Тени Былого - Андрей Васильев

Выглядела она строгой, не сказать — сердитой, светлая челка спадала на высокий лоб, а голубые глаза, казалось, осуждали поступок молодого человека, словно ей не нравилось, что тот здесь хозяйничает. Впрочем, мгновением позже уголки губ шевельнулись, обозначая улыбку, а на щеках появились ямочки.

— Коля! — щеку словно огнем обожгло. — Не смотри на нее!

С Нифонтова в тот же миг словно обволакивающая пелена какая-то слетела, а когда его начальник повернул картину лицом к стене, он сообразил, какую глупость только что чуть не сотворил.

— Этот, пожалуй, и в самом деле поталантливее наставника был, — заметил Ровнин, с жалостью глядя на тело художника. — Вот только распорядиться своим даром с умом не смог, что очень печально.

Щелкнуло лезвие карманного ножа, затрещал холст, который Олег Георгиевич сначала вырезал из рамы, а после, скомкав, запихнул в металлическое ведро.

— Коля, глянь, вон там у стены картины стоят. Не те ли, что из квартиры коллекционера пропали?

— Так я понятия не имею, как они выглядели, — опешил Нифонтов.

— Плохо, — пожурил его Ровнин. — Русская живописная школа одна из лучших в мире, надо ее знать. В следующие выходные отведу тебя и Мезенцеву в Третьяковку. Покажи мне хоть бы вон ту, крайнюю. Ну да, это точно Брюллов.

Он чиркнул зажигалкой, поднес ее к краю холста, тот мигом занялся пламенем. Следом за этим Ровнин достал телефон и набрал чей-то номер.

— Никитин? Еще раз добрый день, это Ровнин. Я тебе сейчас адрес пришлю, подъезжай на него. Нашли мы и злодея, и пропавшие картины. Какие шутки, Петр Николаевич? Нашли. Правда, он не сильно живой, но это ведь не столь и важно, верно? Особенно если учесть, что речь идет о сироте, которого никто не хватится. Главное — пропавшие картины здесь, так что ты, считай, кражу по горячим следам раскрыл, и тем самым отменную «палку» срубил. Почему не хочу ее на себя записать? Считай, что так я с тобой за позапрошлогоднюю историю рассчитался. Мы там были ни при чем, но все равно на душе как-то муторно. А ведь я тебе точно не враг, Никитин. Одно дело делаем, потому лучше нам снова дружить, согласен? И я готов сделать первый шаг навстречу.

Глава седьмая

«Шат-Ур» (начало)

— И спрашивать про то, почему опять куда-то надо ехать именно мне, бессмысленно?

Коля не мог не задать этот вопрос, хоть прозвучал он применительно к данной ситуации, пожалуй, не слишком корректно. Если шеф сказал — надо ехать, значит, надо, и обсуждать здесь нечего.

Вот только приказ, который Нифонтову отдал Ровнин, перечеркивал накрест все планы, которые у парня имелись на ближайшие два дня, что, разумеется, не настроило его на радужный лад.

А собирался он завтра с утра пораньше загрузиться в электричку, что отходит с Белорусского вокзала, домчаться на ней до маленькой платформы, не имеющей даже звучного названия, и добраться-таки до заветной деревеньки, затерянной пусть не в глухих, но все же довольно таки мрачных лесах Подмосковья. Добраться и поставить все точки над «i», потому что надоела ему вся эта чехарда с редкими тайными встречами и выматывающими снами. Людмила боится своих старших коллег по ковену? Это ее дело. А он, Николай Нифонтов, особого страха перед ними не испытывает, поскольку уже хорошо усвоил, что ведьмы умирают точно так же, как обычные люди, разве что убить их чуть сложнее. Но если поднапрячься и попросить коллег о помощи, то все выполнимо. И все же сначала он собирался поговорить с главой ковена на предмет того, что на дворе двадцать первый век, и на некоторые вещи кое-кому пора смотреть шире. Нож — хороший аргумент, но начинать все же надо со слов.

И — на тебе, получите и распишитесь, навалилась новая напасть.

— Естественно, — привычно дружелюбно отозвался Ровнин.

— Олег Георгиевич, я, пожалуй, в этот раз поддержу коллегу, — сообщил начальнику отдела Пал Палыч, которого на пару с Колей посылали к черту на рога. — Мы-то там на кой нужны? Есть МЧС, есть местные службы, волонтеры, наконец. Вот пусть бы они этих недотеп и искали, как положено в таких случаях. Но, повторюсь, при чем здесь мы?

— Вот, Нифонтов, учись. — Ровнин показал черенком трубки на Михеева. — Именно так должен поступать разумный сотрудник отдела. Не подвергать сомнению решения руководства, а прибегать к конструктивным доводам в случае несогласия с ним.

— Не ответ. — Пал Палыч поудобнее устроился на стуле.

— Посмотри. — Олег Георгиевич протянул ему тоненькую стопку бумаг. — Это мне генерал переслал, вместе с указанием подключиться к поискам. Дескать, вся эта чепуха — ваш профиль, так что выполнить и доложить.

Старший оперативник зашуршал листами, Коля вытянул шею, но ничего увидеть так и не смог, но за спину Михеева заходить все же не стал, поскольку знал, что тот подобное терпеть не мог.

— Вот ведь идиоты! — через пару минут сообщил присутствующим Михеев. — Из всех мест выбрать именно это!

— А я про что? — Ровнин пыхнул трубкой. — Надо ведь такое сообразить! Будто кто подсказал.

— Так, может, и подсказали? — склонил голову к плечу Михеев. — И еще — я так понимаю, ребятки пропали непростые, оттуда и суета?

— Правильно понимаешь, — подтвердил начальник отдела. — А самое дрянное — из семерых только шестеро наши.

— В смысле?

— Седьмой — не наш, — пояснил Ровнин. — В смысле подданства. Он сын консула небольшого, но очень гордого европейского государства. Как уж он затесался в компанию этих лоботрясов — понятия не имею, но так есть, и по-другому уже не станет. И если он там, в болотах, сгинет, то жди неприятностей, причем международного характера. Писакам только дай повод пошуметь, причем спорный вопрос, кто громче орать станет — их на новостных порталах и на «Евроньюс», или наши в «Яндекс Дзене».

— Шушмор, — поморщился Пал Палыч и протянул листки Коле. — Вот не думал, что снова туда отправлюсь. Знаешь, мне в прошлый раз этих болот за глаза хватило, а это ведь я по самому краю их полазал, глубоко в топи не совался. А тут еще и это…

Коля тем временем спешно проглядывал записи, что ему передал коллега, правда, пока понять, что именно того настолько опечалило, не мог. Какие-то рисунки из старинных книг, карта века девятнадцатого с «ятями», обрывки рукописных текстов, из которых невозможно что-то понять.

— Лучше бы они на гробницу Уракха нацелились, — невесело сообщил подчиненному Ровнин. — Ты дорогу к ней знаешь, да и вреда от нее в ближайшие годы ждать не приходится. Ханские воины спят, сам хан тогда