. Хотя вряд ли, их как раз в первую очередь раскупят другие шитеры, – непонятно зачем ляпнула смущенная Хелен, словно успокаивая старшего из братьев.

Тут уже и Шелли не выдержала и рассмеялась. Пусть немного нервно, но смех помогает расслабиться при стрессе.

***

На следующий день Хелен отправилась в академию лишь ближе к обеду. Ее новая работа, о которой она так и не успела рассказать подруге, была важна, но не так критична сегодня, как подготовка к новому обеду в "Синем пескаре".

Поэтому вначале они с Шелли и ее братом Джаном вечером совсем уж допоздна возились на кухне – рубили мясо и лепили котлеты для человеческих бургеров. Заранее готовить и замораживать котлеты для шитеров Джан категорически отказался. Оказывается, тонкость обоняния у шитеров улавливает мельчайшие нюансы свежести мяса, которое потом к тому же не "пережаривают до состояния, когда ничего не понятно", как для людей. Поэтому было решено котлеты для шитеров готовить непосредственно перед обедом. И это брал на себя Джан.

Еще распланировали вечером, кто что и как будет готовить, и Хелен даже предложила заранее подготовить рабочие места, чтобы на кухне новые "повара" потом не мешали друг другу. Так, например, специи переставили на стол, где будут готовить соусы и прочее для людей. И она же записала на отдельных листах порядок действий наутро для каждого помощника – чтобы в суете что-нибудь не забыть, не запутаться.

– Ты та-акая умная, баронессочка! – с уважением вздыхала Шелли.

– Просто мне подобное знакомо, я работала раньше в таверне при торговом тракте, – оправдывалась Хелен.

Ей категорически не нужна подозрительная слава, даже об излишней умности. Нельзя привлекать к себе лишнего внимания. И не рассказывать же, что когда-то в студенческую пору она подрабатывала недолго в земном общепите на кухне. Где был настоящий конвейер продуманных до минуты кухонных работ с чек-листами для каждого работника.

– У нас... в таверне на торговом тракте как бывало – то пусто, то густо – когда караван придет, и надо было сразу толпу народа быстро накормить, – придумывала на ходу легенду Хелен.

В принципе, так оно и было у прежней баронессы, и на это удобное объяснение попаданка собиралась списывать все свои странные умелости, которые на самом деле были принесены из ее родного мира.

– Поэтому когда народа нет, мы готовили и замораживали заготовки. А когда приходил караван, а то и два сразу, то каждый на кухне уже четко знал, что ему делать. Вы тоже привыкнете к такому неравномерному режиму работы, – заверяла девушка шитеров. – Зато так можно очень быстро готовить типовые блюда. Так больше продаж будет. Значит, больше довольных покупателей. И больше выручка.

А с раннего утра, которое началось на кухне задолго до рассвета, уже вовсю кипела работа. Марджи отправляла в печки партии булок, тесто к которым она поставила с ночи. Поварята намывали