Командировка в ад - Анатолий Федорович Дроздов

и гадать: какая бомба взорвалась. Старшие офицеры и генералы, достаточно послужившие, знают, что такое вычислить невозможно. Скорее всего, новый глава империи желает посмотреть на отцовское кадровое наследство. Возможно — дать профилактический нагоняй, но не за что-то конкретно, а вообще. Так сказать, чтоб знали — у него не расслабишься.

Примерно об этом судачили коллеги в золотых погонах, пока без пяти минут кайзер, знаком руки остановивший представление офицеров и чиновников, а их в кабинете императорского дворца на Принцклаусштрассе набралось до двух десятков, не прошипел:

— Я не успел вступить в управление страной, а вы мне такое подсунули? Кто? Я спрашиваю: кто допустил это свинячье дерьмо?

Принц бросил еще несколько крепких выражений, куда более забористых, чем «швайн и шайзе», пока офицеры из его окружения раздавали распечатки присутствующим. Затем на минуту воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом бумаг, Леопольд замолчал, и это его молчание воспринималось более зловеще, чем казарменная ругань. Хорошо известно, что наследник престола начинал с флотской казармы, да так и остался солдафоном, куда большим, чем батюшка, чей портрет метра в четыре высотой охватила по углам траурная лента. Причем августейший покойник не особо лез при жизни в мелкие внутренние проблемы вроде волнений в провинции, перепоручая их канцлеру и правительству. Этот же вознамерился рулить собственноручно, тем более повод для непосредственно вмешательства буквально прыгнул на Леопольда с газетных страниц.

Оказывается, на рассвете сразу несколько новостных агентств Западной Европы, частные СМИ в Хорватии и протекторатах Рейха взорвали информационную бомбу. Наверно, подготовили ее чуть раньше, но согласованно выдержали сутки, потому что похороны кайзера перебивали любую повестку дня.

Некто Ваня Гудурич, доселе абсолютно неизвестный тип, передал журналистам в нескольких странах убойный репортаж о разработке германцами биологического оружия в бановине Високи Планины. Утечка из лаборатории вызвала массовые человеческие жертвы. Вместо оказания реальной помощи пострадавшим Белград по приказу из Берлина блокировал зараженные территории, и запертые там люди оказались в смертельной ловушке. Никто их не предупредил, что единственным распространителем так называемого сербского гриппа являются искусственно инфицированные комары, и обычный спрей-репеллент многократно снижает вероятность заразиться. Вместо этого правительство кайзера послало группу киллеров из спецназа с заданием уничтожить биолабораторию вместе с сотрудниками и документацией, и только героизм хорватских полицейских, победивших в кровавом бою германскую военную элиту, спас персонал и позволил сохранить улики злодеяния.

Гудурич постарался на славу. Газеты перепечатали десятки фотографий мертвых сербов и хорватских полицейских, сраженных гриппом. А также фото ефрейтора, участвовавшего в нападении на биолабораторию и «добровольно» раскрывшего подробности преступного приказа. Венчал репортаж рассказ о митинге около местной скупщины, где славский врач-волонтер, прибывший через Болгарию, поведал о германских преступлениях и средствах борьбы со страшным бедствием.

На последней страничке в подборке материалов лежала справка Службы безопасности Рейха об идентификации «славского врача» как варяжского князя Несвицкого Николая Михайловича, боевого волхва пятого разряда, с перечислением вреда, причиненного им в период военных действий в Славии и Нововарягии.

Шварцкопфу показалось, что пол под его стулом начинает размягчаться, и он вот-вот провалится вниз, но не притормозит на первом этаже, а ухнет прямиком в преисподнюю. Ну, хоть так, подальше от свирепых глаз принца Леопольда. Какая, к дьяволу, военная разведка, если правитель узнал из газет о состоянии дел оперативнее, чем из его сводок⁈

К счастью для бригадного генерала, наследник принялся первым чихвостить министра по делам присоединенных территорий. Поскольку монархическая партия в Рейхстаге вынуждена была создавать коалиции с умеренными провластными, это министерское кресло получил представитель христианских либералов. По мере того, как будущий император закатывал его в асфальт, присутствующим стало очевидно: грядет изменение политики в отношении протекторатов, африканских колоний и прочих захваченных земель. Не критикуя отца, принц четко дал понять, что не намерен расширять Рейх на полмира, иначе обо всех новых подданных придется заботиться ровно так же, как о собственных германских.

— В Сербии популярен анекдот: чем зарплата врача в Белграде отличается от зарплаты врача в Берлине? У немца по окончании месяца остается большая часть денег, у серба по окончании денег — большая часть месяца. Да, не смешно. За годы протектората их заработки выросли в полтора-два раза, — Леопольд умышленно не вспомнил об инфляции. — Чего же недочеловеки желают еще? Министр полиции! Вижу, от вашего коллеги не добьюсь толку ни по Сербии, ни по Хорватии. Расскажите о полицейской роте в Високи Планины. Кому подчиняется, и что их подтолкнуло к бунту?

Затем наступила очередь военного министра. Тот четко доложил: разведка первой из структур Рейха вычислила, что фирма БиоМед Гмбх организовала опасные опыты в Сербии на свой страх и риск, намереваясь в будущем предложить готовый продукт Бундесверу, о чем было немедленно сообщено канцлеру. Большая часть личного состава двух засланных групп не вернулась из карантинной зоны, потому что никто не мог предположить противодействие специальной группы из Варягии. Новые меры сочли разумным отложить из-за событий в Берлине.

Шварцкопф оценил маневр шефа. Тот не врал напрямую, но его слова любой истолкует как осведомленность об отряде Несвицкого до газет сегодняшнего утра. Уж эту мерзопакостную личность знают абсолютно все офицеры и разведки, и контрразведки, и Службы безопасности. Чертов унтерменш!

— Я услышал про невернувшуюся «большую часть»? Выходит, у нас есть вернувшиеся? — принц умел перемешать в интонации холодный лед с горячим сарказмом.

— Так точно! — подтвердил министр. — Немецких врачей отпустили. Они принесли весть: Несвицкий угрожал отправить контейнеры с зараженными насекомыми в Берлин и устроить геноцид с умерщвлением сотен тысяч представителей германской нации.

Принца не испугала эта новость — наоборот, он выглядел довольным.

— Ну вот! Наше Министерство обороны действовало. Пусть с ошибками и дико непрофессионально, но старались, чего не скажешь об остальных. Министр общественной информации! Наши СМИ получили то же коммюнике по Сербии?

Тот подскочил, вытянувшись во фрунт, хоть и гражданское лицо.

— Ни одно из них не посмеет опубликовать столь антигосударственное…

— Но молчать нельзя. Иначе будут смотреть новости из иностранных источников, а нашим не доверять. Бери листок бумаги и пиши… Так… Среди персонала лаборатории ведь были местные? Хотя бы уборщик? Значит, надо интервью с каким-нибудь Жопой Петковичем, или сам придумай подходящее сербское имя, который признается, что именно в Сербии и именно сербы производили запрещенное в Рейхе биологическое оружие, дабы продать его заинтересованной стороне. В первую очередь — Варягии. Про БиоМед — молчок. Записал? — Леопольд потер короткую бородку и вдохновенно продолжил: — Второе интервью будет с нашим «героем», с риском для жизни вырвавшимся из лап