Династия Цин. Закат Китайской империи - Чан Лун

благородные супруги и шесть наложниц. Одна из императриц, известная под посмертным именем Сяошужуй, происходившая из знатного маньчжурского рода Хитара, родила императору сына Мяньнина, которому было суждено стать отцовским преемником. Всего же у Цзяцина было пять сыновей, старший из которых умер во младенчестве, так что второй сын Мяньнин считался старшим из братьев.

Историки невысокого мнения о императоре Цзяцине, а вот у искусствоведов он пользуется заслуженным уважением за то, что приказал составить каталоги богатых дворцовых коллекций, без которых бы наше представление о культуре цинской эпохи было бы не столь полным. Недаром же говорится, что совершенно никчемных людей не бывает. За эти каталоги, а также за вклад в поэзию (Цзяцин писал неплохие стихи), мы «натянем» ему оценку и выставим тридцать баллов по стобалльной шкале, большего этот прилежный правитель не заслуживает.

Обстоятельства смерти императора Цзяцина, скоропостижно скончавшегося 2 сентября 1820 года, незадолго до своего шестидесятилетия, позволяют заподозрить злой умысел. Император умер в своей летней резиденции в Чэндэ[108] после прогулки. Мнения историков разделились между отравлением и инсультом, который могла спровоцировать физическая активность в жаркий день (Цзяцин был тучным малоподвижным человеком). Сторонники версии с отравлением считают, что принц Мяньнин к тридцати восьми годам извелся в ожидании престола настолько, что решил ускорить уход отца к Желтым источникам.

Преемника Цзяцин не назначил и завещания не составил, поэтому вопрос о престолонаследии на момент смерти императора оставался открытым.

Семейный расклад был таким. У императора имелся один добродетельный сын Мяньнин, которого очень любил его дед, император Цяньлун, один непутевый сын Мянькай, сын Мяньсинь, считавшийся вероятным преемником отца, и Мяньюй, не имевший возможности бороться за престол, поскольку на момент смерти отца ему исполнилось шесть лет и при живых взрослых старших братьях и отсутствии мощной поддержки при дворе его шансы равнялись нулю.

Непутевому принцу Мянькаю, третьему сыну императора Цзяцина, было далеко до недоброй памяти принца Иньжэна, но тем не менее он считался проблемой императорской семьи. Основные трудности возникли уже в правление императора Даогуана, но можно предположить, что они случались и раньше, просто при жизни Цзяцина их предпочитали замалчивать. В 1823 году супруга принца, происходившая из рода Ниохуру, осмелилась войти в императорский дворец через центральный вход, а не через боковой, причем Мянькай пытался оправдать этот поступок, вместо того чтобы принести извинения правящему брату… У современного читателя такое «преступление» может вызвать усмешку – было бы из-за чего шум поднимать! Но надо знать реалии того времени и понимать важность традиций при императорском дворе. Представим такую ситуацию – рядовой сотрудник является без вызова и спроса в кабинет босса, берет его за шкирку и вышвыривает за дверь… Будет ли такой поступок считаться возмутительным? Конечно же да. Супруга принца Мянькая совершила нечто аналогичное – она посягнула на привилегию, доступную лишь императорам и императрицам, то есть, образно говоря, показала, что она здесь главная… За такое можно было и золотую веревку получить, кроме шуток. А сам Мянькай в 1827 году помог бежать одному провинившемуся придворному евнуху, что совершенно не вязалось со статусом императорского брата. Император Даогуан изначально относился к Мянькаю хорошо, давал ему высокие должности, поскольку видел в нем своего помощника, но после случая с евнухом на год отобрал у брата титул цин-вана и вообще охладел к нему. Совершал Мянькай и другие безрассудства, в которые нет необходимости углубляться, поскольку портрет его и так ясен.

Матерью принцев Мянькая и Мяньсиня была императрица Сяохэжуй, происходившая из рода Ниохуру. Она стала императрицей после смерти императрицы Сяошужуй, матери принца Мяньнина. Рано потерявший мать Мяньнин был приемным сыном императрицы Сяохэжуй, а приемный сын в китайской традиции все равно что родной. Это сказано к тому, что у императрицы Сяохэжуй не было стремления к ущемлению прав Мяньнина.

Что же касается принца Мяньсиня, которому на момент смерти отца шел шестнадцатый год, то он считался вероятным наследником престола, поскольку отец-император всячески выказывал ему свое расположение и держал при себе. Впрочем, есть упоминание о некоем секретном императорском указе, изданном в 1800 году, по которому якобы наследником престола утверждался Мяньнин, но, скорее всего, это упоминание было внесено позднее, по приказанию императора Даогуана. Китайские императоры уделяли большое внимание хроникам, «выправляя» их так, как требовалось, а представители цинской династии по этой части превзошли всех своих предшественников – чего только стоит одна литературная инквизиция!

Императрица Сяохэжуй пользовалась большим влиянием при дворе, недаром же говорится, что «если муж похож на слизня, то жене приходится быть Гуань Юем». После смерти мужа императрице пришлось выбирать ему преемника, и она остановила свой выбор на Мяньнине как на старшем, наиболее опытным и больше других приспособленном к правлению. Отклонение кандидатуры принца Мяньсиня могло быть связано с его слабым здоровьем, о котором матери полагалось быть хорошо осведомленной. Мяньсинь умер в сентябре 1828 года, в двадцатитрехлетнем возрасте, в то время как император Даогуан правил до февраля 1850 года.

К слову, одним из полезных новшеств императора Цяньлуна, которому посвящена седьмая глава нашего повествования, стало правило замены распространенных иероглифов в табуированных императорских именах. В частности, в имени принца Юнъяня широко распространенный иероглиф «юн» («永») был заменен на менее распространенный иероглиф «顒», а в имени Мяньнина иероглиф «мянь» («綿») заменили на похожий иероглиф «минь» («旻»), отчего имя «Мяньнин» сменилось на «Миньнин», что вносит некоторую путаницу, впрочем, небольшую, ибо для знающего нет неясного. Замена распространенных иероглифов на менее распространенные имела огромное значение, поскольку она избавляла от необходимости вносить многочисленные правки в тексты[109].

1820 год стал своего рода «критической точкой» династии Цин. Еще не все было потеряно, еще имелась возможность выправить положение и обеспечить династии долгие годы стабильного правления, но для этого следовало хорошенько постараться, тщательно продумывая свои действия, так, как продумывал их Чжугэ Лян. Но в династии Цин не нашлось даже трех «сапожников»[110], а удерживать ее от падения придется благородной даме из рода Нара[111], а не какому-нибудь представителю дома Айсингьоро.

Глава 9. Император Даогуан, старавшийся поступать правильно

Даже если бы первенец императора Цзяцина дожил бы до совершеннолетия, принц Мяньнин все равно бы пользовался приоритетом в праве наследования престола, поскольку он был рожден императрицей, а не наложницей. Император Цяньлун отличал Мяньнина среди прочих внуков. Широкую известность получила история о том, как во время охоты девятилетний Мяньнин смог подстрелить из лука оленя, что весьма порадовало его деда. И в самом деле – для девятилетнего ребенка это было большое достижение, позволявшее