Благоразумные желания - Салли Лэннинг

Она вцепилась в него, затаив дыхание. Цвет ее глаз изменился до темно-серого оттенка сумеречного неба, тело дрожало от первобытного неудовлетворенного желания. Эми медленно подняла голову. Ясная пучина необычных глаз Роберта, пугавшая ее раньше, притягивала как магнит. Вовлеченная в водоворот собственных страстей, Эмили ощущала невероятную силу, разбуженную мужчиной, который лежал сейчас под ней, такой любящий, страстный и уязвимый.

Она поднялась на колени, прижавшись щекой к его мускулистой груди. Сердце Роя стучало, как африканский барабан. Эми медленно, изучающе провела кончиками пальцев по своду его ребер, по выгнутой поверхности живота к пупку, откуда темная дорожка жестких волосков вела еще ниже.

Наконец ее ладони ощутили шелковистую гладкую кожу напряженного мужского естества. Он резко вздохнул, услышав прерывистый голос, который Эмили никогда бы не признала за свой собственный:

— Роберт… пожалуйста… возьми меня.

Роберт отыскал маленький пакетик на ее ночном столике — он спешил. Эми помогла ему. Рой снова поцеловал ее, словно ставил клеймо поработителя на ее губах. Натиск его языка был сравним разве что с давлением его тела. Эмили открылась навстречу мужчине, обвив ногами его бедра. Она почувствовала, как он вошел в нее, будто они были созданы друг для друга. Я и раба, и повелительница одновременно, отстраненно подумала девушка. Но все мысли смыл поток невероятных ощущений. Вспышки наслаждения, одна за другой, подобно молнии, пронзали ее тело, пока наконец ослепительный блеск, похожий на сияние солнечных лучей, танцующих на воде, не овладел ее сознанием безраздельно.

Глубоко внутри тела Эми почувствовала, что Рой тоже нашел выход собственной страсти. Он хрипло шептал ее имя — один раз, второй, третий. И, обессиленный, затих, придавив девушку тяжестью своего тела. Его грудь часто вздымалась, лоб покоился на ее плече. Эмили крепко прижала к себе любовника, коснулась губами его волос. Глубокое, всеобъемлющее счастье наполняло каждую клеточку ее освободившегося существа.

Когда наконец Рой поднял голову, он не смог бы ответить, сколько прошло времени — секунды, минуты или часы. Он погладил рыжие волосы Эми.

— С первого момента нашей встречи я подозревал, что ты — очень страстная женщина, а сегодня ты подтвердила это. Ты хотела меня так же сильно, как я тебя, не так ли, сладость моя? Ты хоть догадываешься, как прекрасно то, что я чувствую сейчас?

— Ты не можешь не чувствовать себя так же восхитительно, как я, — промурлыкала Эмили, потягиваясь как сытая кошка.

— Берегись, — прорычал он, — иначе попадешь в беду.

— Не хочешь ли ты сказать, что я тебя не удовлетворила? — спросила она, широко раскрыв глаза.

— Колдунья, ты прекрасно знаешь, что я наверху блаженства. Но это не значит, что я не испытываю искушения повторить все с самого начала.

Щеки Эми алели, глаза светились таинственным блеском. И в этот момент Рой осознал, что в глубине души он сомневался, сможет ли когда-нибудь пережить такую близость с любимой женщиной. Даже сейчас, несмотря на бурную страсть, поглотившую их подобно весеннему шторму, ему чего-то не хватало. Роберт надеялся, что в порыве страсти Эмили скажет, что любит его. Она была щедрой и страстной, превзошла все его ожидания, но она не произнесла эти три волшебных слова: «Я люблю тебя».

Он тоже не произнес их.

Рой приподнялся на руках, его взгляд задержался на нежных впадинах и выпуклостях ее тела, которое Эмили так бескорыстно подарила ему. Женское тело — сколько в нем простого и загадочного, оно вызывает восторг и сулит наслаждение.

— Мне бы хотелось изваять тебя вот так, — тихо сказал Роберт.

Эми очаровательно зарделась.

— Надеюсь, не для галереи или распродажи?

— Нет. Для нас. Мы поставим скульптуру в нашем саду.

Она могла спросить: «В каком саду?» Или сказать: «Не будь таким самонадеянным, дорогой». Могла бы добавить: «Я не уверена, что люблю тебя». Но не спросила, не сказала и не добавила ничего из того, что могла. Эмили выбрала другие слова.

— Знаешь, чего бы мне хотелось? Глоток австралийского пива.

Повода для страха нет, сказал себе Роберт. Три недели назад он даже не знал Эми и не подозревал, что влюбится в нее с первого взгляда.

— Не уверен, что пиво утолит мои запросы — со вчерашнего дня у меня не было во рту ни крошки.

Девушка села, в ее глазах читалось участие.

— О Боб, ты, наверное, умираешь от голода. Интересно, есть ли что-нибудь у меня в холодильнике.

— Я приглашаю тебя на обед.

— Только если все будет без чеснока, — ответила она.

— И если ты наденешь красное платье.

— Оно тебе скоро надоест.

— Вряд ли, — возразил Рой и поцеловал ее.

После похода в супермаркет они вернулись домой переодеться к обеду. И снова занялись любовью, молча и страстно. Утомленная, Эми заснула, а когда проснулась, Роберта рядом не оказалось. Она услышала его шаги на кухне, уловила вкусный запах лукового супа, разнесшийся по холлу.

Эмили осталась в постели, наедине с мыслями. Теперь она могла признаться, что ее счастье — всего лишь слой лака поверх прежних страхов. Странно, но она как будто впервые познала мужчину. Весь ее прежний жалкий опыт не смог подготовить к такой всеобъемлющей, такой страстной, такой прекрасной и сильной, как стихия, близости. Я не смогу жить как прежде, подумала она. Я никогда не стану прежней.

Боб изменил меня. Так готова ли я к этим переменам?

11

На следующий день Эми опоздала на работу всего лишь на полчаса. Она снова прокралась в филармонию с черного хода. Одного взгляда на ее лицо было бы достаточно, чтобы коллеги догадались, чем занималась девушка с тех пор, как они видели ее в последний раз.

Однако у персонала нашлось о чем поговорить: накануне состоялось заседание дирекции. Слухи о нем оказались столь же противоречивы, сколь неопределенны. Эми приступила к работе над партитурой, предварительно плотно закрыв двери. Чтобы никто не обнаружил ее глазеющей на стену с глупой улыбкой или краснеющей от мыслей, граничащих с непристойностью.

В три часа Эми закрыла папку, а в половине четвертого уже поднималась по лестнице, спеша в свою квартиру. Она оставила Роберту ключи, чтобы он мог уходить и приходить, когда ему захочется. Надеясь, что сейчас любовник дома, Эмили открыла дверь и… у нее перехватило дыхание.

Стена в холле была украшена широкой гирляндой карандашных зарисовок, прикрепленных друг к другу. Четкие, выразительные наброски изображали мужчину и женщину, занимающихся любовью. Ее и Роя.

Девушка медленно прошла на кухню, оглядываясь то направо, то налево. Ее щеки алели как маки. Роберт не скрыл ни одного движения, обнаженные тела переплелись в самых замысловатых позах. Когда автор сих произведений вышел из гостиной, робкая улыбка Эми сменилась безудержным смехом.