Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

с функциями, аналогичными менялам Казначейства[390]. В их ведение был передан огромный штат служителей на местах — элю (выборных раскладчиков налогов), сборщиков в бальяжах, сенешальствах и диоцезах (в то время основных податных единицах). Однако довольно быстро ведомство перешло под власть короля: генералы-суперинтенданты превратились в «генералов финансов», а выборные (элю) от трех Штатов в «элю короля». Так, в тексте ордонанса от 27 января 1360 г. в списке принесших клятву чиновников, фигурируют два служителя налога (эд), но в составе служб Дома короля[391]. Первый специальный указ о служителях «финансов от налогов» был издан 13 ноября 1372 г. и описывал громоздкую структуру ведомства: под началом генералов финансов находятся казначеи войны (совместно с ведомством казны), генеральные сборщики и элю, сборщики на местах, хранители соляных амбаров и контролеры[392]. Указ от 21 ноября 1379 г. также регулировал количество элю на местах[393]. Наконец, номенклатура и численность самого налогового органа нашли отражение в ордонансе от 8 февраля 1388 г. Согласно ему, обозначилось разделение административных и судебных функций. В ведомство входило 10 человек: четыре генерала-советника (двое по делам суда и двое по делам управления финансов); один элю, один секретарь и четверо нотариусов для ведения протоколов и документации[394]. Но всего через год число генералов финансов достигает шести, причем им дается полное право назначать элю, сборщиков, секретарей, контролеров, комиссаров, сержантов и прочих служителей на местах[395].

Эта численность в шесть человек — по трое на управление и на судебные функции — надолго закрепляется в качестве ориентира, контрольной цифры, которую, однако, все труднее будет соблюдать. Два направления деятельности оформились по ордонансам 1389–1390 гг. в две разные палаты внутри ведомства, административную и судебную, со своим штатом. В первой вместе с тремя генералами финансов служат генеральный сборщик и сборщик финансов Лангедока и Гиени, четыре ординарных клерка-секретаря и один контролер. А палата по налоговым спорам обрела следующую структуру: президент суда, три советника суда для Лангедойля и один секретарь, а также еще два советника суда для Лангедока и Гиени, у которых есть и свой отдельный секретарь, ведущий протоколы. Количество служителей на местах определено только для элю: их теперь четверо в Париже (три мирянина и один клирик), во всех других местах по двое (клирик и мирянин). Число сборщиков габели и контролеров не указано. Таким образом, общая численность Налоговой палаты возросла до 18 человек, не считая элю и других служителей на местах. В этом ордонансе важно обратить внимание на фигуру президента налогового суда: как и в других ведомствах, здесь четко обозначилось стремление короны восстановить связь со службами Дома. Именно поэтому президентом суда назначено лицо из близкого окружения короля — член Королевского совета архиепископ Безансона[396].

Но и эта возросшая численность оказалась не пределом, и 28 апреля 1407 г. королевский указ сокращал количество генералов-советников финансов до трех служителей, а всех прочих отстранял[397]. Ту же тенденцию к росту обнаружил и штат налогового суда: по ордонансу о сокращении королевских служб от 7 января 1408 г. помимо одного президента (теперь это епископ Лиможа и тоже член Королевского совета) фиксировались четверо советников суда[398]. Рост числа служителей ведомства продолжился, и новый указ о сокращении от 23 января 1412 г. апеллирует к числу в пять человек (один президент и четыре советника), как к «законной традиции»[399]. В кабошьенском ордонансе была сделана попытка восстановить эту «законную» численность[400], но после его отмены указ от 26 февраля 1414 г. упоминает одного президента, четверых генералов-советников и еще троих советников по расследованиям (pour visiter et raporter)[401].

Серьезные испытания выпали на долю налогового ведомства в правление Людовика XI. Они не коснулись управления налогами, чей штат (четыре генерала финансов) соответствовал числу генеральств — податных округов, на которые было поделено королевство по аналогии с делением домена (четыре казначея). Проблемы возникли у налогового суда, на время уже упраздненного в 1418 г.[402] Вступив на престол, новый король сначала утвердил 18 сентября 1461 г. служителей Налоговой палаты — одного президента, четверых генералов-советников, троих советников, одного главного секретаря (greffier en chef), одного сборщика и двоих приставов, а также двоих коронных чинов (королевского адвоката и генерального прокурора) — всего 14 человек. Однако 4 мая 1462 г. налоговый суд был упразднен, а его полномочия переданы Палате прошений Дома короля[403]. Восстановление состоялось спустя два года, 3 июня 1464 г., и штат предстает в несколько урезанном виде: один президент, трое генералов-советников и один советник-докладчик, а также один генеральный прокурор, один адвокат короля, двое приставов и один секретарь (всего 10 человек), причем практически все перечисленные служители и были в свое время отстранены[404]. Но когда генеральный прокурор и первый адвокат Налоговой палаты составили в 1468 г. для короля рапорт о состоянии дел и непомерном увеличении армии служителей, они апеллировали как к «незапамятной» к численности в 14 человек: президент, четыре генерала, три советника, адвокат, прокурор, секретарь, сборщик и два судебных пристава[405].

Любопытна судьба и «советников по делам налогов» Лангедока: они периодически исчезают из состава ведомства в связи с перипетиями Столетней войны. Но когда 12 сентября 1467 г. Людовик XI создал отдельную Налоговую палату в Монпелье, в рамках общего процесса дублирования центральных органов в областях Франции, он апеллировал к этим некогда существовавшим службам. Кстати, эта палата также начинала функционировать под контролем Штатов: в середине 30-х годов XV в. «по просьбе Штатов» были назначены девять «хранителей» (conservateurs) от депутатов трех сословий с широкими судебными полномочиями в трех сенешальствах области. Затем их судебные функции были переданы местному Парламенту в Тулузе, а административные функции остались у хранителей, число которых, естественно, возросло: к моменту указа вместо девяти их стало 15 человек. В итоге было решено создать отдельный налоговый суд в Монпелье в составе пяти генералов налогов (один из состава Парламента), одного секретаря, одного пристава, а также коронных чиновников — адвоката и прокурора короля. Это делалось за счет сокращения числа «хранителей», которых теперь становилось 10 человек (по двое в пяти городах области)[406]. В Налоговой палате в Монпелье сочетались оба принципа: хранители на местах осуществляли административные функции, а судьи в Монпелье — судебные.

Численность служителей Канцелярии проследить по королевским ордонансам оказалось сложнее всего, и связано это со спецификой их службы. Секретари и нотариусы Канцелярии являлись самыми образованными и наиболее посвященными в тонкости отправления власти. Будучи доверенными людьми короля, они исполняли дипломатические и иные миссии. Для этого им необходимо было