Нам здесь жить - Елена Геннадьевна Костюченко

— Не получится, — говорит Наташа. — Их там разместить негде.

— А ты постарайся.

— Мы вообще не работаем завтра. Мне директор сказал.

— Ну вот, значит, он уже в курсе. Чтоб все решили до семи. Пива мне налей.

Наташа идет к стойке, и Саша хватает ее за грудь. Наташа со всей силы бьет его по руке. Кажется, она единственная его не боится.

Ближе к полуночи вваливаются Света и Арина.

— Мы закрыты, — говорит Наташа. — Уже 12.

— Меня не eбет! — орет Света.

Света — это замгендиректора кафе. Светлые волосы растрепаны, и она выглядит совсем взрослой, хотя на самом деле она ненамного старше Наташи — ей 22, и она работает в «Пивнухе» уже 1,5 года. Устроилась по Арининой протекции — мать Арины живет с директором этого заведения.

— Отчим Аринин, короче.

— Какой он мне на хуй отчим! — вопит Арина.

— Ему только 30, он клевый и требовательный, и мы с ним никогда друг друга не продадим. Каждый раз, когда я уезжаю на сессию, мы вместе это дело отмечаем, — вдруг проникновенно говорит Света. — Хотя не спим даже, ничего такого. Вообще устаешь, конечно, — признается. — Как пятница, суббота — разборки, и не по делу, а по пьяни. Я тут такого навидалась, что уже никому не верю. Парням особенно. Но я уже привыкла. И еще — все местные люди в авторитете заходят в бар и ко мне сразу: «О, Светунчик!» Меня знают, за меня заступятся, если что. Хотя с ними надо быть очень осторожной.

«Я, конечно, буду искать работу по специальности, — говорит Света — Потом». Она учится на заочном отделении одного из московских юрфаков. «У нас тут только один вариант для юристов — милиция. 10 тысяч. А в «Пивнухе» я получаю 17».

Арина, ее подруга, очень красивая. Модная стрижка, босоножки на высокой платформе, красные ногти. У Арины сегодня праздник — перешла на 3-й курс. Будущая специальность — менеджер по туризму. Работы, правда, нет — но хочет устроиться на лето в тверской «Арбат-Престиж».

Мы начинаем собираться. Перед выходом Арина долго опрыскивает свои модные открытые босоножки спреем от комаров.

Парни выходят покурить и не возвращаются. Зато на песке у входа оказывается свежая кровь. Пока Арина с удовольствием фотографируется рядом, Света звонит кому-то из ушедших ребят. Истошно кричит в трубку: «Ну, ты придешь за мной? Ты обещал!»

Чуприяновка

157 км от Москвы,

493 км от Санкт-Петербурга

Железная дорога делит станцию Чуприяновку и так называемое сельское поселение Щербинино ровно пополам. И Елена Николаевна Андреева очень переживает, что ее школа оказалась на неправильной стороне от железнодорожных путей.

Если встать лицом к Петербургу, по левую руку как раз окажется та часть Щербинина, на которой находится школа, половина жилых домов станции Чуприяновки, пять садоводческих кооперативов, две спортбазы и 14 окрестных деревень. По правую руку остается администрация сельского поселения, вторая половина Чуприяновки, магазины и — главное — дорога на Тверь. Автомобильного переезда над путями не существует, и машины едут прямо через пути. Своей пожарной станции и «Скорой помощи» в Чуприяновке тоже нет. На вызовы ездят тверские спасатели.

Чтобы все «Сапсаны» — а их в зависимости от расписания бывает до 16 в день — спокойно пролетели мимо Чуприяновки, почти 1800 человек ежедневно отрезаются от внешнего мира и, возможно, от необходимой помощи в общей сложности на 6 часов.

В щербининской общеобразовательной школе — 102 ребенка. Только первая смена, только 9 классов. Сегодня девятиклассники пишут ГИА — государственную итоговую аттестацию, аналог ЕГЭ. Поэтому на входе пост: скучает учительница, на столе среди бумаг горит тонкая церковная свечка. С утра была гроза, на подстанции вырубило электричество, и в школе нет ни света, ни воды.

«Сапсан» обещает создать школе серьезные кадровые проблемы. Трое из 15 педагогов ездят в щербининскую школу из Твери. Но теперь электричка на 7.40 просто проскакивает мимо Чуприяновки. И учителя добираются «на перекладных» — как только не добираются, короче. Но они рано или поздно устанут, и я останусь без сотрудников», — говорит Елена Николаевна. Всего было отменено 7 электричек на Тверь и 4 — на Москву.

Тверь, которая находится в 10 километрах от Чуприяновки, — гораздо больше, чем просто город по соседству. Тверь — это работа, детский сад (своего в Чуприяновке нет), училища и институты, больницы и магазины. И последние изменения в расписании ударили по людям очень тяжело. 7 электричек на Тверь и 4 на Москву просто перестали останавливаться на станции.

В день отсюда ходят два автобуса до Твери, и они забиты под завязку. И некоторые чуприяновцы приспособились ходить до Твери пешком. 10 километров — это два часа ходьбы.

«И в подобной ситуации есть очень большая заслуга, что мы не допустили никаких протестных выступлений, ни, упаси Боже, нападений на «Сапсан», — говорит Кузнецова Валентина Павловна, глава администрации Щербининского сельского поселения. — Потому что мы проводим работу с населением, разъясняем ситуацию. Объясняем, что «Сапсан» все равно не отменят. Цивилизацию не остановить. А Россия — это всегда трудно».

Сама администрация ютится в здании автопредприятия, по соседству со столовой. Сегодня в столовой поминки — «обычное дело, где еще справлять». И люди, заходящие в кабинет за справкой, первым делом спрашивают: «Кого хороним?» И сразу:

— Почему последняя электричка из Твери в 20.27? Что мы — не люди? Ни в кино ж не сходишь, ни в театр…

— Как бы эту «птичку» разделить, чтоб всем по крылышку?

— Ни такси, ни частники в нашу часть поселка не едут! Застрять за переездом боятся. Повлияйте на них!

«И губернатор, и Министерство транспорта уже в курсе наших проблем, — повторяет Валентина Павловна. — На нашу станцию ожидается официальная делегация на специальном поезде: и специалисты из Минтранса, и губернатор оценят ситуацию лично. Все делают все, что могут».

Нужно сказать, что Зеленину в Чуприяновке и окрестных селах действительно благодарны. Перед приездом людей из областной администрации в кратчайшие сроки была отремонтирована та самая дорога из Твери, которая идет через пути.

— А где на вас жалобу можно подать? — в кабинет заглядывает мужик с выгоревшими до белизны волосами.

— Тут и подавайте, Фадеев, — вздыхает Валентина Павловна. — Ваше право. Про