Зарубежная фантастика - Клиффорд Саймак

Но я знаю, что он со мной, и знаю, что он всегда со мной.

И все же ревизионисты пытаются исказить мои слова, пытаются дискредитировать меня. Они изменяют книгу и выкапывают острые сплетни о семье Саттонов, ошибки моих предков, раздувая их во много раз. Они стараются запятнать мое имя. Они посылают в прошлое человека, который вступает в разговор с Джоном К. Саттоном, узнают от него вещи, которые они могут использовать. Джон К. Саттон сказал, что у каждой семьи есть свои секреты, и, конечно, это верно. Старый и непреклонный человек — но он рассказал эти секреты.

И эта информация переносится из прошлого в будущее не для того, чтобы ею правильно воспользоваться. Потому что человек, который получил ее, уже идет по своему пути жизни с повязкой на глазах и босиком. Что-то случается, но он уже не может повернуть назад.

Что-то случилось. Что-то…

Саттон медленно поднялся.

— Что-то произошло, — сказал он себе, — и я знаю, что это было.

Шесть тысяч лет назад, в месте, которое называется Висконсин. Он двинулся вперед, направляясь к креслу пилота.

Ашер Саттон направлялся в Висконсин.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Кристофер Адамс неторопливо вошел в свой кабинет и повесил на крючок шляпу и пальто. Потом он повернулся, подвинул кресло к столу и в этот момент застыл, прислушиваясь.

Психометр снова подавал свои звуки:

“Крак, клик, клик, клик, Тики, клик, крак”.

Кристофер Адамс выпрямился и снова одел пальто и шляпу.

Выходя, он громко хлопнул дверью.

За всю свою жизнь он раньше не хлопал дверью…

…Саттон переплыл через реку, двигаясь медленно и уверенно. Вода была теплой и приятной для тела. И вода разговаривала с ним глубоким, наполненным значительности голосом, и Саттону представлялось, что она пытается сказать ему что-то: как она пыталась сказать это людям на протяжении многих веков. Могучий голос, говоривший на своем языке о том, чего не мог знать никто другой, и пытающийся передать это людям. Некоторые из них, возможно, поняли какую-то часть правды, получили от него какое-то мироощущение. Но никто из них не достиг того, чтобы понять все значение и весь смысл языка реки — ведь он был не известен никому.

— Он похож на тот язык, — подумал Саттон, — которым я пользуюсь для своих записей. Они сделаны на языке, забытом в Галактике необозримое количество лет назад, еще до того, как появился любой другой язык, даже в самом зачаточном состоянии. Либо это язык, который давно забыт, — решил он, — либо его просто никто не знает.

— И я не знаю этого языка, — с грустью думал Саттон. — Языка моих собственных записей. Я даже не знаю, как и когда он появился. Я спрашивал, но мне не сказали этого. Джонни однажды пытался рассказать мне об этом. Но я ничего не пенял. Вероятно, это что-то такое, чего человеческий разум вообще не способен понять.

Я знаю его символы, знаю, что они означают, но я не знаю звуков, соответствующих этим символам. Мой язык просто не способен произнести эти звуки. Может быть, это язык похож на язык реки… Или это язык какой-то цивилизации, попавшей в катастрофу и исчезнувшей миллионы лет назад…

Чудная ночь опустилась на темную поверхность реки. Луна еще не взошла и не взойдет в течение долгих часов.

Звуки отражались в волнах, как маленькие драгоценные камни. Впереди неподалеку виднелись огни домов, причудливо разбросанных на берегу реки.

— Записки были у Херкимера, — сказал себе Саттон. — Надеюсь, у него хватит сообразительности, чтобы спрятать их. Они понадобятся мне позже, не сейчас. Я хотел бы увидеть Херкимера, но рисковать не стоит, поскольку возможно, что они следят за ним. И совершенно очевидно, что они следят за мной с помощью психометра. Но если я буду передвигаться достаточно быстро, то смогу запутать своих преследователей.

Его ноги нащупали дно, и он, окунувшись, выбрался на крутой берег.

Ночной ветер коснулся Саттона, и он почувствовал, что трясется от холода. Вода в реке еще сохранила тепло жаркого дня, но воздух был уже прохладен.

Херкимер, конечно, был именно тем, кто заинтересован в том, чтобы книга была написана именно так, как она должна быть написана, и чтобы в нее не было внесено никаких изменений. Херкимер и Ева… Из них двоих он больше рассчитывал на Херкимера, так как андроид будет бороться до конца, пока он жив, за то, что сказано в этой книге. Андроид и собака, и пчела, и муравей, и лошадь. Но ни собака, ни лошадь, ни пчела, ни муравей так и не узнают об этом, потому что не умеют читать.

Он нашел на берегу участок, покрытый травой, устало сел, снял с себя одежду и досуха выжал ее. Затем снова одел и направился через луг к дороге, поднимавшейся вверх по долине.

Никто не найдет корабль на дне реки. Во всяком случае, в течение какого-то времени. Ему нужно всего несколько часов. Всего несколько часов, чтобы спросить об одной вещи, которую он обязательно должен знать. Всего несколько часов, чтобы вернуться на корабль.

Терять время никак нельзя. Он должен добыть информацию самым коротким путем. Ведь Адамс, он чувствовал это, следит за ним с помощью своих приборов и знает, что он вернулся на Землю.

Опять у него возникло прежнее щемящее чувство удивления со отношению к Адамсу. Как Адамс узнал о том, что он возвращается? И почему он устроил ловушку еще до его прибытия? Какой информацией он располагал, откуда получил ее? Что заставило его отдать приказ убить Саттона, как только он появится?

Кто-то обратился к нему. Кто-то, у кого были какие-то аргументы, которые и были предъявлены. Адамс не стал бы действовать, не получив доказательств. Единственный, кто мог дать ему такую информацию, был человек из будущего. Возможно, кто-то из тех, кто был убежден в том, что книга не должна быть написана, что она не должна существовать, что знание, которое она дает, должно быть вычеркнуто навсегда. И если человек, который пишет эту книгу, умрет — ну что же, так будет проще.

Однако книга уже написана, книга уже существовала, и знание это уже, очевидно, распространилось по Галактике.

Это была бы катастрофа… поскольку книга еще не написана и, следовательно, еще не будет существовать. И целый кусок будущего, который оказался под воздействием этой книги, тоже будет вычеркнут вместе с ней.

— Этого не может быть, — сказал себе Саттон. Это означает, что Саттон не мог себе позволить, чтобы его убили до того, как книга будет написана. Что бы там ни было, книга должна быть написана. Иначе все будущее окажется ложью.

Саттон пожал плечами. Тонкая нить логики была для него слишком запутанной. Не было ни одного факта, основываясь на котором можно было бы распутать эту нить от первой причины до последнего следствия.

Какое-нибудь вероятное будущее?

Возможно, но это не кажется реальным. Разные варианты будущего — это фантазии, которые вызваны романтическими ухищрениями, затуманивающими правду и маскирующими ошибки.

Он перешел дорогу и пошел по небольшой тропинке, ведущей к дому, расположенному на холме.

Где-то очень близко дикая утка прокричала во тьме. На холмах ночные птицы завели свой вечерний концерт. Запах свежескошенной травы наполнял воздух, и ночной туман, исходивший от воды, поднимался вверх по долине.

Тропинка привела к небольшому домику, и Саттон прошел через дворик. Внезапно раздался человеческий голос.

— Добрый вечер, Ашер. — Саттон резко обернулся.

Он увидел человека, который сидел в кресле и курил трубку под вечерним небом, на котором уже загорались звезды.

— Мне очень жаль, что я причиняю вам беспокойство, но нельзя ли мне от вас позвонить по визору?

— Конечно, Аш, — ответил Адамс, — конечно, все, что угодно.

Саттон вздрогнул, почувствовал, как у него все холодеет внутри при виде этого человека из стали и льда. Адамс… надо же было выбрать из многих домов, стоящих у реки, именно этот и попасться на глаза Адамсу. Адамс рассмеялся.

— Против тебя работает судьба, Аш.

Саттон прошел вперед, нащупал в темноте кресло и сел в него.

— У вас хороший дом, — сказал он.

— Очень неплохой, — согласился Адамс.

Он вытряхнул свою трубку и сунул ее в карман.

— Итак, ты не умер? — поинтересовался он.

— Я был убит, — ответил Саттон, — но почти сразу же снова стал жив.

— Это сделал кто-то из моих ребят? — спросил Адамс. — Они охотятся на тебя.

— Двое незнакомцев, — ответил Саттон, — кто-то из банды Моргана…

Адамс покачал головой.

— Мне незнакомо это имя, — сказал он.

— Они, возможно, не называли его имени, — объяснил Саттон, — это тот, кто сказал вам, что я возвращаюсь.

— Так вот как это было, — усмехнулся Адамс. — Человек из будущего. Они меня очень обеспокоили, Аш.

— Я хотел бы позвонить по видеофону.