Дым и тени - Таня Хафф

«Я должен был рассказать ему, что он ни в чем не виноват. Тень-миньон, посланная темным волшебником, овладела его телом. Вот почему он ничего не может вспомнить. — Фостер фыркнул и отпихнул в сторону какие-то костюмы. — Да, я уверен, его утешил бы тот факт, что я терял рассудок, пока он пребывал без памяти. Лучше утешительная ложь, чем абсурдная правда. Ну разве это не пословица тысячелетия?»

Тони добрался до мониторов и протянул Питеру листки с измененными диалогами. Режиссер просмотрел их и передал Тине все, кроме двух стопок.

Эти он вернул Тони:

— Отдай их маме и папе. Скажи им, что оба нужны мне через… Сордж!

Главный оператор, длинными размашистыми движениями рисовавший в воздухе путь Алана через гостиную, поднял глаза.

— Через сколько они нужны?

— Vingt[24],— пожал плечами Сордж, не сознающий, что стоит прямо под воротами, соединяющими два мира, и чуть-чуть изменил свое мнение: — Vingt-cinq[25].

— Пусть будет через двадцать. — Питер снова переключил внимание на Тони: — Скажи им, что они понадобятся здесь через двадцать минут. Предположительно — с хорошо выученными новыми репликами.

— Вы в самом деле предполагаете, что они все выучат? — слегка подозрительно переспросил парень.

— Будь дипломатичным.

— Э-э, конечно.

Очевидно, Питер не предполагал, что реплики будут выучены.

— Приведи их сюда вовремя.

— Хорошо.

«Я смогу быть дипломатичным».

Тони сверил свои часы с тайм-кодом, бегущим по низу технического монитора, и двинулся к гардеробным. Скорее всего, оба актера уже вышли из гримерной. Гардеробные все равно были по пути.

Воспоминания заставили сердце парня сильно заколотиться. Всего на мгновение он позавидовал Ли, потерявшему память, и напомнил себе, что тень, убившая Никки Вог, ушла, а следующая была уничтожена. Он сам это сделал.

Дверь в гардеробную Катерины — Никки — все еще была сорвана с петель. Ее отец и мать находились в двух самых дальних комнатках. Тони не потрудился проверить, как на самом деле зовут этих актеров. Если утренние съемки пройдут хорошо, то к обеду их тут уже не будет.

К счастью, двери обоих закутков открыты. «К счастью» — потому что Тони внезапно испугался. Если ему пришлось бы стучаться, то он не смог бы этого сделать.

Отец читал газету. Мать сидела за раскрытым ноутбуком. Их тени были нечеткими, серыми.

Тони откашлялся и поднял листы бумаги.

— Вот поправки к диалогам. Режиссеру нужно, чтобы вы были на съемочной площадке через двадцать минут, усвоив эти изменения.

— Через двадцать минут?

Мать в ужасе посмотрела на него.

Тони взглянул на первую страницу.

— Думаю, большинство изменений касаются роли Алана. Детектива Чана. На его долю обычно выпадают разъяснения. Именно их сценаристы продолжают править. Поэтому, наверное, переписана лишь пара ваших ответных реплик, — успокаивающе улыбнулся он, когда актеры взяли страницы. — Ничего серьезного.

— Свои реплики я знаю, — сказала мать.

Газета отца внезапно оказалась сложенной.

— Ты подразумеваешь, что я не знаю своих?

— Я говорила не о тебе. Господи, Фрэнк, да отвлекись ты от своей персоны.

Она пролистала страницы и нахмурилась. Макияж на ее лбу пересекли морщины.

— Мы должны сыграть все это сегодня?

— Надо надеяться, что мы отработаем все эти страницы к одиннадцати часам утра, — ответил Тони, посмотрев на свои заметки.

«Ее зовут Лаура».

Теперь, когда он услышал имя актера, не знать имени актрисы казалось ему нечестным.

— Потом еще три прогона перед ланчем и после обеда семь. Постучите по дереву, чтобы не сглазить. — Он протянул руку и сделал то, что советовал им. — Мы слегка отстаем от расписания.

Оба актера повернулись к дальней гардеробной.

— Из-за… нее? — спросил Фрэнк.

— Никки Вог.

— Правильно.

Мужчина вышел из своей гардеробной, чтобы иметь лучший обзор.

— Там все и случилось, так?

«Тень выплеснулась из павильона звукозаписи, растеклась по бетону, впиталась в трещины и исчезла в полу».

— Да.

— Она ведь не умерла от чего-то заразного?

«Ее голова слегка подпрыгнула, ударившись о бетон».

— Нет. Ничего заразного.

— Я слышала, ее всю скрутило. — Лаура двинулась, чтобы встать рядом со своим временным супругом. — Сердечный приступ, скорее всего!

— Я слышал, причина была в наркотиках.

Тони посмотрел на часы. Осталось пятнадцать минут до того, как он должен доставить их на съемочную площадку.

«Я никак не могу себе позволить потратить все это время на страшные предположения. Тем более зная истину. Черт, да даже если бы я ее не знал!»

— Извините. У меня есть поручение, которое я должен выполнить. Потом я вернусь за вами.

— Не беспокойтесь об этом, Томми…

— Тони.

— Конечно.

Лаура кивнула туда, откуда доносился голос Сорджа. Его гибрид французского и английского языков ни с чем нельзя было перепутать. Говорил он достаточно громко, эхо отдавалось от далекого потолка.

— Не беспокойтесь, думаю, мы сами найдем дорогу.

— Проводить вас входит в мои обязанности.

Тони ухитрился нацепить на лицо улыбку и удержал ее, пока торопливо шел к выходу.

За его спиной мать и отец — Лаура и Фрэнк — уселись, чтобы вволю посудачить, забыв об изменениях в сценарии, которые держали в руках. Сплетни и слухи были куда интереснее.

«Нет ничего лучше человеческой натуры. На ее фоне даже надвигающийся Повелитель Теней кажется неплохим парнем».

Краем глаза посматривая, не появится ли Николас Ли, Тони продолжил путь обратно через костюмерную в постановочный офис. Оттуда он двинулся вниз, в подвал, как только Эми отвернулась.

«Я не хочу спускаться туда. У меня нет причин делать это. Если мне нужно поговорить с Аррой, то удобнее было бы позвонить по телефону и заставить ее подняться в павильон звукозаписи».

Тони остановился на лестнице, пройдя примерно полпути, повернулся, приподнял ногу, чтобы двинуться обратно, и замер.

Он хотел спуститься в подвал.

У него имелась для этого чертовски веская причина.

Двумя ступеньками ниже Фостер начал чувствовать легкую тошноту.

«Кто знает, какими химикалиями она там пользуется? Половина этих штучек, наверное, взрывается, если на них неправильно посмотреть, а вторая часть, скорее всего, токсична. Лучше мне вернуться наверх и просто позвонить Арре. — Он поднялся на три ступеньки, потом остановился. — Поцелуй меня в зад, старуха!»

Когда до низа оставалось четыре ступеньки, волоски на его шее зашевелились, по бокам потек пот.