Зимняя свадьба - Джоан Смит

чего, кроме своих собственных прихотей! Беднягу Англина, своего собственного дядю, ты довела до сердечного приступа. И уволь нас от сцены с бедной маленькой сироткой, она меня больше не впечатляет. Мисс Кристофер тебе тоже не обмануть, она и сама сирота с двенадцати лет. Ты эгоистичная паршивка. Твой и без того скверный характер со временем еще ухудшился, поскольку немало неразумных людей потворствовали тебе, видя перед собой наследницу состояния куда большего, чем было бы для тебя полезно. В том, что твой отец был состоятельным человеком, твоей заслуги нет. Настало время сказать тебе в лицо всю правду, Нэл. Твои выходки неприемлемы даже для ребенка, а для юной леди они просто отвратительны. Ты и сама отвратительна всем нормальным людям, вне зависимости от пола и положения в обществе. Я взялся доставить тебя в Лондон, дабы избавить твоего дядюшку от новых мучений. Как только сделаю это, дальше умываю руки.

Глаза Нэл налились слезами, но ее ответная тирада не оставила сомнений, что то были слезы ярости от осознания того, что не удалось осуществить очередную прихоть.

— Не думай, меня вовсе не волнует ни твое, ни ее мнение, — тряхнула она кудрями в сторону Клары. — Будто мне может быть дорого доброе мнение нищей старой девы, живущей за счет родственников. Она приехала в гостиницу не за мной присматривать, а исключительно быть рядом с тобой. Она плетет свои сети с тех самых пор, как ты явился в Брейнли. Все над ней потешаются. Не удивлюсь, ежели она, стоит мне заснуть, скользнет к тебе комнату.

Аллингкот дернулся было к кровати, но вовремя, с видимым усилием, сдержал себя, сжав зубы и кулаки.

— Прошу вас, Клара, отвесьте этой девице хорошенькую оплеуху, не то я сам это сделаю.

Клара находилась в столь подавленном состоянии, что и пальцем не могла шевельнуть.

— Я всегда максимально осторожна с тем, к чему прикасаюсь, — произнесла она ледяным тоном.

Пару минут она стояла, уставившись на Нэл и не веря своим ушам, после чего, придя в себя, развернулась на каблуках и скрылась в своей комнате. Тем не менее, она не могла не услышать, что за этим последовало, поскольку голос Аллингкота просто-таки гремел.

— Это было непростительно, Нэл! Ты сейчас же пойдешь и извинишься перед мисс Кристофер.

— Не пойду.

— Пойдешь! — рявкнул он голосом, хоть и приглушенным, однако прозвучавшим подобно раскату грома.

Клара решила, что приказ, видимо, сопровождался еще и чем-то более весомым — пинком или, возможно, он схватил ее за ухо, — только Нэл протестующе взвизгнула. Через мгновение, отбросив занавеску, она влетела в комнату Клары с маячившим у нее за спиной Аллингкотом и извинилась, но не слишком убедительно.

— Я сожалею, мисс Кристофер.

— Все в порядке, мисс Мулдун. Прежде чем обижаться, надо принять во внимание, кто тебя оскорбил, — едко ответила Клара.

По-видимому, Нэл восприняла это, как прощение, и вернулась к себе. Клара услышала звук закрывающейся входной двери. В обеих комнатах вновь воцарилась тишина. После столь бурной сцены сон к Кларе не шел, и через какое-то время она услышала тихое, размеренное дыхание Нэл. Невозможная девчонка, лишив остальных сна, сама преспокойно заснула. Она ничуточки не болела. Клара никогда и ни к кому не испытывала ненависти и даже не представляла, как это вообще возможно, и только Нэл Мулдун могла бы стать объектом подобного чувства, ежели б такое вдруг случилось.

Лежа без сна, все долгие ночные часы она размышляла над полученными ею оскорблениями. Боль была тем более острой, что крупица правды в обвинениях Нэл все же имелась. Разумеется, она не плела сети, чтоб поймать в них Бена, но и не запрещала оказывать себе внимание, как бы то следовало. Даже решив, что он связан словом с Нэл, она позволяла ему приударять за собой, держать себя за руку. Она приехала в гостиницу, не для того, чтоб прокрасться в комнату Бена, но то, что он здесь, рядом, волновало ее. Труднее всего оказалось принять ужасные слова Нэл, будто бы все гости потешаются над ней. В доме собралось множество ее друзей и родственников, и все они были свидетелями, как она выставляет себя полной дурой. Вдобавок ко всему, сбившаяся с пути истинного леди вряд ли получит много приглашений приехать к кому-то погостить. Герберт, Оглторпы, Максимилиан — все-все явились свидетелями ее недостойного поведения. Сквозь оконные занавески уже начали просачиваться утренние лучи солнца, когда она наконец забылась беспокойным неглубоким сном.

Клару никто не будил, она сама проснулась ровно в семь утра. В комнате было холодно, но звать служанку, чтоб развести огонь и принести теплой воды, было некогда. Прежде чем дрожа влезть в платье, она плеснула холодной водой на красные из-за бессонной ночи глаза и быстро ополоснула лицо и руки. Поспешно проведя щеткой по волосам, она решила незаметно ускользнуть из гостиницы и заняться свадебным туалетом уже в Брейнли. Заглянув за занавеску, отделявшую ее от комнаты Нэл, Клара увидела, что та безмятежно спит сном младенца, что подтверждали вытащенные из-под одеяла, поднятые и повернутые ладошками вверх, как у малого дитяти, руки. Однако теперь сие спящее создание не имело для нее никакого очарования. С минуту она боролась с искушением опрокинуть на Нэл кувшин ледяной воды, но вовремя сдержала свой порыв.

Бесшумно выскользнув из комнаты, Клара пошла по коридору. Когда она проходила мимо двери Аллингкота, та открылась. Его лицо было таким же усталым, как и ее собственное. Бледность и мятый жакет яснее ясного говорили, что Аллингкот не спал всю ночь.

— Могу я поговорить с вами, Клара? Буквально одну минуту. — Голос его звучал неуверенно, будто бы он боялся отказа. Дверь он держал широко открытой, приглашая ее войти.

— В коридоре, пожалуйста. Не хочу подтверждать слухи, будто ночами только и думаю, как бы проникнуть в вашу спальню.

Бен вышел в коридор. Посмотрев на нее, он покачал головой и устало вздохнул.

— Что я могу вам сказать? Мне безмерно, безумно жаль, Клара. И все это после того, как она и так доставила вам столько хлопот.

— Не стоит за нее извиняться. Не ваша вина, что у нее отвратительные манеры.

— Я лично виноват во всем этом бедламе. Сейчас за нее отвечаю я, и я не должен был втягивать в это еще и вас.

— Что толку лить слезы над пролитым молоком, — уклончиво ответила она. — Мне надо идти.

— Полагаю, вы не сомкнули глаз?

— Немного поспала. А вот вы, судя по вашему виду, нет.

Бен лишь вздохнул.

— Мой камердинер придет позже. К свадебным торжествам я приведу