Ты для меня одна - Юлия Крынская

клубнику от зелёных чашек листа. — Ждём тебя, солнышко!

— Солнышко у нас ты! — вставляет шпильку Маруся. — Папа на меня очень зол?

— Да прекрати! — смеётся Марго. — Он хотел поговорить с тобой, а ты не отвечаешь на звонки.

— Я отключил его, чтобы Маруся выспалась! — вставляю свои пять копеек в разговор.

— Хотела бы встретиться с ним в нашей игре. Жаль у него обруч не с собой.

— С собой, — Марго споласкивает клубнику и откусывает половину сочной ягоды. — Подсадила ты его конкретно. Так что будет у тебя клянчить сегодня игру в султана и невольницу.

Вот затейник! Закатываю глаза. Лука слушает наши разговоры с открытым ртом.

— А у него тренировка закончилась?

— Ещё два часа.

— Это долго. Пойду собираться к вам.

— Ждём!

Лицо Марго исчезает с экрана. Маруся молча встаёт и прибирает со стола.

— Котёнок… — хватаю я её за подол, но она выдёргивает его у меня из рук.

Лука сочувственно смотрит на меня. Ещё этого мне не хватало.

— Старина, иди принарядись! Пойдём провожать Марусю и заодно представим тебя Гориным.

— Меня не нужно провожать, — обдаёт меня холодом Маруся.

Но я уже знаю, как растопить этот ледник. Подхватываю её на руки и тащу в спальню.

Глава 25

Маруся

— Я люблю тебя, котёнок, — шепчет Руслан. Он лежит рядом и, лаская мою грудь, покрывает лицо поцелуями. — Не хочу свободы без тебя. Твой плен такой сладкий! Ты мой рай, девочка, мои небеса.

— Волчок, миленький, разве бывает так? — Слёзы счастья катятся по моим щекам. Руслан только что снова вознёс меня к небесам. — Интуиция подводит меня, когда ты рядом. Дурацкая ревность слепит, мысли путаются, и я уже не контролирую себя. Глупею в собственных глазах. Ты, как наркотик. Тебя всегда мало.

— Со мной также, Марусь, — Руслан ведёт пальцем по моим губам.

Я ловлю его ртом и жадно всасываю.

— Ух, проглотишь, — смеётся Руслан, но не забирает руки.

Ослабляю хватку и, наигравшись, прикусываю, отпускаю.

— Почему ты не даёшь мне себя даже потрогать? — обиженно выпячиваю губу. Поворачиваюсь набок и веду ладонью по его животу.

— Потому что пока трогать можно только мне тебя, — перехватывает он мою руку.

— Боишься оторву, — толкаю Руслана грудью, и он позволяет повалить себя на спину.

— Есть немного. Малыш, мне нужно ещё кое-что сказать тебе.

— Что? — вытягиваюсь на нём и, укладываюсь подбородком на ладони.

Улыбка сползает с лица Руслана:

— Мы ведь доверяем друг другу, правда?

— Да, — мысленно я уже вся сжалась.

— Скажу сразу, это не моя идея! — Руслан смыкает руки на моей пояснице.

— Да говори ты уже! — учусь сохранять лицо. Нужно у матушки взять мастер-класс.

— Сегодня вечером у меня мальчишник,

— Здесь? — с надеждой спрашиваю я.

— Нет. В городе, в клубе.

Да что ж его несёт снова в блудняк!

— А инициатор, конечно, папочка?

С трудом сдерживаю желание скатиться кубарем с Руслана и устроить разбор полётов.

— Да, — сдаёт моего отца Руслан.

— И что там будет? — наконец-то просыпаются во мне гены Марго.

— Дружеская пьянка, — Руслан, как мне кажется, спокойно выдыхает.

— Вау! И на мальчишнике, конечно, будут девочки? — сажусь я сверху.

— Если только выступать кто будет, — пожимает Руслан плечами.

— Не иначе как арфистки приедут, — киваю я со знанием дела.

— В точку! — выдыхает мой драгоценный жених и, закусив губу, шлёпает меня по булкам. — Но мои мысли будут только о тебе.

— Замечательно! — перед моими глазами, как на экране компьютера, пишутся схемы мести.

— Так ты не возражаешь?

Представляю, как змее тяжело держать язык за зубами. Мне легче, у меня их тридцать два. Но сейчас ядовитые все. Руслан просто не понимает, что чудом ещё жив.

— Что ты, мальчишник — это святое! — я целую жениха в нос и слезаю с него. Радуюсь первой победе над своей зависимостью. — Равно, как и девичник.

— Какой девичник? — подпрыгивает на постели Руслан.

— В городе. В клубе. Распитие зелёного чая под пение мужского хора. Знаешь, говорят, бодрит перед свадьбой.

Листаю на персонайзере списки любимой музыки и тыкаю пальцем в плей-лист для стрип. Нормальные девочки под неё раздеваются, а я сейчас под неё одеваться буду.

— Ты никуда не поедешь, — Руслан пожирает меня взглядом, и прибывающее прямо на глазах возбуждение явно путает его мысли. Он сидит на коленях, упираясь кулаками в матрас и ищет причины меня не пустить.

— Почему? — танцую с трусиками в руках, играя с ними, как с платком.

— Потому что! — глаза Руслана темнеют, когда я, растянув трусы за лямки, провожу ими между ног. Не знаю почему. Но я его совершенно не стесняюсь. Он мой, он самый родной.

— Бояться нечего! — надеваю трусики, выписываю бёдрами сногсшибательные восьмёрки и ласкаю свою грудь. Впервые танцую для Руслана за много лет и боюсь, что его сейчас «брат Кондрат» расшибёт. Застыл, как статуй. Подольём маслица. — С нами же будет Лука. Наш новый телохранитель.

Подхватываю лифчик, чудом уцепившийся лямкой за спинку кровати, когда Руслан срывал с меня одежду.

— Лука не ваш телохранитель, мадемуазель.

— А кто мой телохранитель? — застегнуть лифчик я не успеваю.

Руслан подхватывает меня на бёдра и прижимает к нагретой солнцем белой кирпичной стене.

— Я, и только я, котёнок!

* * *

Руслан

Мой персональный ад по имени Маруся. Когда же ты станешь раем? Мне невыносимо тяжело сдерживаться рядом с тобой. Чтобы больше не спускать в штаны, разряжаюсь заранее в душе. Меня раздирает желание плюнуть на всё, раздвинуть тебе ноги и оттрахать в до сих пор нетронутую глубину. Взгляд у тебя снова голодный. Мольба в нём несусветная. Сидишь на моих бёдрах голенькая, так и напрашиваешься. Трусы твои мокрые мне к животу прилипают. Чёрт бы побрал Фрола с его мальчишником. Рывком перемещаю тебя на стол. Руки сами тянутся в твоё тепло. И не только они. Пробираюсь пальцем под кромку белья, глажу бархатные губки, трогаю твёрдую горошину между ними. Уже знаю, что прикосновение к ней, для тебя, как ожог. Чувствительная у тебя эта точечка