Приз - Бренда Джойс

Что это могло значить?

Колени у нее болели, поэтому Вирджиния встала и выпрямилась. Она понимала, что не должна сидеть на месте. Нужно найти корабль, плывущий в Лондон, а если это не удастся, в любой город Великобритании. Это казалось единственным разумным способом добраться в Лондон — пересекать Ирландию пешком и без гроша в кармане было бы безумием.

Вирджиния спустилась с сеновала по стремянке и вышла из сарая. Она поспешила к порту, уверенная, что Девлин в любой момент может появиться из-за угла, расставив ноги, со злобной и холодной улыбкой на лице, намеренный пленить ее снова. Но ни капитан, ни поисковая партия так и не появились.

Это было очень странно.

Тревога Вирджиния усилилась, когда она посмотрела в сторону доков. На главных улицах Лимерика горели масляные лампы, но порт был почти весь в тени, если не считать света нескольких факелов. Однако Вирджиния сразу увидела темные очертания «Вызова», мягко покачивающегося у причала, массивного, гордого и красивого даже под покровом ночи. Зарифленные паруса выделялись на фоне темного неба. В капитанской каюте не было света, хотя факел свидетельствовал о наличии вахты. Она почти ожидала внезапного появления Девлина на шканцах — призрачной фигуры в белой рубашке и светлых бриджах, — но этого не произошло.

Сердце Вирджинии билось слишком сильно. Почему он не разыскивает ее? Значит, ее мольбы подействовали?

Вирджиния внезапно отпрянула, когда сзади послышались голоса. Она наклонила голову, прижавшись к двери лавки и пытаясь разглядеть двоих мужчин.

Очевидно, это были матросы. Они были пьяны и громко обсуждали достоинства девушки в гостинице «Голова вепря». Вирджиния не узнала никого из них. Но она могла не знать всех членов команды О'Нила.

Вирджиния подбежала к ним и заговорила, понизив голос:

— Эй, ребята! Я ищу корабль, чтобы вернуться в Лондон. — Она старалась имитировать акцент кокни.[23] — Не знаете, кто туда направляется?

Матросы остановились, один из них пил из кружки.

— «Тайна» отплывает с первым отливом, парень, — заговорил более толстый. — Я слышал, что у капитана нехватка в команде, так что он возьмет любого, кто может ходить.

Внезапно толстяк придвинул лицо ближе, вглядываясь и нее.

— Эй, парень, ты выглядишь знакомым. Ты плыл с нами на «Вызове»?

Не ответив, Вирджиния повернулась и побежала, радуясь, что матросы были слишком пьяны. «Тайна» — шлюп, вдвое меньше «Вызова», — была пришвартована рядом. Вирджиния взбежала по трапу. Вахтенный сразу окликнул ее.

— Меня зовут Робби, — отозвалась она. — Я хочу отплыть завтра с вами, ребята, если капитан позволит.

Долговязый матрос шагнул вперед, осветив ее факелом.

— Кэп обедает, — сказал он. — Но нам действительно не хватает рук. Пошли, Роб. Я уверен, что он поговорит с тобой.

Вирджиния последовала за молодым матросом — к счастью, он нес факел впереди.

— Сколько тебе лет? — спросил вахтенный.

Она поколебалась.

— Пятнадцать.

Парень засмеялся:

— Ты выглядишь на двенадцать. Но не беспокойся — капитану Родриго наплевать, даже если тебе восемь. У нас на борту несколько ребятишек прямо из пеленок.

Они подошли к маленькой каюте под шканцами. Вахтенный постучал, услышал приглашение войти, и Вирджиния последовала за ним.

— Здесь паренек, кэп, хочет плыть с нами.

Мужчина с бочкообразной грудью, седой бородой и темными пронизывающими глазами сидел за маленьким столиком, очевидно заканчивая ужин, состоявший из хлеба, сыра, баранины и эля. Он посмотрел на Вирджинию, которая стояла у двери.

— Подойди-ка ближе, парень, — грубо сказал он. — Ты раньше плавал?

Вирджиния шагнула вперед, избегая смотреть ему в глаза. Она должна была добраться до Лондона и решила лгать столько, сколько потребуется.

— Да, сэр. Я в море с восьми лет.

— Правда? — Капитан вытер руки о бедра и смачно рыгнул. — На каких кораблях?

Вирджиния почувствовала, что бледнеет. Внезапно ей в голову пришла блестящая идея.

— На «Американе», кэп.

— Никогда не слышал о ней.

— Мы были захвачены «Вызовом», сэр, несколько дней назад. Сейчас «Американа», скорее всего, на дне моря — она не смогла обогнать бурю, которая застигла нас. Мне повезло, что меня взяли на борт «Вызова», — сказала она и улыбнулась.

— Тогда зачем менять корабль? — Родриго уставился на нее. — Большинство моих людей отдало бы руку, чтобы плавать с О'Нилом.

Вирджиния заколебалась.

— Только не я, сэр. Он любит мальчиков, если вы понимаете, что я имею в виду.

Широкое лицо капитана не изменило выражения.

— Хватай ее, Карлос!

Когда долговязый матрос потянулся к ней, Вирджиния нырнула под его рукой и выбежала из каюты.

— Лови девчонку! — рявкнул Родриго. — Это невеста О'Нила, и за ее возвращение обещана солидная награда!

Когда Вирджиния бежала по палубе, ей все стало ясно. Девлин не стал тратить силы на ее поиски, зная, что она попытается найти корабль в Лондон.

Как она могла оплошать, когда свобода была так близко?

Группа людей поднималась по трапу с причала. Позади нее Карлос кричал:

— Хватайте ее! Это не парень, а женщина! Женщина О'Нила!

Четверо из мужчин внизу побежали к ней по трапу.

Вирджиния оглянулась.

Карлос стоял в нескольких шагах позади нее, усмехаясь и шевеля пальцами, как будто жаждал схватить ее.

Вирджиния посмотрела направо, когда четыре матроса подбегали к ней.

Вода была черной и мерцала при свете звезд. Река выглядела спокойной, а Вирджиния хорошо плавала.

Она метнулась к перилам и вскочила на них.

— Держите ее, пока она не прыгнула! — крикнул Карлос.

Задержавшись на перилах, Вирджиния вынула из-за пояса кинжал, подняла руки над головой и нырнула в воду.

Девлин шагал к докам, оставив позади портовые бары и гостиницы. Настроение его было ужасным. Образ мертвого отца преследовал его весь день, как будто ему не хватало бегства Вирджинии. С тех пор как он поставил ногу на ирландскую землю, ему повсюду мерещился Джералд О'Нил, собирающийся что-то сказать. Конечно, это было только воображение. Джералд был мертв, а Девлин не верил в призраков.

Кроме того, что отец мог сказать ему? Истфилд был почти разорен. Девлин давно решил, что жалкое нищенское существование будет куда лучшим наказанием для негодяя, чем смерть.

Невидящие глаза смотрели на него с кровавого обрубка — отсеченной головы отца.

Воспоминание делало его сердитым. Оно не мучило его с тех пор, как они отплыли из Лондона — нет, с тех пор, как они захватили «Американу», — и это приносило желанное облегчение. Но разве он не знал, что возвращение домой вернет память? Испуганный и затравленный мальчик вернулся опять.