Огненные Богоборцы - Сур Шамс

сказал он и выждал паузу, словно желал, чтобы я достаточно впечатлился, а затем продолжил, не дождавшись моей ответной реакции. — Там внизу на дне ущелья всё ещё можно найти древних окаменелых моллюсков.

Казалось, что этот мужчина знает всё обо всём, если, конечно он не врёт. От него я узнал о горных кланах и нравах народов, обитающих в горах Тангарона и его окрестностях. А теперь он ещё и историк — знающий то, что здесь произошло вероятно ещё до возникновения этих гор.

— А тогда при чем здесь ледники?

Тощий удовлетворенно тихо засмеялся.

— А-а-а, не спеши, всему свое время. Потом на месте моря поднялась суша и самые её высшие точки превратились в горы с ледяными вершинами. Долгое время по этим ущельям текли мощные полноводные реки, а теперь они превратились в небольшие, но по-прежнему быстрые речушки. Существует поверье среди игроков, что где-то на вершинах гор разработчики оставили пасхалку в виде огромного скелета кита, сохранившегося с тех самых пор, когда здесь плескались волны зеленого моря. И тот игрок, который найдёт его — получит ачивку дающую возможность не задерживать дыхание под водой на долгое время.

— И что кто-то находил этот скелет? — недоверчиво спросил я через плечо.

— Не знаю, — отозвался Тощий, — но легенды не возникают на пустом месте.

Мы бы, конечно, ещё долго могли болтать чтобы скрасить наше долгое и унылое шествие по однообразной тропе, хотя виды конечно тут открывались шикарные, но нашу беседу прервало то, что я неожиданно уткнулся носом в спину впереди идущего и чуть не упал. Сзади уже слышалось ворчание Тощего, когда он сам же чуть не налетел на меня.

Группа неожиданно остановилась. Я не мог увидеть, что происходило в начале колонны, но судя по тому, что каждый повторял то, что делал его впереди стоящий товарищ — произошло нечто неожиданное и, как видно, серьезное. И мне пришлось простоять так несколько минут, прежде чем до меня донесли, что все мы должны затихнуть на время. К тому времени мы уже припали к земле, и почти лежали, вжавшись в заросли чахлой растительности, похожие на клубок мохнатых змей багрово-ржавого цвета.

— Что происходит? — шепотом спросил Тощий, который также, как и я не понимал, что происходит и начинал нервничать, что не могло не сказаться на его голосе. — Что-то не нравится мне эта сцена… Что- то здесь не так. Не знаю, как и объяснить… — он замялся. — Не могу точно описать, но что- то точно не так… По- моему здесь вообще не стоит находиться.

Боец из отряда Таруса нервно шикнул на нас.

— Да тихо вы там! — прошипел он. — На противоположном склоне кто-то есть, — он указал на точку справа от нас, — только не высовывайтесь. Сейчас все выяснится, сидите тихо.

Сколько я не вглядывался в другую сторону ущелья, а так и не смог разглядеть ничего, кроме кустов и россыпи камней, так причудливо расположенных, что трудно было даже представить, что там может находиться какое-нибудь живое существо. Ясно, что не зверь и не животное раз они так встревожили впереди идущую разведочную пару, поэтому мне и Тощему ничего не оставалось, как довериться чутью Таруса и выжидать дальнейшего развития событий.

Казалось, прошло уже много времени. Только сейчас заметил, что если повнимательнее и поближе вглядеться в землю, на которой я лежал, то я видел, как текстуры становятся более размытыми и расплывчатыми. Так что до реального мира всё же немного не хватает, видимо разработчики решили сэкономить мощности на вещах куда игрок обращает меньше всего внимания.

Вскоре отряд поднялся и вновь пришёл в движение — наверно опасность миновала или это была ложная тревога на горных архаров, но не доверять людям Таруса у меня не было никаких оснований. Они тут в игре поболее моего будут и у них глаз намётан на подобные вещи — к тому же большинство из них лучники и опытные следопыты.

Через некоторое время мы снова вошли в привычный темп, и я думаю прошли уже более половины пути — я рассчитал по времени, что у нас оставалось около четырех часов до наступления вечера. И если верить словам Таруса, то скоро мы должны выйти из ущелья и достичь границы. Тощий снова почувствовал себя в своей тарелке и вновь принялся травить байки о своих похождениях и о том, что происходило раньше в мире Эраона. В любом другом случае я с интересом послушал бы его рассказы — сейчас его слова всё больше пролетали мимо моих ушей и напоминало собой бабушкин радиоприемник с утра до вечера бубнящий на кухне. Наверно он так продолжал бы до самой границы, если бы не произошло то, чего в общем то следовало ожидать и нельзя сказать, что это было непредвиденно.

Сначала сверху посыпались мелкие камешки и не задерживаясь улетели в пропасть — я успел лишь проводить их взглядом. Ещё через несколько секунд Тощий заорал, как бешеный — одновременно с этим я услышал, как с грохотом и треском сверху на нас летит огромная груда камней, но уже гораздо больше, чем предыдущие. Завороженно и не в силах оторваться, словно парализованный неожиданным событием — я глядел, как большой валун перескакивая и кувыркаясь по склону катится в нашу сторону.

Ещё несколько секунд и он раздавит или снесет меня вниз, если бы только я не почувствовал, как рука Тощего схватила меня и изо всех сил дёрнула назад поближе к скале. Валун с грохотом и обдав меня пылью пронёсся по тому месту, где я только что стоял. Всё произошло настолько быстро, что не все успели среагировать вовремя на внезапно появившуюся опасность — я услышал спереди и сзади крики тех, кого уже накрыл камнепад.

Кого-то раздавило и припечатало сразу на тропе, а другие сбитые и увлекаемые вниз — их душераздирающие крики звучали всё отдалённее и глуше. Камни продолжали падать, и мне казалось, что вся окрестность уже содрогается под их тяжестью, а я всеми силами старался вжаться в скалу слева от меня и молился всем богам Эраона, чтобы меня не придавило. Они проносились мимо меня, впереди и позади и иногда расплющивая кого-нибудь, а я, почти не чувствуя своих ног, изо всех сил желал бы уметь проходить сквозь стены. Вскоре от поднятой пыли я мало того, что ничего не видел, но и дышать стало ещё труднее. Где-то позади меня бесконечно чертыхался Тощий, проклиная всех богов вместе взятых и себя в особенности за то, что стал орудием в их