Суррогатная мать - Таня Карвер

Тони занимался поздним ужином. Паста арабьята, ничего особенного. Сегодня была Маринина очередь готовить, но стоило ему только взглянуть на нее, когда она вошла в дом, как он сунул ей в руки стакан с соком, поцеловал в лоб и объявил, что сделает все сам. Она предприняла не вполне искреннюю попытку возразить.

— Нет, — сказал он, суетясь вокруг нее. На кончике носа у него сверкали очки для чтения. — Мой последний семинар окончился еще в пять, и с тех пор я вообще ничего не делал, только читал и пил вино, так что…

Он аккуратно усадил ее в кресло, как какого-то инвалида, дал в руки газету и, довольный тем, что он такой заботливый, удалился на кухню. Это вызвало у Марины улыбку, но она со всем согласилась. «Все-таки он внимателен ко мне», — подумала она.

Она оглядела гостиную: много книг, обстановка из разрозненных самобытных предметов мебели, приглушенное освещение, на стенах неожиданные картины, гобелены и домашние растения. Они устроили все так, чтобы показать гостям и самим себе, что они интересные люди, которые ведут богатую событиями жизнь. В противоположность тому дому, в котором она росла. Но когда Марина подошла к окну и стала смотреть на неторопливые темные воды реки, ей показалось, что все это принадлежит кому-то другому.

Из кухни доносилась музыка, спокойные бразильские ритмы, которые Тони раскопал неизвестно где, и исходили аппетитные запахи, которые в любой другой вечер уже заставили бы ее живот нетерпеливо урчать. Но только не сегодня. Она отхлебнула сока и скорчила недовольную гримасу, словно ожидала чего-то абсолютно другого.

Перед глазами возникло мертвое тело Клэр Филдинг. И Джулии Симпсон. Потом других двух женщин. Фил был прав насчет места совершения убийства. Складывалось впечатление, что они не должны были здесь находиться. Как будто жизнь продолжалась.

Фил… Она заранее готовила то, что скажет ему при их следующей встрече. Несколько раз. Но неделя шла за неделей, и, по мере того как жизнь безжалостно текла вперед, она постепенно смирилась с тем, что больше никогда его не увидит. «Наверное, это и к лучшему», — думала она. Она вернулась к Тони, она была беременна, у нее появилась частная практика. Ее жизнь шла своим чередом, вперед. Или, скорее, назад. В зону безопасного покоя.

Но теперь они снова вместе. А она так и не смогла ему ничего сказать. Потому что каждый раз, когда она думала о нем, она видела лицо Мартина Флетчера. Запертая дверь… Марина почувствовала, как в ней закипает леденящий страх, а потом подумала о Филе. И это все привело ее в состояние немого оцепенения.

Она не осознавала, сколько времени занималась рутиной, прежде чем полиция пригласила ее по делу Джеммы Харди. Рутину, которая незаметно для нее превратилась в тяжелый монотонный труд. Ее надежная, спасительная работа, ее пенсия. И Тони, ее надежный мужчина.

Но тогда она и не хотела иметь мужчину, волнующего душу. Перед тем как она познакомилась с Тони, ее тянуло к мужчинам, напоминавшим ее отца. Она понимала, что это неправильно, не говоря уже о том, что просто опасно, тем не менее постоянно возвращалась к этому, продолжая искать именно таких. Так шло до тех пор, пока однажды она не посмотрела на себя в зеркало и серьезно не спросила себя: что ты делаешь? И поняла, что больше так не может.

Тони был на месте. Хороший человек, серьезный, заслуживающий доверия. Вдумчивый, приятный, общительный. Отца он мог напоминать ей разве что по возрасту, но во всех остальных смыслах он был полной ему противоположностью. Он не возбуждал ее и не вызывал в ней трепета, но с ним она ощущала себя удобно. И в безопасности. Он был внимателен к ней. А это, говорила она себе, восхитительные качества. Он приглашал ее пойти куда-нибудь, и она соглашалась. Такие вот дела… Он хотел, чтобы она бросила свою квартиру в центре города и переехала к нему, в его коттедж в Вивенхоэ. Она сделала это. И чувствовала себя спокойно. Была довольна. Или, по крайней мере, думала, что это так.

К моменту приглашения на дело Джеммы Харди она уже была готова к новому вызову судьбы. И она его получила. Это напрягало и терзало ее. Ее приводило в ужас, что теперь она вынуждена использовать то, с чем до сих пор имела дело только в теории, но уже на практике, где ставкой потенциально является жизнь молодой женщины. Но одновременно это подталкивало и вдохновляло ее. А когда она помогла команде получить положительный результат, то испытала глубокое волнение, какого ей никогда не давала преподавательская деятельность. Не могла дать.

И не только это. Потому что она еще и встретила Фила.

Она поняла это, как только увидела его. В нем что-то было, и между ними мгновенно установилась какая-то связь. Сначала она пыталась это отрицать, списывая все на специфику дела, над которым они работали, путая адреналин и желание с чем-то более сильным и основательным. Но чем дольше времени они проводили вместе, чем больше говорили, тем очевиднее становилось, что она права и они связаны на более глубоком уровне. На глубинном уровне души. Она узнала в нем что-то такое, чего не встречала больше ни в ком другом. Что-то, что она видела только в себе. Она знала, что если на свете существует мужчина, который может ее понять, полностью понять, то это именно он.

Поэтому когда он пригласил ее поужинать, она не могла отказаться. Несмотря на то что у нее был Тони, она все-таки спала с Филом. Неоднократно. И сама себе удивлялась: вместо того чтобы испытывать чувство вины из-за измены Тони, она все больше утверждалась в мысли, что будущее ее связано с Филом.

А затем появился Мартин Флетчер.

Дело Джеммы Харди было закончено. Мартина Флетчера поймали, и вся команда праздновала успех. Включая и Марину. Ее первое приобщение к работе полиции окончилось громкой победой. Ее имя попало на заметку на будущее. Все для нее выглядело очень здорово.

После завершения дела Марина снова вернулась в университет. Однажды вечером она сидела у себя в кабинете и подгоняла бумажную работу, накопившуюся за время ее отсутствия. Она с радостью задержалась здесь, зная, что скоро ей предстоит встреча с Филом. Он сказал, что заедет в университет, поскольку хочет посмотреть, где она трудится. Ей это было приятно, и она с нетерпением ожидала, когда сможет показать ему все. Она не испытывала беспокойства от того, что ее могут увидеть на территории студенческого городка с другим мужчиной, поскольку уже решила сказать Тони, что между ними все кончено. И выключила мобильный на случай, если тот захочет позвонить.

В дверь постучали. Сначала нерешительно, затем более уверенно. Она крикнула, чтобы стучавший заходил. И он вошел. Марина увидела его, и сердце ее оборвалось. В ее кабинете стоял Мартин Флетчер.

— Что… что вам нужно?

Он огляделся, словно искал ответ на этот вопрос на полках ее кабинета. Затем посмотрел прямо ей в глаза.

— Ты, — сказал он. — Мне нужна ты.

Марина очень испугалась. Она взглянула в сторону двери, прикинула расстояние, оценила препятствия… Флетчер, видимо, подумал о том же. Он повернулся и, прежде чем она успела подняться, запер дверь и прислонился к ней спиной.

— Не кричи, — сказал он. В голосе его послышалась угроза. — Не вздумай!

Она судорожно сглотнула. Было такое ощущение, будто в горле застрял камень.

— Сейчас… сейчас ко мне должны прийти. С минуты на минуту.

— Вранье! Все уже разошлись по домам.

— Нет, правда. — Она тяжело дышала, и сердце готово было вырваться из груди. — Это Фил… Фил Бреннан. Инспектор криминальной полиции. Он зайдет за мной сюда.

При упоминании о полиции на лице Флетчера промелькнула тень страха. Несмотря на охвативший ужас, Марина продолжала рассуждать как психолог. «Он боится полиции, а не меня. Он взбешен, но не может сорвать свою злость на них, поэтому выбрал меня». Эта мысль была совершенно неутешительной.

— А как вы здесь очутились? — спросила она. — Я думала, вы арестованы.

Тогда он улыбнулся. Это была зловещая улыбка.

— Они отпустили меня. Под залог. Простая формальность. — К нему начала возвращаться злость. — Это все ты! Ты разрушила мою жизнь!

— Это не так.

— Именно так. — Ярость все нарастала. Он отошел от двери и направился к ней. — Это ты забрала мою жизнь. Настроила против меня Джемму. Это сделала ты!

Марина поискала глазами что-нибудь, что можно было бы использовать для защиты, но ничего не нашла. «Фил, — подумала она, — поспеши…»

Она должна была заставить Флетчера говорить и попытаться его урезонить.

— Нет, Мартин, вы ошибаетесь. Я не разрушала вашу жизнь.

— Нет, разрушила!

От этой вспышки ярости она вздрогнула. Но заставила себя сохранять спокойствие. Глубоко дышать.

— Нет. Я этого не делала. А Джемма никогда не была вашей девушкой. Ею была Луиза, соседка Джеммы по квартире.

— Нет… — Он схватился руками за голову и принялся тереть пальцами виски. — Нет, нет…