Хождение по углям - Аполлинария Михайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поздравляю, Анаис! — сиплым голосом проговорил он.
Девушка играючи приставила к его кадыку палку и воинственно воскликнула:
— Моли о пощаде!
Роггвер не мог произвести и слова — он обомлел. Ее кудрявые огненные длинные волосы свисали в его сторону, прекрасное мраморное личико смотрело на него счастливым, ошалевшим и победным взглядом. От прилива крови ее щечки налились румянцем, а пухлые, манящие к поцелую губы естественно покраснели. А глаза чистые, синие, как лазурь… Неудивительно, что Роггвер не мог выговорить ни слова. А, быть может, дело в том, что Анаис уселась ему прямиком на причинное место, так что было как-то не до разговоров.
— Говорят, победивший может делать с проигравшим все, что захочет, — гордо произнесла Анаис и коварно улыбнулась.
— Анаис… — недоуменно прохрипел Роггвер и посмотрел на нее странным испуганным взглядом.
Девушка резко встала с него и протянула ему руку. Тот, недоверчиво посмотрев в ее сторону, осторожно подал ей руку и поднялся с земли, стряхнув с одежды листву с травой.
— Ну чего ты так на меня смотришь, дурачок? — кокетливо проворковала Анаис и поскакала по полю легко и непринужденно, как воробушек. И по-детски хихикала всю дорогу.
Глава XIX
Натянув жесткую тетиву, другой рукой схватившись за рукоять, рыжеволосая девушка спокойно выдохнула. Держать лук в правильном положении ей помогал Роггвер, одной своей огромной ручищей взявшись за рукоятку, другой — придерживая локоть Анаис в правильной позиции. Отпустив его, он прижался к девушке поплотнее, отчего ее рыжеволосое “гнездо” упиралось ему в шею. Анаис ловко и крепко переплелась своими пальцами с его; головой она почувствовала шевеление кадыка на его шее. Роггвер шепнул ей на ухо:
— Отпускай.
Ее тоненькие длинные пальчики резко разжали стрелу, и та полетела прямиком в дерево, вонзив туда свой наконечник полностью.
— Вау! — глаза Анаис заблестели, и она восхищенно поглядела на своего учителя. Роггвер лишь сдержанно улыбнулся.
— Теперь самостоятельно, — он кивком указал на то же самое дерево.
— Но это был всего лишь первый раз! — канючила девушка. — Может, все же…
— Нет-нет, — категорично мотал головой Роггвер. — Иначе ты так и не научишься, лиса хитрая.
Показав ему язык, Анаис встала в необходимую позицию: вложив стрелу в тетиву, левой рукой она крепко схватилась за рукоять и вытянула ее перед собой, другой — натянула тетиву, прислонив ее к уху так, что она видела, куда “смотрит” стрела. Руку, державшую рукоять, начало предательски потряхивать, когда Анаис пыталась прицелиться. Не сумев нормально удержать оружие, она резко и с раздражением отпустила тетиву, отчего стрела полетела быстро, со свистом, но куда-то в бок. Роггвер, стоявший поодаль, пошел к разочарованной собой Анаис, попутно схватив стрелу с земли.
— Молодец, Анаис! — неожиданно похвалил он. — Она к тебе под ноги хотя бы не упала. Для первого раза очень хорошо.
— Правда? — вдохновленно проговорила девушка. — Я думала, что у меня опять все набекрень…
— Не может ничего получаться с первого раза, — удивленно проговорил Роггвер. — Я думал, за все наши занятия ты это давно поняла. Раз стрела пролетела какое-то расстояние, значит, рука сильная.
— А мне даже понравилось! — весело произнесла Анаис и стряхнула испарину со лба. — Только рука трясется, как у нашего бортника, Борьки. Еще и держать неудобно на весу.
— Все же для тебя это самый лучший вариант, раз ты отказалась от топоров. Тебе нужно тренироваться…
— А почему ты из лука не стреляешь? — закономерно поинтересовалась Анаис.
— С моими лапищами это неудобно, — усмехнулся Роггвер, посмотрев на свои богатырские руки. — Поэтому топоры — мои мать, отец, сестра, брат, все вместе…
Наступило минутное молчание. Анаис подняла на него свои блестящие лазурные глаза и коварно посмотрела на него; Роггвер на мгновение поглядел в них, но быстро отвернулся. От чар Анаис никто не устоит.
— Пойдем, проверим ловушки? — не глядя на девушку, произнес Роггвер и, поманив ее за собой, пошел в лес. Анаис, взяв лук и колчан, бодро последовала за ним.
* * *
Уже издалека она заметила, что силок, поставленный ее собственными руками, накренило к земле, а веревка лежала развязанной.
— Сбежал… — Роггвер присел на корточки и вытащил из земли бесполезную ловушку. — Завязала, значит, очень слабо.
Хорошее настроение и прилив сил Анаис быстро сменились разочарованием, и она шла к следующему силку, ожидая, что все будет так же плохо. Поднявшись дальше по холму, они подбежали к другому силку, в котором застряла зайкина нога. Видно было, что заяц только недавно попал в ловушку — он брыкался изо всех сил, которые еще не успели кончиться, пытаясь освободиться. Рогги взял серого за уши и прямо на глазах Анаис добил его одним ударом топора. Она пошатнулась на месте, сглотнула, к глазам подступили слезы, и она опустила голову, чтобы Роггвер не видел ее истинных эмоций.
— Ну вот, молодец, Анаис, добыча за тобой уже есть! — жизнерадостно похвалил девушку Роггвер, будто бы он только что не добил бедного зайца. — Пойдем дальше.
Анаис плелась за ним, отвернувшись в сторону и тихо плача, периодически стряхивая с лица накатившиеся слезки. Еще пару ее силков оказались с добычей, и каждый раз Роггвер беспощадно добивал их, хваля девушку за хорошо поставленные ловушки и совершенно не оставив ей шанса на спокойный сон. Ночью девушка, уткнувшись в подушку, чуть ли не с истерикой рыдала, вспоминая каждую минуту измученные глаза жертвы, попавшейся в ее силок, которая осознала неотвратимость своей судьбы и с ужасом, но покорно встретила свою смерть, глядя Анаис прямо в глаза.
* * *
Лето в этом году было не по обыкновению долгим. Наступление осени было ознаменовано теплыми безветренными деньками с солнечной, ясной погодой. В сравнении с предыдущим нынешний год оказался весьма урожайным. Погреба князя Анатрога пополнялись всевозможными заготовками. После предыдущей голодной и холодной зимы никто из жителей деревни не осмелился съедать все сразу. Даже княжеская семья копила запасы. Было также сготовлено много солонины и квасу.
Листва на деревьях, несмотря на именуемое в простонародье “бабье лето”, обретала с каждой неделей новые окраски. Небольшой ветерок поднимал опавшие листья в воздух и кружил, кружил… Запах их сводил Анаис с ума. В целом, ее
