Развернуться на скорости (СИ) - Николаева Елена

Янка, ты сходишь медленно с ума…

Отбрасываю лишние мысли. Полностью отключаю мобильный и прячу в карман рюкзака, улавливая краем уха какой-то шум в гостиной. Шестое чувство поднимает меня с кровати и подталкивает к двери. Прислушиваюсь к незнакомым голосам. Негромким, но вызывающим оцепенение:

— Девка с малым наверху. Вторая комната справа. Берёшь бабу на себя, я прослежу, чтобы малец загнулся. Только смотри, не облажайся, как в прошлый раз. Чтобы не пришлось заметать следы, иначе сами в расход пойдём. Всё должно выглядеть, как самоубийство.

— Крест, инъекцию дай и документ от нарколога.

— Держи. У нас не больше пяти минут.

Оседаю на пол в немой истерике, закрывая ладонью рот и тут же встаю, не соображая, что делать. Сердце стучит в горле, перекрывая дыхание. Руки немеют от ужаса. Ноги становятся ватными, по спине ползёт липкий холодок. У меня минута, чтобы выбежать из дома в сад, пока они не обнаружили наше отсутствие.

Глава 22

В объятиях смерти

Яна

Ты — это то, что ты делаешь. Ты — это твой выбор. Тот, в кого себя превратишь.

Джонни Депп

«Окно!» — внезапная мысль простреливает сознание.

Мне страшно за Тима. Я не знаю, что будет с нами за стенами дома, но, не медля ни секунды, надеваю на спину рюкзак, подхватываю мальчика на руки и прижимаю к груди. Спросонья он обнимает за шею, укладывая голову на моё плечо.

— Тсссс… малыш, Яна с тобой. Прогуляемся немножко. Спи родной, спи мой хороший… Нельзя шуметь… — шепчу ему на ушко, подходя к окну. Отдёргиваю занавески, устремляя взгляд в темноту, нащупываю дрожащими пальцами шпингалет. Щелчок мимолётной радостью пронзает сознание. Торопливо распахиваю створки. Первый этаж. Осталось как-то выбраться наружу.

Упершись попой о батарею, с усилием подтягиваюсь на дрожащей руке. Из-за холода Тим начинает тихонько хныкать, прижимаясь плотнее. Целую его в висок, и наконец, чуть подпрыгнув, забираюсь на подоконник, садясь на него.

— Потерпи, малыш, нельзя шуметь. Сейчас мы играем в прятки, — умоляюще шепчу слабеющим голосом, перекидывая ноги через раму. Спрыгиваю на землю босая. Жижа из холодного, подтаявшего снега обжигает стопы, вынуждая ноги неметь. Не медля ни секунды срываюсь с места и мчусь в сторону калитки. Кто-то же должен из охраны там быть? Почему люди Андрея не реагируют? Кто эти бандиты??? Как они здесь оказались? Где, блять, все?! Где Руслан???

— Яна? — сонный голос племяшки дрожит. — Мне хоядно.

— Терпи, Тим! — приказываю ему, ещё крепче прижимая к себе ребёнка. Кутаю руками, но тонкая пижама ни черта не согревает, ни его, ни меня. — Сейчас выберемся отсюда. Сейчас, родной.

У калитки спотыкаюсь обо что-то твёрдое и крупное. Теряя равновесие, едва не заваливаюсь на землю, отмечая боковым зрением недвижимое тело мужчины.

О, господи! Труп??? Это же охранник.

Моё сердце давно похоже на слетевший то ли с катушек, то ли с гаек механизм… Ещё чуть-чуть и треснет по швам, рассыплется на части.

Вцепляюсь пальцами в массивную ручку и дёргаю на себя стальную дверь, подпрыгивая от резанувшего позади голоса:

— Далеко собралась, крошка? Руслан велел никого не выпускать из дома. Ещё и наследничка прихватила?

— Влад? — ледяной озноб пробирает до косточек.

— Артурович, — хмыкает новоиспечённый начальник охраны. — Но для тебя могу быть Вадей. Если захочешь… — вкрадчивый голос звучит у самого уха. Чувствую горячее дыхание мужчины на шее и цепенею. Моей спины касается ладонь. Прошивая током, плавно спускается ниже, до самой поясницы. — Ты чего полуголая по двору шастаешь?

— В доме бандиты! — сглатываю вязкую слюну, рвано втягивая холодный воздух. Весна всё ещё пахнет прошлогодними жухлыми листьями и непреодолимым животным страхом. От этого запаха хочется сжаться в комочек. — Они хотят нас с Тимом убить… — мой голос превращается в хриплое сипение.

— Да неужели? — ехидно протягивает амбал, опуская ладонь на ягодицу.

Всё ещё не веря в происходящее за спиной, автоматически задаю вопрос:

— Где охрана? — едва не захлёбываюсь паникой, дёргаю ручку на себя. Калитка поддаётся. — Тот парень мёртв? Позвони Руслану!

— Тише, тише, крошка. Не надо паниковать. Ребёнка пугаешь. Давай-ка ты в дом возвращайся, маленькая сучка.

— Влад? Ты чего? — оборачиваюсь к нему лицом, надеясь, что ослышалась, что это происходит не со мной. Амбал лыбится недоброй усмешкой, а я понимаю, что это конец. И выхода больше нет. Он с ними за одно. С Русланом за одно! Решили избавиться от лишнего балласта.

— Ты глухая? — ночную тишину прорезает гневное рычание. Лапища Вади опускаются на бёдра, больно сдавливают их железной хваткой. Чтобы не пугать Тима, прижимаю лицо мальчика к груди, сдерживая рвущийся на волю крик. — Блять, какая у тебя ох*енная задница. Может нагнуть тебя напоследок, а лапа? Хочешь?

— Убери от меня руки, урод! — шиплю в отчаянии, потому как Тим начинает плакать, чувствуя моё состояние.

— Что ж ты такая шустрая, а? Иди сюда, — захватывая в тиски мою талию, подталкивает к воротам, придавливая своим телом к ледяному металлу. Влад хватает меня за подбородок, приподнимая лицо вверх, пялится сальным взглядом на губы. — Давно мечтал с тобой позабавиться. В будку пошла! Живо! — рычит, прислоняясь к моим губам. Пальцы подонка скользят под резинку шортиков, бесцеремонно пробираясь к промежности.

Инстинкт самосохранения срабатывает, как детонатор, точно и быстро. За секунду прокручиваю в голове единственный возможный путь к спасению, вспоминаю об огнестрельном оружии. Все бойцы Исаева носят пистолеты под пиджаками. Нащупываю рукоять…

Однажды мы с Викой под надзором Андрея прошли краткий инструктаж по использованию табельного. Если бы мне тогда сказали, что придётся воспользоваться оружием на поражение — я бы не поверила и рассмеялась. Сейчас же мне хочется разнести этому предателю голову.

Пока его руки заняты мною, выхватываю из-за пояса брюк пистолет. Приставляя дуло к животу ублюдка, отжимаю предохранитель. Влад тут же вскидывает руки вверх, облизывая пересохшие губы. Его лицо перекашивает неподвижная «гримаса ужаса».

— Брось пушку, дура… — медленно проговаривает, но мне теперь всё равно. Жизнь ребёнка дороже жизни убийцы. Плевать, что будет через секунду, лишь бы Тимка остался цел и невредим.

Довожу палец до спускового крючка, беря на прицел…

— Отойди от меня назад! Давай! — командую, вжимая сталь в амбала. Мне крупно повезло. Оружие не было пристегнуто к кобуре. Видимо держал наготове. — Даже не думай дёргаться. Пристрелю как собаку — рука не дрогнет!

— Опусти пушку, Яна. Это проверка. Всё не по-настоящему. Слышишь? — предостерегающе говорит, отступая на полшага назад.

Не верю ни одному слову. Жить хочу и ребёнка спасти хочу. Адреналин настолько сильно бурлит в крови и хлещет по нервам, что я с отчаянным криком, без капли сожаления резко поднимаю руку, направляю дуло в грудь подонка в чёрном костюме. Всё просто. Всего одно короткое движение. Указательный палец нажимает на курок, выпуская пулю в цель.

— ААААА! — мой пронзительный крик эхом разносится вслед за выстрелом.

Мужик падает на землю, словно мешок с картошкой. Тим вжимается в меня, оплетая шею руками настолько сильно, что я едва дышу.

— Люблю тебя, малыш. Все хорошо, — проговариваю ему, бросаясь прочь со двора.

Одним ублюдком стало меньше…

— Сссууука… — вдруг доносится шипение только что подстреленного Влада. — Тварь…

Живой? — спрашиваю себя, жалея, что промахнулась и не прикончила ублюдка на месте.

Внезапно возникшие неподалёку голоса врезаются в кожу ледяными осколками. К нему присоединяется компания. Позади слышится звук открываемых ворот.

— Крест, давай в машину! Живо! Сучка сбежала!

Рву что есть мочи к дороге, где за поворотом лучи от фар выхватывают десяток могучих стволов сосен. Делаю последний рывок, бесстрашно кидаясь под машину. Визг тормозов и ослепительный свет вынуждают зажмуриться. Удар приходится в бедро. Не сильный. Покачнувшись, падаю с Тимом на капот, с грохотом опуская пистолет на полированную поверхность тачки.