Том 7 - Иосиф Сталин

Коммунисты должны понять, кроме того, что новый курс введен не для оживления антисоветских элементов, а для оживления Советов и привлечения основной массы крестьянства, что новый курс не исключает, а предполагает решительную борьбу с антисоветскими элементами, что если антисоветские элементы говорят: “нажимай дальше”, расценивая уступки крестьянству как признак нашей слабости и используя их в целях контрреволюции, — то надо им доказать обязательно, что Советская власть крепка, напомнив о тюрьме, которая давно плачет по ним.

Я думаю, что опасность идеологического оформления и усиления антисоветской агитации в деревне будет наверняка подорвана в корне, если эти наши задачи будут усвоены и проведены в жизнь.

Так обстоит дело с седьмым вопросом.

Перейдем к восьмому вопросу.

Нет ли опасности оформления беспартийных фракций в Советах в связи с усилением влияния беспартийных?

Об опасности в данном случае можно говорить лишь условно. Нет ничего опасного, если влияние более или менее организованных беспартийных растет там, куда влияние коммунистов еще не проникло. Так обстоит дело, например, с профсоюзами в городе и беспартийными, более или менее советскими объединениями в деревне. Опасность начинается с того времени, когда объединение беспартийных начинает подумывать о том, чтобы заменить собой партию.

Откуда берется эта опасность?

Характерно, что в рабочем классе у нас такая опасность не наблюдается или почти не наблюдается. Чем это объяснить? Объясняется это тем, что вокруг партии в рабочем классе существует у нас многочисленный актив беспартийных рабочих, окружающих партию атмосферой доверия и соединяющих ее с миллионными массами рабочего класса.

Не менее характерно, что такая опасность особенно остра среди крестьянства. Почему? Потому, что партия слаба в крестьянстве, у партии нет еще многочисленного актива беспартийного крестьянства, могущего соединить ее с десятками миллионов крестьян. А между тем нигде, кажется, не ощущается такой острой необходимости в беспартийном активе, как среди крестьянства.

Вывод один: чтобы ликвидировать опасность отрыва и отчуждения беспартийных крестьянских масс от партии, нужно создать вокруг партии многочисленный беспартийный актив крестьянства.

Но создать такой актив одним ударом или в пару месяцев нельзя. Его можно создать и выделить из остальной массы крестьянства лишь с течением времени, в ходе работы, в ходе оживления Советов, в ходе насаждения кооперативной общественности. Для этого надо изменить самый подход коммуниста к беспартийному. Для этого необходимо, чтобы коммунист относился к беспартийному, как равный к равному. Для этого необходимо, чтобы коммунист научился относиться к беспартийному с доверием, как брат к брату. Нельзя требовать от беспартийного доверия, когда он получает за это недоверие. Ленин говорил, что отношения между партийными и беспартийными должны быть отношениями “взаимного доверия”. Этих слов Ленина забывать нельзя. Создать обстановку взаимного доверия партийных и беспартийных — вот что необходимо, прежде всего, для того, чтобы подготовить условия для создания многочисленного беспартийного актива из крестьян вокруг партии.

А как создается это взаимодоверие? Конечно, не сразу и не путем распоряжений. Оно может создаваться, как говорит Ленин, лишь путем “взаимной проверки” партийных и беспартийных, путем взаимопроверки в ходе повседневной практической работы. В период первой чистки партии партийные проверялись через беспартийных, и это дало благие результаты для партии, создав вокруг нее атмосферу необычайного доверия. Ленин уже тогда говорил по этому поводу, что уроки первой чистки по части взаимопроверки партийных и беспартийных должны быть распространены на все отрасли работы. Я думаю, что пора вспомнить об этом совете Ленина и принять меры к его проведению в жизнь.

Итак, взаимная критика и взаимная проверка партийных и беспартийных, проводимая в ходе повседневной практической работы, как средство создания атмосферы взаимного доверия между ними, — таков тот путь, по которому должна пойти партия, если она хочет ликвидировать опасность отчуждения миллионов беспартийных от партии, если она хочет создать вокруг своих организаций в деревне многочисленный беспартийный актив из крестьян.

Так обстоит дело с восьмым вопросом.

Перейдем к девятому вопросу.

Сумеем ли действительно без иностранной помощи произвести переоборудование и значительное расширение основного капитала крупной промышленности?

Вопрос этот можно понять двояко.

Либо тут имеется в виду немедленная помощь Советскому государству кредитами со стороны существующих капиталистических государств, как неизбежное условие развития советской промышленности, и тогда — можно было бы дать один ответ, соответствующий такой постановке вопроса.

Либо имеется в виду помощь Советскому государству от пролетариата Запада в будущем, после того, как он победит, как неизбежное условие построения социалистического хозяйства, и тогда пришлось бы дать другой ответ.

Чтобы не обидеть никого, я постараюсь дать ответ на оба возможных толкования этого вопроса.

Начнем с первого толкования.

Возможно ли развитие крупной советской промышленности в условиях капиталистического окружения без кредитов извне?

Да, возможно. Дело это будет сопряжено с большими трудностями, придется при этом пережить тяжелые испытания, но индустриализацию пашен страны без кредитов извне мы все же можем провести, несмотря на все эти затруднения.

История знала до сего времени три пути образования и развития мощных промышленных государств.

Первый путь — это путь захвата и ограбления колоний. Так развивалась, например, Англия, которая, захватив колонии во всех частях света, выкачивала оттуда “добавочный капитал” для усиления своей промышленности в продолжение двух веков и превратилась, в конце концов, в “фабрику мира”. Вы знаете, что этот путь развития для нас неприемлем, ибо колониальные захваты и грабежи несовместимы с природой советского строя.

Второй путь — это путь военного разгрома и контрибуций, проводимый одной страной в отношении другой страны. Так обстояло дело, например, с Германией, которая, разгромив Францию в период франко-прусской войны и выколотив из нее 5 миллиардов контрибуции, влила потом эту сумму в каналы своей промышленности. Вы знаете, что этот путь развития также несовместим с природой советского строя, ибо он ничем по сути дела не отличается от первого пути.

Путь третий — это путь кабальных концессий и кабальных займов, идущих от стран, капиталистически развитых, в страну, капиталистически отсталую. Так обстояло дело, например, с царской Россией, которая, давая кабальные концессии и беря кабальные займы у западных держав, влезла тем самым в ярмо полуколониального существования, что не исключало, однако, того, что в будущем она могла бы, в конце концов, выкарабкаться на путь самостоятельного промышленного развития, конечно, не без помощи более или менее “удачных” войн и, конечно, не без ограбления соседних стран. Едва ли нужно доказывать, что этот путь также неприемлем для Советской страны: не для того мы проливали кровь в трехлетней войне с империалистами всех стран, чтобы на другой день после победоносного окончания гражданской войны пойти добровольно в кабалу империализма.

Было бы неправильно думать, что каждый из этих путей развития осуществляется в живой жизни обязательно в чистом виде и непременно изолированно от других путей. На самом деле в истории отдельных государств эти пути нередко скрещивались и дополняли друг друга, давая образцы их сплетения. Примером такого сплетения путей является, например, история развития Соединенных Штатов Северной Америки. Объясняется это обстоятельство тем, что различные пути развития, при всем их отличии друг от друга, имеют некоторые общие черты, сближающие их между собой и делающие возможным их сплетение: во-первых, все они ведут к образованию капиталистических промышленных государств; во-вторых, все они предполагают приток извне “добавочных капиталов”, получаемых теми или иными способами, как неизбежное условие образования таких государств. Но было бы еще более неправильно смешивать их на этом основании между собой и валить в одну кучу, не понимая того, что три пути развития означают все же три различных метода образования промышленных капиталистических государств, что каждый из этих путей накладывает свой особый отпечаток на физиономию этих государств.

Что же остается делать Советскому государству, если старые пути индустриализации страны являются для него неприемлемыми, а приток новых капиталов не на кабальных условиях все еще остается исключенным?